Несгибаемый

– Аэросани с прицепом? – не поверил Петр.

– А чего ты удивляешься? Покупателей много, чтобы никому иному не дать прижиться, и товару нужно много.

– Я не к тому. Просто не понимаю, как это – аэросани с прицепом.

– Так на длинном тросе. В прицепе сидит человечек и рулит. Быстро не побежишь, но зато увезти получается много. А где теснота, так он прицеп в стойбище бросает и далее без него.

– Я слышал…

– Ты что слышал, то при себе и держи, – одернул купец Петра. – Слухами пробавляться – последнее дело. Налетали на нас и обстреливали бывало. А вот кто, не знаю. И напраслину возводить не собираюсь.

– Согласен. Но бандиты-то шалят.

– Шалят, клятые, не без того.

– И ты вот так взял и поверил мне? Доверишься первому встречному-поперечному?

– Ну, мил-человек, кабы я всем доверялся, давно уж по миру пошел бы. Кравцов Иван Янович на сестре моей женат. Родня, выходит. Чего так удивляешься? Он же из мещан. Выучился. Личное дворянство выслужил. Теперь вот потомственное выслуживает. Ничего, он настырный, осилит. Вот он-то мне тебя и посоветовал. Да и весь Красноярск знает, каков ты гроза лихого народца.

Петр раздумывал недолго. Не сказать, что ему было так уж скучно в мастерских. Он вообще любил возиться с железками, а тут еще и новенькое что-то узнаешь, к тому же не связанное с электроникой, в которой он не разбирался. Все эти компьютерные диагностики были мимо него. Здесь же на первый взгляд было куда проще, но вместе с тем сложнее. Но эта сложность механического рода, а потому занятная.

Но если так прикинуть… Оказаться в другом мире, в другом времени и продолжать вести прежний образ жизни… Там Петр не имел возможности посмотреть мир. Здесь… Ну, по большому счету здесь он уже достиг своего прежнего положения. Зарабатывает как бы даже и больше. Но вот сидеть на одном месте откровенно не хотелось. Угу. Завелось у него шило чуть пониже спины. А тут еще и купец этот.

– Сколько будешь платить, Игнат Пантелеевич?

– Вот это уже деловой разговор. Илье я платил десятку в день. Случись нападение, тридцатка сверху. Если все выйдет гладко, кататься будем дней десять.

– А он от таких заработков ноги не протягивает?

– Нормально у него все. Не жалуется. За год мы катаемся четыре раза. К тому же он с собой малость товара берет, ружьишко там, патроны, чай, табак. У него свои знакомцы, вот им-то под заказ и возит понемногу, причем по ценам чуть ниже моих.

– И ты такое терпишь?

– Не терплю, а уговор у нас таков. Илья все это как бы за моей спиной проделывает. Зато все довольны. Помногу он не возит, так что мне убытку нет, ему прибыль, охотникам хорошо. Шкурки его я пристраиваю по честной цене. Так что у него против машиниста на железной дороге в год чуть ли не вдвое получается. А дома он куда дольше бывает. Вон пасеку развел, медом да воском приторговывает. Старшего в гимназию определил, хочет выучить на инженера. У парнишки тяга к всяким-разным машинам. Но, как ты сам понимаешь, у тебя такое не выйдет. Только то, что я сказал. Ну да по-хорошему для тебя это только халтура. А по такому делу выходит солидно.

– Грех жаловаться. И впрямь солидно выходит. Только бы вот еще с Павлом Игнатьевичем договориться. Не то погонит меня из мастерских взашей.

– Если ты согласен, зять сегодня же договорится.

– Так отчего не согласиться? Согласен, конечно.

– Тогда завтра с утра жду тебя у себя дома. Я тут неподалеку обретаюсь, на Малокаченской. Спросишь, любой покажет. Глянешь машину, Илюха всегда так делает, и если все в порядке, послезавтра на рассвете двинем.

– Добро.

До конца дня Петр работал не разгибаясь. Нужно было закончить начатое. Все же нехорошо, если Павел Игнатьевич останется недоволен. Просьба давнего товарища – это одно, ему не откажешь, если в твоих силах. Но он ведь и за работу мастерских в ответе. И дело даже не в том, что инженер сделал Петру протекцию в сдаче экстерном экзаменов в училище. Просто ни к чему оставлять по себе дурную славу. Жизнь – она ведь штука сложная, а Земля круглая…

Усадьба у Завьялова была просторная, ничем не уступающая усадьбе Заболотного. Даже где-то удобнее. Во всяком случае, возиться с машиной под открытым небом не придется, и печь в уголке потрескивает дровишками. Великое дело. Морозить пятую точку совсем не хотелось. Разве что рассчитывать приходится на дневной свет из окон да на керосинки ночью.

Аэросани у Завьялова несколько отличались от тех, что Петр видел раньше. По форме напоминают нечто похожее на УАЗ «буханку», только гораздо больше, на лыжах, ну и сзади трехлопастной винт диаметром метра два. Спереди пассажирский отсек, рассчитанный на три посадочных места. Сзади грузовой, вход в который осуществляется через широкие распашные двустворчатые двери. Кузов набран из алюминия, с множеством окон. Хорошая игрушка у Завьялова, нечего сказать.

Управление машиной осуществлялось посредством тяг, открывающих задвижки и клапаны. Топить топку необходимости нет. Сложность возникала если только с дровами. Поленья должны быть калиброванными, чтобы загружать дровяной бункер. Зато подача их в топку проходила без вмешательства человека.

Вообще, сани куда более продвинутые, ну и наверняка дорогие. Один алюминий чего стоит. Как ни крути, а стратегическое сырье. Да и немного его сейчас производят. Впрочем, очень возможно, что с окончанием войны заказы военных резко упали и сейчас многие предприятия попросту перепрофилировались.

– Слушай, Петр, а как насчет того, чтобы и у меня устроить «стирлинг» с динамо-машиной?

– Да мне-то что. Деньги твои, Игнат Пантелеевич, – осматривая сани, ответил Петр.

– Что ты имеешь в виду? Затея того не стоит?

– Ну как не стоит. Стоит, конечно. Но только если ты где на отшибе, как Заболотный, или в деревне какой. А тут-то… Ты ведь не так чтобы далеко от центра. Протянут провода, получишь свое электричество, без забот и лишних трат.

– А-а-а, вон оно в чем дело. Узнавал я по этому поводу. Малокаченскую электрифицировать пока не будут. Мощности у нашей городской электрической станции не хватает. Думают ее улучшать, да только когда это случится. Года четыре пройдет точно. Правда, тогда уж, говорят, его хватит на весь город с лихвой.

– Ну так а я о чем.

– А мне что же эти четыре года делать? И потом, где четыре, там и пять.

– А что потом будешь делать с динамо-машиной? Она же себя не окупит.

– Еще как окупит. Во-первых, соседи не откажутся у себя электричество иметь. А во-вторых, за ненадобностью продам староверам.

– Так они же от всего нового – как черт от ладана.

– Много ты о староверах знаешь. Как что полезное для себя узрят, так они не спешат нарекать это антихристовым семенем. А совсем даже наоборот. Вон картофель «чертовым яблоком» нарекали и каких только анафем не городили. А нынче ничего, выращивают и за обе щеки уплетают.

– Ну, если так, то без проблем. Купишь все потребное, а я за два-три дня все устрою.

– Уж заказал. Как раз где-то через неделю должно прийти.

На осмотр машины Петр потратил почти весь день. И надо сказать, остался ею доволен. Как вполне удовлетворил его и комплект ключей с запасными частями. Толковый у купца машинист, сани знает и содержит в порядке. Впрочем… А как иначе-то. Тайга, она шуток не понимает и небрежения не терпит…

Закончив с санями, условились о завтрашнем выходе, и Петр направился домой. Надо было еще собраться и выспаться хорошенько. Отчего-то он даже не сомневался, что в этой поездке о нормальном сне думать не придется.