Несознательный 2

— Здравствуйте, Борис Сергеевич, — вышел к нему на проходную руководитель КБ завода Добрынин Владимир Алексеевич, — по наши души приехали?

— Ну, ваши души мне не нужны, — ответил Стечкин, пожимая руку Добрынина, — скорее прислали посмотреть на работы КБ и в случае возможности оказать помощь. Сами понимаете, в таких делах Наркомату не отказывают.

— Понимаю, — продолжал улыбаться Владимир Алексеевич, хотя настроение у него резко скакнуло вниз, — мы действительно несколько затянули с новыми двигателями, поэтому от помощи не отказываемся. Что ж, милости прошу в наши пенаты.

В целом никаких отличий от других КБ Борис Сергеевич не заметил, кроме, пожалуй, одного, по численности оно явно уступало всем тем, в которых он успел поработать.

— Черт его знает, — при этом думал он, — наверное, это я привык к большим коллективам, человек на двести — триста, а здесь и пятидесяти хватает.

Но, в чужой монастырь со своим уставом не входят, а потому ему пришлось махнуть на это рукой. После недолгого знакомства с коллективом Стечкина, наконец-то допустили до разработок, и он погрузился в изучение чертежей.

Что ж, все делается в соответствии с методиками, которые он вывел еще в тридцатом году, расчет осевого компрессора, выходное сечение турбины, форсунки подачи топлива, только о дополнительном воздушном охлаждении речи тогда не велось. И какие при этом могли возникнуть сложности? Вообще-то речь шла о неустойчивости горения, возникли хлопки, а значит, требуется защитить область горения, чтобы там не возникало слишком сильных потоков воздуха, которые не дают времени на воспламенения топливной смеси. И как это сделать в турбовинтовом двигателе, где поток воздуха может достигать скорости близкой к скорости звука? Разделение потока воздуха сделали, скорости его истечения в камере сгорания притормозили, но это дало стабильность работы только на определенных оборотах турбины, на других возникает запирание продуктов горения, что тоже приводит к хлопкам. Поставить дополнительные клапаны, которые будут обеспечивать приток воздуха в зависимости от оборотов? Можно… но это резко удорожает конструкцию. И тут Борис Сергеевич стукнул себя ладонью по лбу, зачем ломать голову, достаточно посмотреть, как решался вопрос на прежнем двигателе.

Добрынин очень удивился просьбе Стечкина предоставить ему чертежи двигателя находящегося в производстве, но перечить не стал, уже через час, их принесли из архива.

— Вот оно в чем дело! — Воскликнул ученый взглянув на чертеж. — Все дело в сечении раздела при отборе воздуха в камеру сгорания и на выходе из нее.

— То есть? — Решил уточнить Добрынин. — Вы хотите сказать, что это сечение было подобрано сознательно?

— Ну конечно, — хмыкнул Борис Сергеевич, — здесь все получается так, что скорость потока воздуха, который попадает в камеру сгорания, саморегулируется, тормозится при больших оборотах и ускоряется при малых. Таким образом поддерживается оптимальная скорость горения. Не понятно только почему вы отказались от «золотого сечения» в дальнейших своих работах?

— Да, отказались, — скрипнул зубами Владимир Алексеевич, теперь до него стало доходить, что расчеты, которыми руководствовался Шибалин, вовсе не были взяты с потолка. Вполне может статься, что и остальные параметры двигателя тоже жестко увязаны с расчетными данными, а значит, правильно он сделал, что вернулся к тем чертежам, которые были наработаны коллективом конструкторов до мая прошлого года.

Подводные камни оказались не только в «сечении», казалось бы, обычные конструктивные элементы, призванные увеличить жесткость внутреннего корпуса двигателя, тоже выполняли функции регулятора горения смеси, создавая закрытые от потока воздуха зоны. Теперь даже «явная ошибка» в выходном сечении двигателя не выглядела очевидной, наверняка там тоже была причина сделать именно так, а не иначе, просто не надо было отмахиваться от наработанных методик, что мешало хотя бы ознакомиться с ними? А вот Стечкин решил этот момент не упускать, и вовсю эксплуатировал конструкторов, которые принимали участи в проектировании первого турбовинтового двигателя.

— А это что? — Усмотрел он расчеты в блокноте у ведущего конструктора Сытина.

— Это для расчетов двухвальной системы турбовинтового двигателя, — пожал тот плечами, — в прошлом году эту разработку притормозили, слишком сложной показалась.

— А откуда взялся этот метод, насколько мне известно, он не был опубликован? — Поинтересовался ученый.

— Откуда? — Задумался конструктор. — Так от предыдущего Главного, он откуда-то все это вытащил.

— То есть от Шибалина? — Уточнил у него Стечкин. — И никаких исследовательских работ на эту тему не проводили.

— Ну, да, — пожал тот плечами, — у нас тут КБ, некогда исследованиями заниматься.

— А вам не показалось странным, что двигатели, сконструированные вами, сразу пошли в производство? — Решился на провокационный вопрос Борис Сергеевич.

— А почему должно быть иначе? — В свою очередь получил он ответ удивленного Сытина.

— «Интересно», — подумал ученый, — «а ведь он даже не может предположить, что могут быть неудачные конструкции. Очень интересные сотрудники в этом КБ работают».

— Но ведь последние двигатели у вас не получились? — Продолжал допытываться Стечкин.

— А… так то не наша работа, то требование нового руководителя КБ, — отмахнулся ведущий конструктор, — он потребовал применять только известные методики расчетов, вот оно так и получилось.

— А подсказать?

— Пробовал уже, — помрачнел Сытин, — больше так рисковать не стану. Хорошо хоть сейчас разрешили доделать ту работу, которую в мае прошлого года начинали.

— Понятно, — улыбнулся Борис Сергеевич. Ему эта проблема была знакома, очень часто старшие товарищи отмахиваются от мнения своих менее опытных коллег, что в лучшем случае просто приводит к потере времени. За этими рассуждениями он упустил оговорку конструктора, о том, что им разрешили что-то там доделать.

Но больше всего ему пришлось удивиться, когда он увидел на сборке, в экспериментальном цехе, чертежи двигателя, в которых Стечкин сразу разглядел все те наработки, которые применялись в серийном турбовинтовом двигателе.

— Откуда взялись чертежи этого мотора? — Напрямую спросил он Добрынина, и увидел в глазах его досаду.

— Решили использовать прошлые наработки коллектива, — не стал врать он, — ведь предыдущие разработки оказались удачными.

Борису Сергеевичу осталось только кивнуть, он прекрасно понимал, в какой неприятной ситуации оказался руководитель, вместо ускорения конструкторских работ, получился откровенный провал, тут уже не до амбиций, за любую, даже самую слабую надежду уцепишься. Что ж, до установки двигателя на стенд осталось всего десять дней, тогда станет ясно, насколько был обоснован в свое время отказ от наработок прежнего коллектива КБ. А пока, Стечкин решил познакомиться с самим производством турбовинтовых двигателей, пусть его послали в Иркутск вовсе не для этого, но терять такую возможность он не захотел.

Посмотрел большие светлые механические цеха, где обтачивали компрессорные валы, побывал в модельном цехе, где готовили литьевые формы для лопаток, заглянул в цех термообработки, в котором в специальных печах «вызревали» лопатки для турбин, а в конце:

— Чистые цеха? — Не понял он, когда главный инженер предложил одеть ему специальную форму. — Зачем? Вы хотите сказать, что у вас там стерильно?

— Нет, не стерильно, — усмехнулся на это Горшков, — но отсутствие пыли это гарантия качества.

— Даже так, — хмыкнул Борис Сергеевич, — хорошо, посмотрим, как чистота может влиять на качество.

— Зря вы так к этому относитесь, — прищурился главный инженер, — количество рекламаций на двигатели у нас самое низкое по отрасли.

— Но все-таки есть, — уточнил Стечкин.

— Есть, — кивнул Горшков, — однако происходит это по вине поставщиков, по вине нашего завода пока было всего две рекламации, и то, как еще посмотреть.

Да, действительно, в «чистых» цехах, то есть там, где происходила сборка двигателей, царила идеальная чистота, все комплектующие находились в специальных стеллажах, и каждое имело электрографическую метку, по которой можно было отследить весь производственный путь детали. Борис Сергеевич не удержался, чтобы не полюбоваться на работу бригад, а потом пройтись по всей сборочной цепочке.