Несовпадения. Мой бой

Но я каким-то безошибочным, женским чутьем поняла — врет. Эти бегающие глаза, виноватый вид, складка на лбу — мужик явно накосячил.

— А если честно?

Левин повернулся ко мне, и, с легким вздохом обнял, устраивая свой подбородок на моей макушке.

— Это всё тараканы в моей голове. Нужно их как-то разогнать.

— Может тебе дихлофос подарить? — со смешком предложила я, — Другого способа борьбы с тараканами я не знаю.

Зато, кажется, Артем знал. И способ у него был самый что ни на есть простой. Приподняв за подбородок мое лицо, мужчина чуть наклонился и осторожно поцеловал меня. Прикрыв глаза, я наслаждалась этой лаской, вкусом его губ, нежных, осторожных — будто он боялся сломать меня.

Но чувствовала я что-то еще. Что-то, что мешало мне полностью раствориться в объятиях дорогого моему разуму мужчины. Поцелуй горчил, и таким на вкус могло быть только одно чувство — вина.

Поэтому, чуть отстранившись, я подняла на мужчину глаза и спросила, но теперь уже серьезно:

— Что случилось? — а потом добавила, сама не знаю, почему, — Это как-то связано с бабищей, которую ты выгуливал в торговом центре?

По тому, как вздрогнул Артем, я поняла, что попала в точку. А еще с досадой отметила, что Катька не врала. Черт, не сказала бы, что меня это сильно обрадовало. Скорее даже наоборот.

— Откуда ты знаешь? — спросил Левин.

— Да вас Катька видела. Ну та, которой я нос сломала. А что сломать этой? — угрожающе, но всё же с улыбкой спросила я в ответ.

— Да не надо ничего ломать, — слабо улыбнулся Старичок.

— Так кто это? Нет, ты не подумай, я не ревную, просто любопытно, с кем ты шастаешь, пока я там на работе загибаюсь. И ты вроде как должен заниматься тем же.

— Это была Алина.

Так, Алина. Сканер моего разума на поиск имени. Что-то такое слышала. Стоп. Так же звали ту шмару (уж простите за сленг), которая бросила Артема и укатила за границу. Вернулась?!

— Твоя бывшая? — чтобы не ходить вокруг да около, прямо спросила я.

Артем кивнул, и я тихо выдохнула, стараясь не поддаваться эмоциям. Ну, приехала и приехала. У нас свободная страна и все имеют перемещаться, как и где хотят. К сожалению.

— Вернулась, значит?

— На пару недель всего. Вчера улетела обратно.

Пару недель. Вот как. Именно столько мы не виделись с Артемом. Совпадение? Не думаю. Особенно если прибавить ко всему этот щенячий взгляд и безмолвные мольбы о прощении. Да он просто сигнал «SOS» пытается подать своими глазами.

Значит, показывал достопримечательности. Интересно, а только хорошо известного ей города, или еще и хорошо известного тела?

— У вас что-то было? — я упорно не хотела сегодня строить из себя дурочку и терзаться догадками.

Левин опять промолчал, только отвел взгляд. Как будто мне нужно было другое подтверждение. Я сегодня была просто мисс детектив — ничто не могло укрыться от моего орлиного взора. И его покрасневшую шею, и виновато закушенную губу я определила сразу.

— Да ты издеваешься, — выдохнула я, отступая на шаг.

Снова, на эти же грабли! Когда уже вроде бы научилась доверять и даже начала строить планы на будущее! Когда познакомила с друзьями, привела в свою компанию — черт, да в свой дом! И вот такую подставу!

— Карин, я объясню, — попытался сказать Левин и даже сделал шаг мне навстречу.

Но мне не нужны были его объяснения. Сейчас я хотела только одного — крови. Рефлексы сработали быстрее мысли, и прежде чем я поняла, что делаю, мой кулак впечатался в нос этого козла.

глава двадцатая

Глава 20

Одним ударом брюнетка не ограничилась. Её противник, который был на порядок выше, согнулся, и это дало ей отличную возможность отвесить ему смачную оплеуху, а после пнуть в бедро. Кариной руководил не разум, а холодная расчетливая ярость. Та, которую она так долго сдерживала. И наконец, смогла дать ей волю.

Артем не пытался дать ей отпор — стойко терпел все нападки и ждал, когда эта ведьма выдохнется. Но удар ноги попал прямо в нерв, и то заставило мужчину охнуть. А после — протянуть руки и в два счета скрутить яростно сопротивляющуюся девушку.

— Всё, успокойся, — попытался он что-то сказать, но разве можно было остановить Малышкину, когда ею движет жажда справедливости?

— Отпусти меня! — рыкнула девушка.

— Отпущу, если пообещаешь не бить.

— Я не бить, а убивать тебя буду, кусок урода!

Левин присвистнул:

— Какие речевые обороты! А еще можешь?

И Карина не подкачала, добавив парочку непечатных выражений, посылая мужчину в дальнее и весьма эротическое пешее путешествие. Артем слушал это какое-то время, а потом встряхнул девушку, заставляя замолчать на полуслове.

— Хватит, — сказал он это настолько суровым тоном, что Карина даже впечатлилась.

Правда, лишь на секунду. После чего исхитрилась и затылком ударила мужчину в подбородок. В голове неприятно зазвенело, но Карина добилась своего — её отпустили. Отскочив от Артема на метр, она бросила на него презрительный взгляд.

— Постарайся понять, — выдохнув, сказал Левин.

— Понять что? Как можно быть таким кобелем? — выплюнула Карина, — Прости, как-то не могу в головушке эту информацию утрамбовать.

— Я никогда не скрывал от тебя наличия прошлого. Хорошо, — кивнул сам себе мужчина, — поначалу скрывал. Но потом рассказал всё сам. И для тебя не было секретом, как много она для меня значила.

— И что? Это значит, то нужно сразу же тащить её в постель, забыв обо всем и обо всех? Старые чувства вспыхнули?

Артем не мог ответить на этот вопрос. Потому что и сам не понимал, что заставляло его врать все эти дни, проводя свободные часы в компании бывшей невесты. Наверное, какие-то отголоски прошлого. Или же — что тоже не исключено — Левин пытался понять, чувствует ли что-то к первой своей любви. Понял. Чувствует. Но не любовь. Нет, этим светлым чувством тут даже и не пахло. Левин хотел её, хотел дико, отчаянно, до боли, до дрожи в пальцах. Он был будто пьян, как наркоман, после долгой завязки вновь сорвавшийся.

А всё потому, что Алина была права. Артем не был образцом добродетели. Ему были чужды такие понятия, как верность и моногамность. Он всегда был тем, кто брал и редко спрашивал разрешение. А еще реже — мучился угрызениями совести. Потому что — а зачем? Всё равно об этом никто, кроме него не узнает.

Узнали. И сейчас Карина смотрела не него с таким отвращением, что Артему даже стало не по себе. Но он не сожалел о сделанном. Потому что с Алиной он мог быть самим собой, без масок — жестким, требовательным, властным. Бывшая любовь знала, на какие точки нажать, чтобы у мужчины окончательно сорвало тормоза. И она пользовалась своим знанием и властью все эти дни.