Несовместимость
Шрифт:
Скорее всего Дивин приукрасил – ну какие дворецкие в наше-то время? Наверняка это обычный секретарь или помощник, как Леонид у Егора.
Ехали довольно долго. Или это ей так показалось, потому что водитель не отрывал глаз от дороги, Дивин почти сразу уткнулся в планшет, Миша спал, и ей на уши давила звенящая, вязкая тишина?
На языке вертелся десяток вопросов, но как их задашь – при постороннем-то? Шофёр явно не глухой, а Михаил предупредил, что все должны поверить в их пару…
Пришлось рассматривать пролетающие за окном автомобиля пейзажи и любоваться на спящего сына.
Наконец машина
Водитель выскочил первым, оббежал автомобиль, распахнул переднюю дверь. Через секунду открылась и задняя.
– Выходи, дорогая! – мягко произнёс Михаил. – Нет-нет, принца я понесу сам! Обопрись на мою руку. Умница!
«Как умственно отсталой… Впрочем, наверное я сейчас вполне на неё смахиваю», - заторможенно подумала Аня, выходя наружу и оглядываясь.
Дивин говорил – у него большой дом?
Не обманул – очень большой. Трёхэтажный!
Пожалуй, они с Мишей на самом деле хозяину не помешают. Если их поселят, к примеру, на первом этаже, а комнаты Дивина расположены на третьем, то они смогут неделями не встречаться. Особенно если ходить разными коридорами и пользоваться разными выходами…
– Идём, - Михаил тепло ей улыбнулся и простёр руку в сторону здания. – Не удивляйся, нас встречают!
И правда – стоило им переступить через порог, как раздались приветствия, и Аня увидела, что в холле полно народа.
Справа от входа стояли несколько мужчин, слева – группа женщин в форменных платьях и передниках. Просто сценка из жизни аристократов, век этак восемнадцатый – представление прислуги новой хозяйке.
По холлу пронеслось:
– Добро пожаловать!
– Поздравляем с бракосочетанием!
Михаил взмахом руки остановил приветствия и заговорил сам:
– Моя супруга – Анна Сергеевна Дивина. С этой минуты у нашего дома есть полноправная хозяйка, и вы должны безукоризненно и со всем тщанием выполнять все её распоряжения, как мои собственные!
После этого Дивин поднял переноску и с гордостью добавил:
– А это мой сын и наследник – Дивин Михаил Михайлович.
И тут же вскинул руку, пресекая восторженные возгласы:
– Тише, его высочество спит! Все поздравления и восторги, пожалуйста, умеренно и желательно вполголоса. А лучше перенесите их на завтра. Анна Сергеевна и Мишутка проделали долгий путь, они нуждаются в отдыхе.
– Конечно! – вперёд выступила дородная женщина лет сорока пяти. – Анна Сергеевна, меня зовут Марина Николаевна, я ваша домоправительница. Позволите, я покажу вам ваши комнаты? И разрешите мне понести Мишеньку?
Женщина ловко перехватила у Михаила люльку и пошла впереди Ани, показывая дорогу.
Как оказалось, предположения о разных этажах и редких встречах с фиктивным супругом были весьма далеки от реальности.
Детская комната, вернее, целых три комнаты – спальня, игровая и комната няни – располагались не просто на одном этаже с апартаментами хозяина, но и имели с ними смежную дверь.
– Спальня. Здесь все ваши вещи, - тараторила Марина Николаевна, открывая дверь за дверью. – Гардеробная. Там первая ванная…
– Первая? – эхом повторила Аня.
– Да, это ваша ванная. А за кабинетом вторая, она поменьше и не такая уютная. Вы всегда сможете понежиться час-другой,
без опасения, что Михаил Васильевич вам помешает, - ответила домоправительница и тут же заворковала, заглядывая в люльку:– А кто это у нас тут глазки открыл? Кто такой хорошенький и сладенький? Анна Сергеевна, вы не представляете, как мы все рады, что Михаил Васильевич наконец женился! А сыночек-то вылитый папа!
– Вылитый папа? – растерянно переспросила Аня, пытаясь не захлебнуться в потоке информации.
– Ну да! Вон как бровки нахмурил – точь-в-точь Михаил Васильевич, когда тот собирается кого-то пропесочить! И глазки карие, как у папы. Ваши-то серые! Волосы тоже тёмные – папины! В общем, в роддоме не перепутали, и спрашивать, кто отец не требуется. Как говорится – родословная на лице! Замечательный парнишка получился – всё лучшее от родителей взял.
– Марина, совсем ты заболтала хозяйку, - остановил её внезапно материализовавшийся в спальне Дивин. – Возьми Мишутку и отнеси в детскую.
Анна дёрнулась следом, но мужчина мягко её приобнял.
– Не переживай, там им займутся две няни – ваша прежняя, к которой Миша привык. И одна из самых лучших нянь Питера, Вероника Степановна. Ты не представляешь, скольких трудов мне стоило её переманить! Вместе они переоденут нашего принца, и когда подойдёт время, принесут его тебе на кормление. А пока Мишу наряжают и развлекают, ты успеешь принять душ и переодеться. Гардеробную видела? Надеюсь, ты найдёшь там всё, что тебе понадобится. Но если чего-то всё-таки не хватает – скажи Марине, доставят через час-два.
– Мих…ша, мы не договаривались об общей спальне! – шёпотом возмутилась Аня.
– Никто не должен знать, что мы вместе только формально! – также шёпотом, ответил ей Дивин. – А если мы – на минуточку, молодожёны! – в медовый месяц разойдёмся по разным комнатам, то сама понимаешь…
– Но…
– Не волнуйся, я буду ночевать на диване в кабинете. Возьму одеяло, подушку и прекрасно там устроюсь. Буду сам себе стелить и сам убирать, чтобы горничные не обнаружили, что мы спим раздельно. Всё, я развеял твои опасения?
– Не совсем, - покачала она головой. – Я понимаю, почему одна спальня и общие апартаменты, но не понимаю, зачем было называть Мишу наследником? К чему лгать больше, чем нужно? Сказал бы, мол, влюбился в переводчицу, женился и усыновил её ребёнка – никто бы и слова не сказал. А ты… Слышал? Твоя домоправительница уже решила, что ребёнок на тебя похож. Ещё день-два и эту версию подхватит весь дом!
– И хорошо, - Дивин на мгновение прикрыл глаза, словно пережидал вспышку боли. – Так и должно быть! И не «твоя», Аня, а «наша домоправительница». Привыкай и не сбивайся!
– Но ты говорил, что у тебя есть любимая женщина! Рано или поздно мы разойдёмся, ты на ней женишься, она родит тебе ребёнка… Несправедливо, если родная кровь окажется на вторых ролях. Подумай, каково будет матери твоего сына или дочери?
– Аня, - Михаил жестом показал на кровать. – Присядь. Вижу, ты не успокоишься, пока не вывернешь меня наизнанку. Видишь ли…
Он потёр переносицу и поднял голову, встретив взгляд Анны.
– Видишь ли, я не смогу жениться на моей любимой женщине, и она никогда не родит мне ни сына, ни дочери.