Несколько сюрпризов от Принцев

– Победил просто. А готовился к этому с большим трудом и очень долго. Извини, я не хочу вспоминать.

Это было проще - на все воспоминания, касающиеся несостоявшегося седьмого курса, наложить вето. Временами они проскальзывали, возникали в мозгу неожиданно и безжалостно, вместе с дрожью и холодным потом по всему телу; Гарри вспоминал какие-то отрывки дней, ночей, слитых воедино суток, самый страшный кошмар ожидания - и целую секунду мог чувствовать. Чувствовать что-то такое, что затолкал глубоко в себя, еще идя на смерть, что конфликтовало с детским, но прочным стереотипом «воюют взрослые сильные мужчины, а умирают старики». Ощущал себя ребенком и снова порывался смотреть на взрослых снизу вверх - не осознавал, но ощущал, и ощущение длилось не дольше секунды, но каждый раз приходило неожиданно, и этого ощущения вполне хватало. И когда Гарри сознательно вспоминал о войне, в первую очередь на ум приходили эти спонтанные мгновения ступора, когда волосы готовы были встать дыбом; и Гарри все глубже и глубже закапывал все военные мысли под свое надуманное правило «не вспоминать», и какой-то частью сознания радовался, что не видел Рона и Гермиону - потому что они тоже были оттуда, из-под вето.

– Значит, это было так просто… - прошептал Драко.

– Что?

– Просто взять палочку и убить его.

– Нет. Просто ничего не было. И никогда не будет… Я не произнес… Я убил его Экспеллиармусом.

– Поттер?
– позвал Драко после долгого молчания.

– М-м?
– Гарри лежал на спине, уставившись в потолок и обнимая Драко. Как давно в последний раз…

– Значит, ты теперь - хозяин Даров Смерти?

– Ну, вообще, да.

– Охренеть, - Драко усмехнулся.
– Я спал с победителем Вол-де-Морта, самым богатым магом Англии, хозяином Даров Смерти, который дважды пережил Аваду…

– Драко…

– Нет, Поттер. Дай мне хоть немного побыть циником. А то я стал для тебя слишком Драко и перестал быть Малфоем… А я должен быть беспринципным ищущим выгоду слизеринцем.

Гарри водил ладонью по длинной руке Драко. Каждый принимает свое прошлое по-своему.

* * *

Кингсли торжественно, но как-то обреченно обозрел собравшихся перед ним сотрудников.

– Итак, сегодня двенадцатое октября тысяча девятьсот девяносто девятого года. Нам наконец-то отдали тело Нарциссы Пенелопы* Малфой, погибшей четвертого апреля этого года во Франции при невыясненных обстоятельствах. Перси!..

– Да!
– младший секретарь Министра с готовностью протянул ему планшет со стопкой документов; Кингсли, просмотрев бумаги, подписался в нескольких местах. Уизли тут же утянул документы обратно.

– Собственно, - заложив руки за спину, Шекклболт прошелся к окну и обратно, на середину кабинета, - пока я собрал вас неофициально… Перси, можешь заняться другими делами. Я тебя вызову.

Персиваль Уизли улизнул из кабинета. Кроме Кингсли и Гарри в помещении остались профессор Лепринц и Драко с отцом. Шекклболт продолжил:

– Французское расследование наконец-то зашло в тупик, и все материалы передали нам, так как посчитали, что узнать ничего не удастся. Вместе с материалами передали одну интересную вещицу, по поводу которой у меня есть некоторые подозрения. Мисс Лепринц, не согласитесь ли вы исполнять роль зельевара-эксперта? Штатный, я думаю, достаточно занят и без этого.

– Конечно, - уверенно произнесла профессор.

Кингсли, с видом человека, которому известна очень горькая правда, уселся за свой стол. Разумеется, тела в кабинете не было, но Гарри всей кожей ощущал какое-то постороннее присутствие. Или это просто воображение?..

– Итак, вот что нам поведали и передали в письменном виде французские коллеги… Во время своего последнего визита во Францию Нарцисса Малфой остановилась в таверне «Щен нуар» на Кур-де-Миракль и проживала там в период с двадцатого марта по четвертое апреля. Мисс Лепринц, можете ли вы подтвердить или опровергнуть эту информацию?

– Могу подтвердить. Я сталкивалась с ней дважды, пока окончательно не переехала на министерскую квартиру второго апреля.

Гарри отметил, что профессор Лепринц держится неплохо, хотя, как и все, выглядит подавленно. Каким образом смерть незнакомой женщины могла так сильно повлиять на Лепринц, Гарри не знал. Хотя, возможно, там замешано какое-нибудь родство…

– Узнала ли вас госпожа Малфой?
– формальным тоном поинтересовался Кингсли.

– Нет. Я находилась под действием Оборотного зелья. Но она могла бы узнать меня, если бы не зелье. Я слышала, что наша семья в последнее время налаживала тесный контакт с Малфоями, как фр-ранцузскими, так и английскими.

– Ясно. Прошу принять информацию к сведению… Четвертого апреля госпожа Малфой вернулась в номер на втором этаже, который занимала к тому времени уже две недели, к двадцати минутам девятого. Хозяин таверны говорит, что она… - Кингсли заглянул в оставленный протокол,- выглядела неважно, а приблизительно в пятнадцать минут десятого почувствовала себя очень плохо и позвала помощницу господина Гилена, хозяина таверны. Госпожа Малфой сослалась на больное сердце. Лорд Малфой, вы можете подтвердить или опровергнуть заявление вашей покойной супруги?

Малфой, бесстрастно взирающий на рабочий стол Кингсли, кивнул:

– Безусловно. Проблемы с сердечнососудистой системой достались моей супруге в результате одного из проклятий Темного Лорда, - Гарри заметил, что Драко плотно сжал и без того побелевшие губы.
– Сильные эмоциональные переживания могли спровоцировать кризис.

– Помогали ли вашей супруге какие-либо зелья или иные лекарства?
– все так же официально произнес Шекклболт.

– Традиционное зелье Иова было способно предотвратить приступ, но мы не нашли ни одного способа полностью снять последствия проклятья, - ровным голосом ответил Малфой.

Кингсли кивнул:

– Господин Гилен свидетельствует, что его помощница, мадемуазель Гилен, попросила флакон зелья Иова для постоялицы из шестого номера. Он дал ей один из пузырьков с зельем, - Шекклболт залез в ящик стола.
– Вот он.

Справа от Гарри донесся судорожный всхлип: профессор Лепринц стояла, закусив руку и отшатнувшись.

– О, мон дье, - прошептала она.
– О, мон дье!..

Лепринц сделала неловкий шаг назад и выскочила в коридор, захлопнув за собой дверь. Гарри хотел рвануться за ней, но Кингсли жестом остановил порыв.

Между указательным и большим пальцами Министра был зажат изящный прозрачный хрустальный флакон с «ушками» для цепочки, одно из креплений было наполовину отколото.

Кингсли обессилено опустился за стол и зашвырнул флакон обратно в ящик.

– В этом флаконе мисс Лепринц хранила очень хороший яд. Быстродействующий, а главное, практически не обнаружимый, так как по свойствам яд почти идентичен зелью Иова. При переезде она потеряла флакон и хотела за ним вернуться, но не успела. Флакон нашел хозяин таверны, Гилен. Он же попросил знакомого зельевара определить, что за зелье во флаконе. Разумеется, зельеделов уровня мисс Лепринц очень и очень немного. Все французские министерские эксперты, как один, утверждали, что во флаконе содержалось зелье Иова среднего качества. Лорд Малфой, мистер Малфой… Мне очень жаль.

Гарри решился перевести взгляд на Малфоев. На старшего было страшно смотреть: на его лице была написана такая неукротимая ярость, что, казалось, все бумаги вместе со столом в кабинете сейчас вспыхнут от одного только этого взгляда. Драко уткнулся в плечо отцу, крепко сжимая его ладонь.

Гарри чувствовал себя лишним с самого начала. Но теперь это чувство стало подавляющим. Стараясь быть как можно тише, Гарри выскользнул за дверь.

В коридоре рыдала профессор Лепринц. Хотя назвать профессором почти девушку, которая скорчилась у стены, совершенно не обращая внимания на министерских сотрудников, можно было только с большой натяжкой.