Несекретные материалы

– Ну!

– Вытащила?

– Железное колечко, а на нем болтаются палочки и крючочки?

– Это отмычки, приезжай с ними в «Альбатрос».

– Думаешь, знаю, где это? – спросила вконец обалдевшая невестка.

– На Прямикова, как раз напротив магазина «Ткани», там увидишь гигантскую вывеску. Только не иди с парадного хода, там слишком сложный замок, зайди со двора.

– Ну ничего себе, – возмутилась в последний раз девушка и шлепнула трубку.

Я отправилась к двери черного выхода. Минуты тянулись томительно. Еще хорошо, что Лола, понадеявшись на ночных секьюрити, не провела сигнализацию!

Наконец снаружи донеслось:

– Дашка! Что делать?

– Засовывай по очереди отмычки в скважину и пытайся повернуть.

– Не лезут!

– Какая-нибудь подойдет…

Минут пятнадцать несчастная Зайка безрезультатно ковырялась в замке, потом отчаянно зашептала:

– Ну никак, может, с парадной дверью попробовать?

– Ни в коем случае, патрульные заметят, объясняй потом, что не хотела обворовать агентство. Ладно, иди на улицу, войди в соседний с «Альбатросом» подъезд, поднимись на второй этаж, найди дверь с табличкой «Издательство «Свеча» и жди. Там фиговые запоры, разом откроем.

– А ты как туда попадешь?

– Иди, иди, все потом объясню.

Но даже самый простенький отечественный замок оказался невестке не по зубам.

– Да у тебя просто руки не из того места растут! – обозлилась я.

– Сама попробуй, – огрызнулась с той стороны Зайка.

А что, хорошая идея! Под дверью щель примерно в два пальца.

– Слышь, Зайка, положи отмычки на листок, а краешек подсунь под дверь, я втащу сюда.

– Где, по-твоему, тут можно взять бумагу?

Удивительная беспомощность! Я бы тотчас все нашла. Так, поглядим. В первом ящике письменного стола под толстым конвертом обнаружилась целая стопка листочков. Подняв конверт, я вытащила бумагу и протолкнула в коридор. Через секунду отмычки оказались в комнате, а спустя пару минут дверь была открыта.

Увидав мое торжествующее лицо, Ольга проговорила:

– Ну извини, нет такого опыта по взламыванию квартир, как у тебя. Вот Ленкина свекровь…

Тут Ольга задохнулась от гнева и стала переводить дух. Ленка – лучшая подруга невестки. Высокая, статная, красивая девушка. Но почему-то ей все никак не удавалось выйти замуж. Наконец в прошлом году нашла супруга – милого, обеспеченного мужика, старше ее лет на десять. Мужем он оказался замечательным и буквально сдувает с женушки пылинки, но свекровь! Бедная Ленка частенько плачет у нас в гостиной, рассказывая о фокусах дорогой мамы.

– Так вот, Ленкина свекровь – Медуза Горгона и полная сволочь, – кипела Зайка, пока мы бежали к машинам, – но и она никогда не выделывает подобных глупостей.

– Хочешь, чтобы тебя без конца пилили «за плохо заваренный чай»? – осведомилась я, открывая «Вольво». – Это нам запросто, только прикажи!

– Чай Ленка и впрямь делает омерзительный, – вздохнула Ольга, усаживаясь в «Фольксваген», – только, когда свекровь без конца плюется огнем, к этому в конце концов привыкаешь. А с тобой, моя радость, свыкнуться невозможно, потому что ты просто ненормальная. Скажи спасибо, что я не собираюсь рассказывать Аркадию, как его мамочка взломала турагентство и украла там некий пакет.

– Какой пакет? – изумилась я.

– Хватит, – рявкнула Ольга, – тот, что в левой руке!

Выпалив эту фразу, она рванула с места на второй скорости и унеслась.

Я поглядела на левую руку. И правда, в кулаке пухлый конверт, тот самый, что лежал в письменном столе поверх стопки бумаги. Надо же, совершенно машинально ухватила, даже не задумываясь!

На следующий день было воскресенье. В отличие от всех нормальных людей я не люблю выходные и праздники. Наверное, потому, что в будни не работаю. Как правило, в «красные дни» календаря все оказываются дома, и семейный уют расцветает буйным цветом…

После бессонной ночи я выползла в столовую около двух. Там над тарелками в полном составе восседали все члены семейства и гости. Я поискала глазами кофейник и спросила:

– А что, кофе к завтраку не положен?

– К завтраку всенепременно, – каменным голосом ответила Зайка, – а мы обедаем.

Я тихо села за стол, плохо соображая, что к чему. Голова гудит и слегка кружится. Ольга тоже выглядела не лучшим образом – бледная, с опухшими веками. Аркадий, как всегда, вяло ковырял вилкой котлету. Миша и Галя с растрепанными волосами меланхолично хлебали бульон. Только розовощекая Манюня, сверкая яркими глазами, быстро-быстро откусывала мясо и радостно что-то рассказывала.

На улице бушевала непогода. Сыпался ледяной снег, дул резкий ветер, в Москве окончательно установилась зима.

– А где Ефим? – спросила я, заметив отсутствие старика.

– Воскресенье, – кратко сообщил Кеша.

– Ну и что?

– Поехал на ипподром.

– Скачки? В такую погоду?

Аркадий пожал плечами.

– Так он сказал, еще вчера, часов в пять.

– А ты поверил?

Кешка отодвинул почти полную тарелку и потянулся.

– Многие знания – многие печали. Слава богу, Ефим не маленький, не хочет говорить, куда пошел, и не надо.

После трапезы Миша с Галей отправились в кабинет. Манюня, не доев сладкое, рванулась за ними. Мне показалось странным подобное поведение, и я двинулась за девочкой.

Дверь в кабинет была приоткрыта, и звонкий Марусин голосок катился по коридору:

– Дорогая Галочка, Миша очень стеснительный, интеллигентный человек, вот и попросил меня сказать, что любит вас и просит вашей руки. Правда, Мишенька?

– Ну в общем и целом, конечно, вроде бы так, – начал заикаться огорошенный профессор.

– Ой, – ответила гостья.

– Что я говорила?! – воскликнула Манюня. – Миша, Галя сообщает о согласии. Правда, Галочка?

– Ой, – снова прозвучало из кабинета.

– Прекрасно, – воодушевилась Маня, – теперь подайте друг другу руки и поцелуйтесь.

– Ну как же, – забормотал Миша.

– Может, не надо? – робко осведомилась Галя.

– Еще чего, – обозлилась Маруська, – нечего церемонию нарушать. Так положено. Сначала страстное объяснение в любви, потом предложение руки и сердца, следом горячий поцелуй и вручение кольца.

– Какого кольца? – изумились «молодые».

– При помолвке жених дарит невесте кольцо, обязательно с камнем. Вот.

Я решила вмешаться и вошла в тот момент, когда Миша довольно неловко обнял Галю за плечи и запечатлел на ее щеке поцелуй. На столе лежала коробочка.

– Мусик, – завопила Маня, – тащи быстренько фотоаппарат и зови немедленно всех.

– Зачем?

– Ой, мамуля, – махнула рукой Маруська и, высунувшись в коридор, завопила как ненормальная: – Зая, Кешка, Серафима Ивановна, Ира, Катя, все сюда, скорей, скорей…