Несколько сюрпризов от Принцев

Ворон успел запрыгнуть на холку оленя и теперь осторожно ковырялся клювом в его шерсти.

– Яблоня появилась, когда возродился Темный Лорд. Не знаю, было ли связано перевоплощение с моим состоянием, но мы с Дилектой тогда сильно переживали из-за Северуса. И одного дементора скрутило. В такой шарик. Я ужасно перепугалась поначалу. Потом вспомнила про менторов. Кое-как привезла его сюда. Чуть не умерла от ужаса, когда поняла, что не могу говорить, - Дойл усмехнулась, вспоминая себя.
– Дементоры тоже не могут. Малыш - исключение. Про него отдельная история, он запел, когда соскучился.

Гарри слушал неторопливый рассказ сестры Северуса и размышлял, за какие благодеяния удостоился чести видеть появление ментора. В том, что зрелище доступно далеко не всем, Гарри сомнений не имел.

– А я привезла сюда Яблоню. Такая яблоня росла во дворе особняка Принцев, когда мы были детьми. Ее давно нет, поэтому, наверное, она осталась для нас символом детства. Защищенности… А я знала про менторов очень мало. Про них почти нигде ничего не написано. И Яблоня превратился. Откровенно говоря, он обречен на медленную смерть.

– Почему?
– спросил Гарри негромко, чтобы не нарушать иллюзию сказки.

– А как ты представляешь себе целующуюся яблоню?.. Но меня он практически вытащил с того света… А потом место Яблони в той пятерке занял Вредина. После долгой грызни и смертельных разборок. Тогда Фадж закатил истерику, что мы, мол, если не можем их контролировать, то должны уничтожить. И наше дорогое министерство начало очередную компанию по регуляции численности дементоров… Из тех, кто выжил, половина точно перебралась к Вол-де-Морту, чего и следовало ожидать. К середине войны непосредственно со мной осталась только моя пятерка. Я несколько суток подряд преследовала Скримджера, выбивая отмену смертного приговора для них… А когда пришла в Азкабан, Малыш меня встретил песенкой. Соскучился. Потом болел целый год… Дементоры не разговаривают, они общаются с помощью легилименции. Во время атаки то, что мы слышим, - плод нашего разума. А Малыш отрастил голосовые связки…

Возможно, поняв, о ком идет речь, новый ментор незаметно спустился за спину Дойл, прислонив палец ко рту, словно предупреждая Гарри, чтобы он ничего не говорил. Повиснув вниз головой, ментор громко сказал что-то типа «Бу!» Грации Дойл на ухо. Та неторопливо обернулась и взяла его за руку:

– Не выйдет, дорогой. Ты светишься, и это видно.

Ничуть не обидевшись, бывший Малыш сел рядом с Патронусами, и на его раскрытых ладонях появились такие же серебряные капли, какую склюнул у Яблони ворон. Капли изящно оторвались и поплыли к полупрозрачным животным. Ворон с удовольствием подставил голову, и капля света так же растеклась по его телу. Олень просто слизнул другую прямо в воздухе.

Дойл, как и Гарри, с интересом наблюдала эту идиллическую картину.

– Но остается один нюанс, - она с интересом повернулась к Гарри.
– Я назвала Малыша Малышом, а не Кентавром, не Пуськой и не Сковородой. И представляла его малышом. Маленьким Северусом, когда ему было лет шесть. Знаешь, он был действительно милым…

– О… - Гарри был озадачен.

– Ты не догадываешься, что произошло? И почему Малыш не последовал примеру своего предшественника и не превратился в то, о чем я думала? Поразмышляй на досуге. Не знаю точно, почему, но Малыш решил забраться и в твои мысли. То, что получилось, вопрос другой… - Гарри покраснел.
– А вот почему он это сделал? Вероятно, что ты связан или будешь связан с Принцами.

Дойл проницательно и иронично посмотрела на Гарри, а он решил, что подумает обо всем потом.

Малыш, сидя верхом на олене, подбрасывал в воздух ворона и подставлял ему руку, чтобы тот спустился обратно.

Дебют

Если помнить выгодно, никто забыт не будет

Б. Дизраэли

Несмотря на то, что Северус успел навести внешний порядок, библиотека Блэков находилась в удручающем состоянии. Раз за разом Северус проклинал блохастого пса и его семейку, которая не удосужилась завести каталог. Из всех шкафов можно было доверять только одному - ближнему к входу. В нем собирались книги по истории магического мира. Гарри объяснил это присутствием Гермионы в особняке во время летних каникул. Что ж, если она действительно прочитала все это за лето… ее можно было уважать. Однако по остальным шкафам книги распределялись Северусом в соответствии с названием и автором, то есть фактически случайным образом. Вот например, кто догадается, что труд Алистера Ди «Сад небесный» посвящен рассуждениям о политическом и экономическом строе обособленного волшебного сообщества, а книга того же автора «Сад земной» есть ничто иное как пособие по правильному сбору ингредиентов для зелий?.. Благо, что Северус читал их обе.

Рассматривая «шкаф Грейнджер», Северус заметил торчащую закладку. Заинтересовавшись, он извлек книгу и хмыкнул. Это была «История и аспекты родовой магии как фактора формирования стабильного волшебного социума и проблема вырождения чистокровных семей вследствие запрета на использование родовой магии» Готфрида Ланге. Северус улыбнулся: книга была нашумевшая. К тому времени, как Ланге закончил свой труд, родовая магия находилась под запретом уже две тысячи лет. Молодой автор доказывал, что отказ от нее ведет к краху сложившегося социума. Ланге заработал известность очень быстро. Хотя она не спасла его от темного проклятья, которое и привело к самоубийству.

– Известность - это еще не все, - пробормотал Северус.

Северус открыл книгу на заложенной странице. «Проявление наследия Певереллов у чистокровных, полукровных и маглорожденных волшебников». На закладке почерком Грейнджер было написано: «Я надеюсь, ты помнишь про Игнотуса Певерелла».

Читать главу не имело смысла: содержание ее, равно как и других глав, Северус и так знал отлично. Хотелось стучать себя книгой по лбу, повторяя «Старый идиот», и смеяться от облегчения. У мальчишки в роду был Игнотус Певерелл. Более того, Северус об этом знал. Умница, Грейнджер! И идиот Снейп. Серпентарго он испугался, зациклился на том, что им владел Темный Лорд!..

Покачивая головой, Северус отложил книгу на столик и погрузился в изучение последних номеров «Темных проклятий».

* * *

Гарри вывалился (судя по звуку) из камина около часа спустя. Северус как раз закончил статью об истории появления Круциатуса (ведь избитая донельзя тема, а все равно еще что-то раскапывают) и колебался между «Санскритом в проклятьях» из октябрьского номера и «Возможностью произнесения проклятий на серпентарго» из январского. Санскрит звучал соблазнительно и давно интересовал Северуса как изобретателя заклинаний, но статья о серпентарго была очень уж актуальна. Впрочем, появление Гарри избавило Северуса от необходимости выбирать. Оставив журналы на столике, Северус пошел к первому этажу.

На пролете между вторым и третьим этажом его встретил Гарри. До безобразия довольный и чем-то взбудораженный. Северус слегка опешил от такого счастья и прозевал момент, когда Гарри вместо приветствия решил прыгнуть. А в следующую секунду Северус уже был прижат к стене и бескомпромиссно целуем. Как бы то ни было, он не дал ситуации выйти из-под контроля и, схватив Гарри за плечи, поменялся с ним местами и углубил поцелуй. Гарри наклонил голову назад… прямо затылком об стену. Неприятно, наверное.

Но Гарри не расстроился. Пожалуй, даже слишком не расстроился, вместо этого запрыгнув на Северуса и обхватив его ногами за поясницу и руками за шею. Не сказать чтобы это было легко, не пять лет все-таки… Но Северус остался абсолютно невозмутим, в душе гордясь собой за это, крепко подхватил Гарри под ягодицы и понес наверх. Не в спальню. В библиотеку. Надо же заниматься просвещением молодежи.

Но на третьем этаже Гарри выскользнул и сам увлек Северуса в свою спальную комнату. И без всяких предисловий усадил Северуса на кровать. Северус никогда бы не подумал, что посещение дементоров в Азкабане может вызвать такой энтузиазм. Гарри потянулся к тумбочке и засунул туда руку, быстро сняв Запирающее заклинание. Северус был сконфужен такой скоростью развития событий, хотя, разумеется, не показал виду.