Несознательный 3

– Нет, об этом рано сообщать, - пришел он к очевидному решению, - пусть пока это останется известно только нам. Что касается планов ОКБ-51, то предлагаю его удовлетворить, пусть создают сверхтяжелый ракетный носитель, насколько я понял, у них это получится быстрее чему у НИИ-88. А как у нас обстоят дела с вооружением морского флота?

Тут уже пришло время отчитываться Устинову, планы выпуска противокорабельных ракет находились в его ведении. В этот момент, Лаврентий Павлович немного поморщился, все дело в том, что разработкой противокорабельных ракет должен был заняться именно СБ-1, главным инженером в котором был его сын, Серго Берия. Но дальше эскизного проекта самолета-снаряда дело не пошло, дорогу перебежал ОКБ-51, со своей противокорабельной ракетой на прямоточном двигателе, причем настолько удачной конструкции, что превзойти ее показатели в ближайшее время не представлялось возможным. Пришлось специальному бюро срочно переориентироваться на решение других задач, в которых тоже была настоятельная потребность. Так-то обычная история, один коллектив разработчиков, занимаясь вроде бы совсем другой задачей, вдруг нащупывает решение, которое перекрывает работу другого коллектива… вроде бы не смертельно, но сам факт.

*

Вот, дожили до ограбления. Да и кто нас с Катериной ограбил, какой-то алкаш, которых в пятидесятых, в Москве, пруд пруди.Только вышли с гостей и двинулись в сторону выхода из двора на улицу, где должна была стоять присланная за нами машина, как к нам подвалил "товарищ" и потребовал денег на опохмел. Ну и естественно получил отказ. Однако в его понимании отказать ему были не должны, поэтому он вынул из кармана пистолет и направил его на меня. Конечно, можно было изобразить из себя героя, тем более что Вычислитель давал хорошие прогнозы на то, что удастся выбить у алкаша пистолет, но именно прогнозы, а рядом со мной Катя, поэтому даже малейший риск был недопустим.

– Хорошо, если именно так ставится вопрос, то нет проблем, - сказал я, доставая бумажник.

– Давай его сюда, - подпрыгнул от нетерпения грабитель.

– Тут для опохмела много, - предупредил его, - да и искать тебя за это будут усиленно, может, разойдемся бортами.

– Да какая разница, - философски отнесся он к предупреждению, - так и так искать будут, вы интеллигенты до денег жадные, а там уже сумма ничего значить не будет.

Ты смотри, оказывается не совсем мозги пропил, соображает. Хотя нет, вот дал бы я ему пятнадцать рублей, как раз бы на чекушку Московской хватило, а там и искать бы милиции его было западло, даже если и заявил бы. А вот за триста с лишним рублей, его точно искать станут и найдут, так как он решил поискать денежный народ почти в центре Москвы. Хорошо еще серьги с супруги не потребовал снять, а то совсем грустно бы стало. На свободе этот тип был ровно до того момента, как водитель понял, кто только что до нас покинул подворотню, дальше все просто, свисток, милицейский патруль, наличие которого в центре не обсуждалось, и здравствуй местное отделение милиции. Пришлось потратить лишний час, пока составляли протокол, но это только на данном этапе, потом еще раз придется тащиться к следователю, а следом и на судебное заседание, где болезному впаяют хороший срок за грабеж. Стоило оно того? Думаю нет, но глупость человеческая границ не имеет.

– Почему ты ему деньги отдал? – Хмурится Катерина. – Пусть и не так их жалко, но ведь он так привыкнет в каждого встречного пистолетиком тыкать.

– Хм, а ты уверена, что он бы не пальнул из этого "пистолетика"? – Задаю ей закономерный вопрос.

– Но ты же золотой звездой награжден, - приводит она убойный аргумент.

– И что? Риск всегда должен быть оправдан. Если бы я на войне бездумно каждый раз бросался в атаку, то скоро разменял бы свою жизнь на смерть одного вражеского летчика, и не приблизил бы время победы, более того, подвел бы своих сослуживцев, которые надеялись на то, что я вовремя прикрою им спину.

– Ну, не знаю, - задумалась Катя, - все равно мне кажется, что ты поступил неправильно.

Вот что за советское воспитание у моей супруги, ведь пищать будет от страха, но все равно станет делать так, как с ее точки зрения правильно. Ох уж эта пропаганда. Хотя, может и правильно, это меня будущая реальность изменила, лезть на рожон себе дороже, а здесь и сейчас многие думают как моя половинка. Ладно, время покажет, а пока не выспавшийся и злой утром отправился на работу, раз позволил себе вечером расслабиться в гостях, теперь будьте добры отрабатывать часиков до одиннадцати вечера, а значит и завтра придется снова зевать на рабочем месте.

Хотя, какое там "зевать"? Работы непочатый край, да еще пора "монографию" писать по ракетным двигателям, пора уже предоставлять знания, полученные от "железяки", в виде научных трудов, а то за что не возьмись, без направляющего пинка заместителя главного конструктора, никто ничего не может сделать, и даже не знает с чего начать. Так что настала пора снять с себя часть обязанностей и перевесить их на перспективных разработчиков, заодно и дипломную работу оформить, а то Челомей уже докторскую кропает, в следующем году защищаться будет и тема у него как раз ракетная: Теория колебаний, динамическая устойчивость упругих систем. Самое смешное, что эта теория мной уже давно применяется, но если у Владимира Николаевича это пока только теория, то Вычислитель давно разработал методики расчета, которые применяются для создания "упругих систем", чтобы этих колебаний было как можно меньше. Поэтому и точность ракет резко возросла, инерциальные системы управления эти колебания шибко не любят.

А вообще, сложность с конструкций ракет давно уже сместилась в сторону электронных систем управления, и лампы, какие миниатюрные они в этой истории небыли, здесь уже стали являться серьезным ограничением. Но заменить их было нечем, с транзисторами пока не очень получается, хотя Меерович, как и обещал, прислал мне пять десятков германиевых транзисторов, на пробу. А вот Берг нашими "фантазиями" не заинтересовался, это видимо потому, что он сейчас занят работой в Совете по радиолокации, а там транзисторы пока не катят, частотные характеристики не те. Однако ответное письмо ещё в прошлом году написал, что видит за полупроводниками большое будущее, и что мы, мол, молодцы, что обратили на них внимание. Угу, и что теперь "молодцам" делать, опять ждать, когда в США полупроводники начнут широко применять, чтобы потом кинуться догонять в который раз? Вот все у нас через одно место. Что ж, не получилось, значит, не получилось, теперь только через Берию можно этот вопрос решить, а с ним связываться… увольте, даже моя "железяка" завопила от таких мыслей, и тут я с ней был полностью согласен. Законопатят ещё куда-нибудь вроде СБ-1, а там сотрудники как на казарменном положении, спец автобусом возят на работу и с работы, обсуждение рабочих моментов с коллегами только под присмотром начальства. Бррр… Безнадега.

И вдруг все волшебным образом изменилось, встречи со мной запросил Александр Викторович Красилов из НИИ "ИСТОК", это тот который занимался внедрением немецкой технологии производства смесительных диодов для радиолокации, и кстати, в этом году он получил за них Сталинскую премию. В моей реальности, он тоже занимался разработкой полупроводниковых приборов, и в 1949 г. совместно с С.Г. Мадоян создал первый в СССР макетный образец действующего транзистора, а в 1953 году занял место начальника отдела НИИ-35 (НИИ "Пульсар"), в котором проводилось исследование и внедрение в производство туннельных диодов и германиевых транзисторов. Но здесь, я успел "подгадить" ему со "своей" технологией, поэтому дальнейшие исследования в области полупроводников с его стороны как бы закончились не начавшись. Однако прошло немного времени, и Александр Викторович заинтересовался "инопланетной" технологией и решил докопаться до источника, Меерович сначала честно пытался удержать в секрете мои контакты, но когда его припёрли к стенке, сдался и позвонил мне.

– Что ж, если так ставится вопрос, пусть приезжает, - согласился я на встречу, - нам будет, о чем поговорить.

Естественно наша встреча состоялась вне ОКБ, в стенах родного МАИ, только там можно было обсуждать технические проблемы, не боясь обвинения в измене. Хотя тут тоже еще надо смотреть, почему вдруг обсуждается проблема, не имеющая прямого отношения к авиации?

– Откуда это всё? – Удивляется Красилов, просматривая материалы по технологии производства полупроводниковых материалов. – И почему вы ратуете именно за кремний, неужели германий вам не подходит?

– Все дело в том, что работоспособность германиевых полупроводников лежит в узком диапазоне температур, до восьмидесяти пяти градусов, а кремниевые выдерживают до двухсот, что очень важно для электронных схем, которые будут работать в экстремальных условиях. А так же у кремниевых транзисторов меньше пороговое напряжение и ток утечки, что тоже важно для аппаратуры управления.

– Но предложенная вами технология гораздо сложнее, - находит возражения Александр Викторович, - одно только производство и обработка кремниевых пластин чего стоит.

– Сложнее, - соглашаюсь с его доводами, - но в случае массового производства это уже не будет иметь особого значения. Ведь предложенная планарная технология легко автоматизируется, а значит, основная работа будет выполняться на автоматизированных линиях. Да даже если и нет, то в любом случае, технология исключает работу с расплавами, которые требуют использование ручного труда и высокой квалификации.

– Да, но тут используются агрессивные и ядовитые газовые смеси, - продолжает сомневаться Красилов, - даже метод очистки кремния хлорированием, разве это будет оправдано. И вообще, кто вам сказа, что полупроводники будут настолько востребованы, чтобы организовывать массовое производство?