Несчастный случай 1ч

Ян опустил конечность, взгляд. Посмотрел на него:

– Смотри, к лету, может и ходить начнёшь.

Тот успокоился:

– Врачи говорят, что осталось совсем немного и за месяц я обязан сдрыснуть от сюда. Потому что не положено, - злобно ударил по матрацу.
– Не покладено, блин!
– успокоился.
– А больной я или нет - им неважно.

– Не все они такие сволочи.

Макс посмотрел на него и кивнул:

– Все.

Ян только выдохнул, почесав затылок. Агата озадаченно посмотрела на обоих. Макс переглянулся с ней. Посмотрел на друга. Тот опустил руку. Посмотрел на них, неловко спрятал руки в карманы:

– Мне надо отойти, - указал на Макса.
– Не обижай.

Тот удивлённо выпучил глаза:

– Когда такое было?

– На всякий случай. Я пошёл, - развернулся и вышел, закрыв дверь.

Сразу после этого, Макс закатил глаза:

– Параноик...
– посмотрел на девушку и любопытно спросил.
– Ну как, пригодились мои советы?

Девушка внушительно кивнула:

– Да. Очень. Спасибо. Он, с твоими расшифровками, как на ладони.

Макс самодовольно промычал:

– Оу... Да... Мои знания. Есть ещё. Хочешь?

Агата радостно кивнула и подошла ближе.

– Оу, тогда слушай. Он уже прикидывался дураком?

– В каком смысле?
– нахмурилась.

– Ну, вот это его "о чём ты?".

– Эм...
– задумалась, смотря куда-то вверх, вернулась к больному и пожала плечами.
– Наверное, не помню.

– Короче. Когда он говорит это - единственный верный ответ будет:"о том самом". Понимаешь? Тебе неважно вникать в его мысли. Просто скажи это. Он сам всё решит и поймёт. И, - голос стан непринужденным, - часто он это говорит, когда речь про секс. Вот. Запомни.

– Угу, - кивнула.

Макс язвительно улыбнулся. Размял руки, шею. Агата удивлённо наблюдала за ним.

– А дальше, - продолжил больной, - идёт язык тела. Серьезно, Ян может вообще молчать, а тело само тебе всё говорит.

– Я вся во внимании, - шаг к нему.

– Значит так. Руки. Следи за тем где они. Если Ян складывает их в карманы - он не хочет говорить. Может слушать, но тема ему не нравится. Дальше, когда он их складывает на груди, ну понятно, - пожал плечами, - злиться или недоволен. Потом, когда он чешет затылок - в замешательстве. Губы. Вообще, - рассмеялся, - очень интересная фишка с ними. Облизывает - думает про секс, кусает - что-то досадное.

– А по другим причинам?

– Неа, - мотнул головой.
– Только по этим. Вернётся - попробую показать.

Она удивилась:

– Показать?

– Ну да, - непринужденно пожал плечами.
– Им легко управлять. Надо знать слабые места и бить по ним. Главное в "десятку" не попасть, а то обидится. А когда он обижается по-настоящему - это жесть какая-то.

– Мне казалось он добрый.

Тот кивнул:

– Он очень добрый, но не бей в слабые места. Их у него немного, но они есть. Если ударить - случиться что-то страшное...
– вздохнул.

Агата отвела печальный взгляд на тумбу. Там лежал блокнот. Заинтересованно посмотрела на него. Макс заметил этот взгляд:

– Хочешь посмотреть?

Она кивнула, перевела взгляд на него:

– Если можно.

– Да, бери, - непринужденно пожал плечами.

– Просто Ян говорил, что ты очень красиво рисуешь, - взяла блокнот.

– Рисую как получается. Вроде, нормально, никто не жаловался.

Девушка открыла. Начала листать. Там, в основном, были портреты разных размеров и масштабов. Все лица были выполнены только простым карандашом и в отменном качестве.

– Они как живые...
– завороженно протянула девушка, рассматривая людей.

– Спасибо, - кивнул он и сложил руки на груди.
– Кстати, ты видела его спину? В смысле, полностью и с хорошим светом.

Она подняла голову, кивнула, глядя на него:

– Это страшно.

– А он тебе рассказывал как получил это?

– Да, - кивнула.
– И как с тобой познакомился.

Макс слегка улыбнулся:

– Хочешь посмотреть какая у него тогда была спина?
– потянулся за блокнотом.

Агата озадачилась, отдала его:

– Он сказал, что ты выкинул тот рисунок.

Молодой человек начал листать:

– Выкинул я именно тот рисунок, но никто не мешал мне его перерисовать. К тому же, у меня память хорошая. Периодически, я переделываю старые рисунки. Его спина - хороший тренажёр. Нашел, - разгладил страницы.
– Но лучше стань с другой стороны, а то зайдет, увидит, так мы поругаемся с ним, из-за того что я такой весь плохой и слово не держу.

Девушка перешла на другую сторону. Взяла блокнот в руки. Посмотрела и ужаснулась. Чуть не вскрикнула. От шока, прикрыла рот ладонью. Макс покосился на страницу:

– И этот монстр ещё выжил. Прикинь? Выжил и гад смеётся постоянно.

Агата только рассматривала рисунок. Там была действительно, детская небольшая спина с гигантским ожогом, что выделялся своим рельефом и контурами. Вокруг него были многочисленные рванныерваные и резанные раны. Сама кожа не была похожа на себя. Вся в пятнах разной темноты. Одни практически черные, другие еле серые, что были хаотично разбросаны по спине и занимали всю площадь не оставляя места живой коже. Так же, выделялись вены, и позвонок, усеянный круглыми синяками.

– Были бы цветные карандаши, - начал Макс, - ты бы увидела больше разнообразия чем в радуге. У него вся спина была цветной. Красно-фиолетово-сине-зелено-желто-бело-чёрно...
– задумался.
– Голубая. Я спрашивал, говорили, у него были конвульсии и он так сам об землю бился, до таких синяков и ссадин.

Девушка шокированно отдала блокнот:

– И ему тут десять лет...

– Это он тебе сказал?
– с недоумением спросил больной, закрывая рисунки.

– Да, - кивнула ему.

– Десять было мне. А ему - восемь.

Агата шокированно прикрыла рот и села на койку.

– Не волнуйся, - непринужденно выдал Макс и положил блокнот на тумбу.
– Такого как Ян убить невозможно. Он сам кого хочешь. Смеётся, веселится и радуется жизни. Давай с ним. Это чудовище может посмеяться в любой ситуации, даже самой безвыходной. Это Ян!
– весело поднял руки.

Дверь открылась. Зашёл механик. Агата резко отвернулась, якобы посмотрев в окно, но представляя Яна маленьким и с таким шрамом на спине. Тот удивлённо осмотрел их. Настороженно закрыл дверь: