Несокрушимый Друид Режущей Песни

Я не видела, откуда он взялся, но через миг Рикр появился в паре шагов передо мной, его голова отклонилась, он смотрел на Лаллакай. Сажа испачкала его белый плащ, и я не могла понять, был ли он ранен.

Эзра бросил Зака в руки нам с Тори, присоединился к Аарону и Каю. Три мага выстроились за Рикром, готовые нападать или защищать. Мы с Тори прижались к бокам Зака, удерживая его между нами.

Лаллакай шагнула с крыши. Раскрыв крылья, она изящно спустилась к земле и встала в двадцати футах лицом к Рикру.

— Я надеялась забрать сегодня сильный артефакт, но мне хватит и твоей жизни, — она ухмыльнулась, оставшиеся лампы здания озаряли одну сторону ее лица в саже. — Ты был таким наглым, Лорд Зимы. Такой уверенный в своем превосходстве. Как ты себя чувствуешь теперь?

— Почти так же, если честно.

Ее губы скривились.

— Ты все еще не понимаешь, чем я стала?

— Ты вкусила настоящую мощь впервые, а теперь думаешь: «Нет ничего сильнее!». Ты думаешь: «Меня не остановить!». Но скажу так, Леди Тени, что нужно куда больше сил, чем у тебя есть, чтобы стать непобедимой.

— Я — Королева Тени и Смерти, — прошипела она.

Рикр неспешно разглядывал ее почти голое тело с головы до ступней и обратно.

— Я не вижу королеву. Ты — жалкое подобие с короной из крови и костей, верящее, что она из золота и драгоценных камней.

Адреналин бежал по моим венам, тело было готово для боя, хотя я ничего не могла. Я крепче сжала обмякшую руку Зака. Его дыхание было медленным и тревожно не глубоким, зелье погрузило его почти в кому.

Тьма собралась вокруг Лаллакай, пульсируя, как бьющееся сердце. Ее улыбка вернулась, стала более жестокой.

— Ты говоришь о силе, когда давно потерял свою. У тебя осталась только гордость, Лорд Зимы, и тебе пора потерять и ее. На колени передо мной.

Он издал удивлённый смешок от ее властного приказа.

Она подняла руку, облако смерти полетело к нам. Я бросила свою энергию наружу, но ее сила тут же подавила мою сферу ауры. Вкус гнили покрыл мой язык, наполнил легкие, и колени ослабели, пока я пыталась удержать вес Зака.

Тори упала, и я не могла держать его одна. Я упала на колени, сжимая руку Зака выше локтя, отчаянно дыша, пока тело пылало от нехватки кислорода — от нехватки жизни. Маги держались еще пару секунд, а потом опустились на землю.

Только Рикр остался на ногах, смотрел на Лаллакай, высоко подняв голову.

— На колени предо мной, павший король, — проурчала она, — и моли о пощаде жизни.

— А твой супруг? Его жизнь для тебя не ценна?

Ее серо-зеленые глаза посмотрели мимо него на Зака, без сознания между мной и Тори. Ее магия все растекалась. Волна смерти дошла до деревьев вокруг парковки, и их листья стали сморщенными и коричневыми.

Она посмотрела на Рикра.

— У тебя всегда была слабость к друидам. Ты рискнул амбициями с Пуллом. Ты потерял королевство из-за Придери. Ты сломаешь непоколебимую гордость ради Сейбер?

Мое сердце колотилось об ребра, боролось с невидимой силой, забирающей жизнь, проникая в каждую клетку моего тела.

— Если не будешь просить за свою жизнь, — дразнила она, — моли за Сейбер. Моли, и я пощажу ее, Лорд Зимы. Даю слово.

Рикр чуть повернул голову, лазурный глаз поймал мой взгляд. Мое сердце забилось быстрее.

— На колени, — приказала Лаллакай.

Я сжимала руку Зака, большой палец ощущал медленный пульс, но тут мою кожу задело странное ощущение: тепло солнечного света. Но солнце село больше часа назад. Запах как свежая зеленая листва наполнил мой нос, подавляя запах гнили от магии Лаллакай. Игривый ветерок летал над парковкой.

От тихого скрежета я опустила взгляд. Асфальт трескался и крошился. Крохотные зеленые ростки появились в брешах. Растения змеились вверх, листья росли, и почки появлялись. Цветы открывались, лепестки широко разворачивались, и облако смерти Лаллакай редело, будто их нежный аромат был противоядием к ее магии.

Ее потрясенный взгляд прыгнул с растений на Рикра, но летняя сила исходила не от него.

Зеленые листья и цветы всех цветов покрыли землю. Запах гнили пропал, подавленный сладким теплым запахом летнего луга. Сила вернулась в мои дрожащие ноги, и мое сердце успокоилось, перестав в панике бороться за мою жизнь.

Тихий голос с придыханием зазвучал в тишине:

— Араун не будет кланяться по твоему приказу, как и времена года не прекратят меняться.

Я повернулась к источнику слов с мягким акцентом.

В центре луга-парковки, словно она была там все время, стояла женщина-фейри. Изящное расшитое платье оттенков нежно-белого, бледно-зеленого и небесно-голубого покрывало ее худую грудь и талию, ниспадало от ее пышных бедер. Ее медово-золотые волосы были собраны в изящные локоны вокруг ее головы, венок цветов был вплетен в волнистые пряди. Ее лицо в форме сердца было поразительно красивым, с маленьким носиком, губами как лепестки роз и большими глазами.

Рот Лаллакай скривился.

— Кто ты, чтобы мешать нам?

Ее нейтральный, почти осторожный тон не вязался с оскалом.

— Леди Дифеда, — сказал Рикр. — Цветочная Принцесса, Госпожа Солнца и Королева Летнего Двора. Время не испортило твою красоту, Рианнон.

Дрожь охватила меня, потрясение воевало с отчаянием. Я думала, у нас было больше времени. Лишь пару часов назад я нашла летнего фейри-шпиона в приюте, но даже так я ожидала, что Рианнон пошлет больше шпионов или верного воина, как Лутир, за ее врагом от своего лица. Я не думала, что Летняя Королева придет за Рикром сама.

Она пришла убить его раз и навсегда, и у него не было силы Неумирающего для защиты.

— Рианнон? — шок сделал хриплым Лаллакай, но она быстро оправилась. — Летняя Королева, как неожиданно.

Рианнон пошла, ее шаги были медленными и плавными, платье грациозно ниспадало вокруг ее ног.

— Давно не виделись, Араун. Очень давно.

Ее голос был лаской в его мягкости, переливался акцентом, похожим на уэльский, но куда древнее. Ее яркие желто-зеленые глаза были прикованы к Рикру, не моргали.

Лаллакай попыталась скрыть реакцию на то, что ее игнорировали, но ее ладони сжались в кулаки по бокам.

— Вы вовремя, Летняя Королева. Вы прибыли в миг его гибели. Я уже забрала его магию Неумирающего, а теперь я заберу его жизнь.

Рианнон медленно перевела взгляд с Рикра на Лаллакай.

— Его жизнь забирать мне.

— Я поставила его на колени, и…

— Он не на коленях, — ее розовые губы изогнулись в самом красивом, величавом и высокомерном оскале, что я только видела. — Твое вмешательство глупое и неуместное. Уходи.