Несостоявшийся шантаж

Через несколько минут такси остановилось у подъезда «Шератона». Расплатившись с шофером, Марта вышла из машины и вошла в вестибюль.

Портье с любезной улыбкой вручил ей ключ. Несколько американских бизнесменов, развалившись в глубоких кожаных креслах, курили сигары. Их секретарши сидели поодаль, оживленно разглядывая свежие журналы мод.

По вестибюлю сновали носильщики, волоча за собой дорогие чемоданы с монограммами владельцев.

Когда Марта подошла к лифтам, мимо нее прошмыгнула стайка смуглых детей в ярких курточках и платьицах. Сыновья и дочери кувейтского шейха, снявшего целый этаж для своих многочисленных жен и детей, чувствовали себя здесь как дома.

«Все будет хорошо, — шептала Марта, поднимаясь в лифте на свой этаж. — Все будет хорошо…» Выйдя из кабины, она осмотрелась по сторонам. Рядом никого не было. Облегченно вздохнув, Марта достала из сумочки ключ и по украшенному золотистым узором синему ковру пошла по коридору. Ей предстояло еще свернуть направо, а там каких-то десять метров — и она в своем номере.

Повернув за угол, Марта от неожиданности остановилась. Перед ней стоял широкоплечий итальянец. Хотя взгляд его был устремлен куда-то в сторону, а лицо выражало полнейшую индифферентность, ей стало дурно. В глазах потемнело, все предметы стали двоиться, она почувствовала, что за ее спиной тоже кто-то стоял. Нервы Марты напряглись до предела, и она, не помня себя, закричала.

— Почему вы кричите? — услышала она недовольный голос.

Марта судорожно повернулась. «Может быть, этот человек защитит меня от итальянца?» — мелькнула в голове отчаянная мысль.

Но, повернувшись лицом к мужчине, на которого она наткнулась спиной, Марта снова закричала. Она увидела знакомую шляпу, надвинутую на лоб, темные очки и свернутую газету. В отеле днем, видимо, экономили электроэнергию, в полумраке темные стекла очков блестели как-то особенно зловеще.

— Почему вы кричите, мадам? — снова спросил человек в темных очках.

Говорил он тихо, отчетливо произнося слова, и Марта неожиданно для себя успокоилась.

Путь назад был отрезан. «Если они решили убить меня, то могли это сделать в лифте, — хладнокровно размышляла она. — Застрелить в кабине, остановить ее между этажами. И смыться».

Стиснув зубы, Марта шагнула вперед. «Будь что будет», — подумала она, сжимая в руке ключ от номера. Однако итальянец вместо того, чтобы наброситься на нее и начать душить или резать, вдруг вежливо отступил в сторону, освобождая путь. Медленно переступая ватными ногами, она подошла к двери своего номера и вставила ключ в скважину. Дважды повернула его в замке. Толкнула рукой дверь. Вошла.

В этот момент чья-то рука легла Марте на плечо. Она вскрикнула и без чувств опустилась на пушистый ворс гостиничного ковра.

Ливан (Бейрут)

Олег приказал шоферу такси остановиться за два квартала до отеля «Александрия». Выйдя из машины, он подошел к ближайшему киоску, в котором продавались сладости, сигареты и газеты.

Купив свежий номер бейрутской газеты на арабском языке, Олег неторопливо направился к отелю. Подойдя к зданию «Александрии», остановился, развернул газету и, делая вид, будто внимательно вчитывается в ее содержание, стал присматриваться к окружающей обстановке.

«Так. Эти семеро молодчиков в пиджаках и спортивных куртках с пистолетами под мышкой — явно телохранители Ауна, — подвел он итоги своих наблюдений. — Без сомнения, и три белых бронированных „мерседеса“ перед входом в отель принадлежат им. Две синие „тойоты“, в которых расположились решительные бородачи, — тоже из их компании».

Кроме «мерседесов» и «тойот», других машин перед «Александрией» не было. Лидер «Аль-Джихада» явно заботился о своей безопасности. «Излюбленное оружие в Бейруте — начиненная динамитом машина, которую взрывают по радио или другим хитроумным способом, — размышлял Олег. — Потому Аун и приказал удалить все посторонние машины…»

Скомкав газету, Смирнов швырнул ее в урну и вошел в вестибюль отеля.

Перед стойкой расположилось несколько молодых людей. У всех на груди болтались автоматы — короткоствольные израильские «узи», американские «М-16», советские «Калашниковы». Волосы молодых людей были стянуты зелеными лентами с белой арабской вязью. Олег не знал арабского, но предполагал, что это цитаты из Корана или изречения самого Ауна.

Карманы боевиков были набиты гранатами и автоматными рожками. Внешне они казались апатичными и равнодушными ко всему окружающему. Однако Олег не сомневался, что попытайся он — или любой другой — сделать какое-то резкое подозрительное движение, и эта апатия мгновенно исчезнет. Боевики Ауна хладнокровно прикончат его — или любого другого — и снова с равнодушным видом станут у стойки.

Когда Олег проходил мимо нее, один из боевиков, видимо, старший из охраны, подошел к нему и полушепотом спросил:

— Вы Смирнов?

Олег кивнул. Парень сделал выразительный жест, и от стойки тут же отделились трое молодцов.

— Отведите его к Самому! — приказал старший.

Они поднялись на лифте на пятый этаж отеля. У дверей их встретили еще пять боевиков. Как видно, их предупредили снизу по радио.

В конце длинного коридора они подошли к многочисленной группе вооруженных охранников, стоявших у дверей одного из номеров. Олег машинально взглянул на часы. Было пять минут десятого.

Очевидно, именно в этом номере его ждал Аун. Олега заставили поднять руки и обыскали. Обнаружив небольшой остро заточенный нож в кармане пиджака, боевик укоризненно предъявил его Олегу.

— Для фруктов, — улыбнулся Смирнов.

Покачав головой, охранник спрятал нож в карман и, критически осмотрев Олега, кивнул своему начальнику.

Дверь распахнулась. В окружении четырех боевиков Олег был введен в номер Ауна. Телохранители лидера «Аль-Джихада» так плотно окружили его, что Олег не мог шевельнуть руками.

«Общение с израильтянами приучило его к осторожности, мелькнуло в мозгу Смирнова. — Что ж… с волками жить — и сам волком станешь…»

Аун, развалившись на широком диване, обитом зеленым плюшем, наблюдал за Олегом из-под полуопущенных век. На пальцах его рук сверкали перстни и кольца. У Олега даже заболели глаза, когда лучи заглянувшего в комнату солнца засверкали на брильянтах, изумрудах, рубинах и бирюзе.

На смуглой шее Ауна сверкала массивная золотая цепь. Толстые губы кривились в насмешливой улыбке. Олег не сомневался, что эти губы так же легко произносят приказы, отправляя на верную гибель людей, как и сладострастно целуют нежные щеки многочисленных жен и наложниц.

— Что же вы стоите? Садитесь, — проговорил наконец Аун, указывая на пустое пространство перед собой. Олег побледнел. Неужели этот негодяй предлагает ему сесть на пол?!

— Садитесь! — с ноткой нетерпения повторил Аун.

Не сводя глаз с Ауна, Олег начал медленно опускаться. «Взялся за гуж — не говори, что не дюж», — мелькнула невеселая мысль. Его никто не принуждал ввязываться в эту темную историю с похищением израильских боеголовок!

Неожиданно Олег почувствовал, что под ним очутилось мягкое сиденье. Оказывается, подчиненные Ауна, выждав момент, когда он начнет садиться, ловко подставили небольшой пуфик.