Несчастный случай 1ч

– Ввв...

Ему было стыдно за свои жалкие и неудачные попытки.

– Вв-ви...

Лакей опустил голову. Испуганные и застыженные глаза смотрели точно на него. Молодой человек забеспокоился.

– Ви-ил-ллл...

Взволнованно подошёл. Виктор с опаской, осмотрел стол. Все глаза были на нём. Гонщика начало трясти. Эти взгляды казались осуждающими. Они призиралипрезирали его недостаток и слабость. Покраснел. Горло пересохло и зажалось. Он хотел исчезнуть, улетучится, провалиться сквозь землю. Вилл согнулся возле его стула и негромко, взволнованно спросил:

– Виктор, что с Вами? Я могу как-то помочь?

Тот только протянул лист с текстом. Лакей взял блокнот, прочёл. Выровнялся, с опущенными руками, посмотрел на гостей и гласно начал:

– Виктор извиняется перед всеми присутствующими, но он вынужден покинуть завтрак, по причине плохого самочувствия.

Эта новость немного удивила всех. Гонщик неловко осмотрел их взгляды, забрал блокнот, перенёс салфетку с колен на край стола. Поднялся. Вилл шепотом обратился к нему:

– Вас провести?

Тот опустил голову и отрицательно покачал ею. Не спеша направился к выходу. Выйдя из столовой, опустил плечи, несчастно вздохнул и поплёлся к себе. Гости проводили его беспокойным взглядом. После, хозяин дома подозвал лакея к себе. Тот смиренно подошёл, нагнулся. Владелец негромко и на ухо сказал:

– Ни в коем случае не пускай его в гараж в таком состоянии.

– Пистолет забрать?
– шепотом поинтересовался.

– Он не дурак. Стрелять не будет. Но смотри за ним, чтобы ничего не сделал с собой.

– Да, конечно, - четко выдал лакей и выровнялся.

Направился в гараж и запер его на все замки.

Виктор, как только поднялся по лестнице, неохотно зашёл к себе и закрылся. Посмотрел на стол, где всё ещё лежало полотенце с оружием. Надо было зарядить магазин, но желания делать это совсем не было. Недовольно отвёл взгляд. Отправился к кровати. Сел на край. Блокнот и ручка отправились на прикроватный столик. Взялся за голову и согнулся. Спустя минуту, в голову пришла одна идея. Он поднялся, взял пистолет. Стал на край матраса, у изножья, которого не было и, прислонив дуло к подбородку, нажал спусковой крючок. Пустой щелчок. Расслабил тело подобно мертвецу и абсолютно без изменений на лице полетел назад, словно кукла. Свободное падение остановил мягкий матрас и фиолетовые одеяла, что смялись от такого удара. Виктор лежал, смотрел в потолок и слабо сжимал ствол, искренне представляя себя на собственных похоронах. Как родственники плачут и кидают жмени земли в могилу. Как говорит священник. Как потом его накроют крышкой и спустят в яму. Начнут закапывать. А на надгробии напишут:"Виктор Гамильтон. 23 года. Умер в свой день рождения. Ни детей, ни жены". От боли в груди потекли немые слезы. Молодой человек не дышал. Солёные капли сами стекали по вискам на покрывало и мочили его. Тело, еле заметно, содрагалосьсодрогалось. Он пытался не издать каких-либо звуков. Должно было быть тихо. Как в гробу. Его похоронили. Прошел день, два, все поминали. Месяц - начали заниматься своими делами. Три - могила поросла травой. Шесть - появились одуванчики и мох на надгробии. Год. Два. Три... Все забыли. Они помнят, что когда-то был какой-то Виктор, но кто это - вспомнить не могут. Постоянно спрашивают:"А кто это? Знакомая фамилия", "Да, где-то слышал. Не напомнишь?", "Мой старый знакомый? Нет, не припомню", "Виктор? Ты знаешь сколько у нас Викторов? Всех я не помню", "Что-то на "В", может Виталик?", "Гамильтон? Нет, не знаю таких", "Вик? Это, что, имя? Ха-ха-ха! Вик-вик! Так сигнализация пищит!", "Кто помнит нашего бывшего пилота? Как его там?"... Эти многочисленные голоса заполонили мысли. Никто не помнит его. Совсем. Никому он не нужен, ничего не достоин. Никому ничего хорошего не сделал. Он один. В пропасти. Без патронов. С оружием. В гробу. Мёртвый, холодный, окачеаневший. Со сквозным отверстием в голове. Вход под корнем языка. Выход на затылке. С закрытыми глазами. Синяками под ними. И взъерошенными угольными волосами. Он лежал, видя перед собой только крышку гроба и ощущая холод земли повсюду.

Так прошёл час. Размышления о смерти прервал стук в дверь. Виктор не реагировал. Он был мёртв. Стук повторился:

– Виктор?
– это был взволнованный лакей.
– Почтальон принёс две посылки на Ваше имя и несколько писем.

– Это враньё, - враждебно отозвались мысли.
– Слишком много. Я ждал одного.

– Принести все к Вам?

– Я хочу умереть...
– отчаянно подумал вверх, на светлый потолок.

Без охоты привстал, поставил ноги на пол. Поднялся и подошёл к столу с зеркалом. Положил пистолет на ткань, вернулся за блокнотом. Беспокойный стук повторился:

– Виктор?

Молодой человек написал записку. Подошёл к двери, приоткрыл и просунул её в боковую щель. Спустя секунду её взяли, прочли про себя:

– Оставь в прихожей. Потом заберу.

– Хорошо, - сказал лакей и быстро ушёл.

Молодой человек вздохнул, закрылся и снова вернулся на кровать. Подавленно сел. Посмотрел в пол. Выдохнул и лёг, приняв более удобную позу и вернувшись к мыслям о похоронах. Но те не хотели приходить. Картинки, перед глазами, становились какими-то другими, не теми, которыми он хотел "наслаждаться". Продолжая смотреть на тёмные и плотные шторы трёх окон перед собой он всё ещё думал. То, что было напротив двери и кровати, уже пропускало несколько светлых лучей, сквозь пространство, открывающее деревянную раму на обозрение. Другие же окна были закрыты. Перевернулся на другую сторону. Тут было не удобно. Поднялся. Сел. Осмотрелся. Взглянул на дверь.

– Пойду сделаю хоть что-то полезное, - решили мысли.

Вышел. Спустился в холл. Направился в прихожую. Там, у двери, уже стояли две коробки разных размеров друг на друге и пара конвертов поверх. Верхняя посылка его мало интересовала, так как уже издалека было понятно от кого она и что собой представляет. Это была небольшая подарочная коробка в розовом цвете с серебристыми полосками под углом и с пышным ярко-розовым бантом из атласной ленты наверху, что держал коробку завязанной.

– Из года в год одно и тоже...
– высказались мысли.

Вторая же коробка была обычной, но достаточно крупной, с отметками "верх", "хрупкое", "не мочить". Озадаченно подошёл:

– Что там может быть?
– спросил в голове.
– Интрига...

Взглянул на письма. Имя одного адресата заставило улыбнуться. Отложил их на нижнюю коробку, взяв верхнюю в руки. Потянул за край ленты и открыл крышку. Внутри ожидала стандартная баночка горчицы среди декоративного сена и маленькая записка на крышке:"С наилучшими пожеланиями, урод". Достал специю. Покрутил, в поисках даты.

– Мм...
– недовольно протянули мысли, найдя её.
– Просроченная...
– положил банку обратно и покрутил головой в поиске кого-то из домработников.
– В следующем году надо будет положить ему маленький кубок в подарок, чтобы подавился.

Никого не найдя - отнёс содержимое рук на кухню и оставил на столе, в надежде, что Борис сам решит куда это выбросить. Вернулся, забрал остальную почту и отправился к себе в комнату. Поставил упаковку на стол, ближе к выходу. Пистолет и полотенце перенёс на сидение стула. Закрылся. Открыл один из ящиков и достал ножницы. Принялся распаковывать посылку. Аккуратно, без лишних движений. Вскрыл. Заглянул внутрь и удивился. Быстро разрезал коробку по боковому шву. Засунул руку внутрь и достал вчерашний кубок. Поставил его на стол. Озадаченно рассмотрел:

– Я совсем забыл про него...
– удивились мысли.

Как только отошёл от неожиданной находки, заглянул в посылку ещё раз. Там лежал толстый неподписанный и незапечатанный конверт, внутри которого были разные открытки и записка. Начал читать её:

– Ты вчера так быстро убежал, что совсем забыл про награду. Надеемся, кубок пришёл без повреждений.

Покосился на него. Тот казался целым и невредимым. Это было всё содержимое записки, так что она быстро отправилась в корзину под столом. Дальше, Виктор забрал все конверты и открытки на кровать, прихватив с собой ножницы. Начал читать пожелания. Вскрытые и пустые конверты откладывал в сторону. Какими бы красивыми эти слова не были, он жаждал прочесть открытку от конкретного человека, чье письмо ещё находилось в стороне. На телефон, так же, приходило много разных поздравлений от зрителей, фанатов, знакомых и коллег, что между собой были довольно похожи желаниями и словами, что их выражали. Закончив со всеми, потянулся к вожделенному конверту и вскрыл, начал читать открытку:

– Поздравляю с тем, что тебе уже сколько-то надцать лет! Желаю выигрывать каждый заезд с такой лёгкостью, которой будут завидовать все гонщики мира. Пусть у тебя будет самый быстрый, маневренных и лёгкий болид! (Твоего Ниссана это не касается. Он идеален!) Пусть тебе будет некуда кубки ставить столько побед! Ещё желаю крепких нервов, чтоб никто не выводил, и ты никого не подстрелил. А ещё: меньше полиции на дорогах. Потому что твой союз с ними порождает одни только штрафы. Да прибудет с тобой наше Великое Супо-Грибное Будущее и непревзойдённое божество тюнинга! Сухой дороги, достойных конкурентов! Ваш покорный механик Ян - непревзойденный повелитель моторов и властелин машинного масла.