Неслучайная ночь
Шрифт:
– Точно! – вскричал вдруг Ветер и ринулся вон из дома.
– Ты куда? – крикнул ему вдогонку Егор.
Но Ветер не ответил.
– Ребята, давайте уже ментов вызывать, а? – предложил Марк. – Солнце припекает, и Дрозд скоро начнет нагреваться, что затруднит правильность установления времени смерти.
– Вызывай, – кивнул Егор. – А мы пойдем бычки выкидывать. Я в чайхану, а вы тут…
И первым двинулся на выход. Но дом покинуть не успел, столкнулся с Ветром.
– Все точно! – выпалил Сергей. – Из-за денег!
– Я не врубаюсь… – протянул Егор.
–
– И что?
– В ней алмазы были!
– Чего-чего?
– Блин, Барин, долго объяснять!
– А ты коротенько. Не волнуйся, я пойму.
– Ладно, подожди, ментов вызову, потом…
– Марк вызовет. – И Егор увлек Сергея на улицу.
Они дошли до чайханы. Баринов начал выбирать из пепельницы бычки «Беломора» (молодежь для курения анаши пользуется пипетками, но они предпочитали по старинке, заменяя табак травкой), а Ветер гремел бутылками.
– Будешь? – спросил он у Баринова, найдя одну с остатками водки.
– Нет, мне еще за руль вечером.
– Оставайся, а?
– Не могу – работа. – Егор собрал бычки в кулак, швырнул их в море, после чего обратился к Ветру, опрокинувшему в себя порцию водки. – Так что ты там про доску Дрозда говорил?
– Нет ее! Умыкнули! И это значит, что убили его из-за денег.
– Я пока ничего не понял…
– Думаешь, что он мне предложил?
– Не рекламный контракт, как ты прогнозировал?
– Нет, друг мой. Дрозд хотел сделать меня и моих ребят контрабандистами.
– Каким же образом?
– Доска, которую ему привезли парни Юргенса, действительно была «доведена до ума» одним умельцем.
– То есть?
– Под падсами [2] были сделаны небольшие углубления, куда можно кое-что спрятать…
– Как в чемодане с двойным дном?
– Типа того. Уложить в то «дно» можно немного, но алмазы ведь килограммами и не перевозят. Одна горсть потянет на кругленькую сумму.
2
Падсы – резиновые накладки под стопой, обычно приклеенные к доске, над ними петли, куда вставляются ноги.
– То есть Дрозд собирался с твоей помощью транспортировать алмазы в другие страны?
– Ну да. Я же постоянно на соревнования езжу. Когда один, когда с ребятами из клуба. Вот в конце мая в Турцию собираемся. Как раз туда Дрозд и предлагал мне взять эту доску.
– Но Юргенс тоже участвует в соревнованиях! Почему он не сделал предложение ему?
– Не хотел связываться потому что! Дрозд не дурак, чтобы товар на сотни тысяч бакинских рублей доверить вечно обкуренным малолеткам. Возможно, он сначала хотел, раз дал ему обкатать доску, но передумал…
– То есть он дал им борд, начиненный алмазами?
– Нет, «контейнер» был заполнен обычными камнями. Алмазы он сунул туда, когда завел разговор со мной. Для наглядности, видимо…
Ветер хотел еще что-то добавить, но увидел, как к чайхане приближается Ульяна, и
воскликнул:– Ну что, писательница, успокоилась?
– Да, – ответила Ульяна. – То есть не совсем… – Мичурина подошла к мужчинам, нервно убрав растрепавшиеся волосы за уши, выпалила: – Может, правда это я?
– Что – ты?
– Ну, Ивана убила.
– Да ты Дианку больше слушай!
– Диана ни при чем… Я и сама… В общем, мне снилось… что я убивала. А когда проснулась, оказалось… – И Ульяна замолчала, больше не в силах говорить.
– Егор, ты выслушай барышню, хорошо, – кисло улыбнулся Баринову Ветер, – а я пойду, что ли, Дрозда простынкой прикрою. А то ведь мухи налетят…
– Ага, ладно. Только забери вон… – Егор указал на тарелку с остатками плова, остальные приготовленные Бабусей закуски были вчера съедены. – Выкинуть надо. А еще колбасу. Протухла, наверное.
Ветер, собрав испорченный провиант, ушел. Егор подался к Ульяне, взял ее за руку и притянул к себе.
– Сядь…
Ульяна послушно опустилась рядом с ним.
– Ну и что ты там напридумывала?
– Я видела это все!
– Что – все?
– Как ему в живот втыкали стержень! И не кто-то – а я!
– Во сне?
– Да я уже и не знаю, снилось мне все или взаправду было.
– Раз не знаешь, молчи. Потому что, если ты озвучишь свои мысли в присутствии ментов, можешь попасть под подозрение.
– И что мне говорить на допросе?
– Мы все будем говорить одно и то же: напились, завалились спать, а Дрозд ушел за ворота. И не потому, что его Ветер прогнал, просто решил съездить к своим друзьям с соседней станции. Он вызвал их по мобильному (звонок отследят, и это подтвердится) и стал ждать, когда приедут. Что было дальше, никто из нас не знает!
– А когда тут будет милиция?
– Не скоро. От города ехать полчаса, не меньше.
– И что делать до их приезда?
– Да что хочешь. Я лично катнусь. Ветер отличный!
И, похлопав Ульяну по плечу, Баринов направился к станции, где оставил свое снаряжение. Ему очень хотелось показать всем, а особенно Мичуриной, что ему не о чем беспокоиться.
Глава 2
Слава взял бутылку водки и вышел с ней на улицу. Пить не хотелось, но как еще успокоиться? Дома он обычно принимал настойку пиона, но у Ветра ее не было (Кравченко проверял), и пришлось бороться со стрессом излюбленным способом большинства российских мужчин. Налив себе граммов сто, Вячеслав выпил. После чего прошел несколько метров к морю и сел на песок.
Чуть в сторонке готовил свой кайт Баринов. Непробиваемый Егор к смерти Дрозда отнесся с полным равнодушием и теперь вел себя как ни в чем не бывало.
Славу же пробивала нервная дрожь! Он очень боялся, что его заподозрят в убийстве. И тогда…
– Теперь ты можешь сказать, из-за чего вы в институте подрались? – услышал он над своим ухом.
Вздрогнув, Кравченко обернулся. За спиной стояли Марк и Сергей.
– Выпьете со мной? – спросил Слава.
– Нет, не могу больше, – ответил первый.