Несознательный 3
Шрифт:
– Ты прав оказался, - сходу объявила "путешественница" когда я забирал ее с Ярославского вокзала, - они действительно решили заняться производством изопрен каучука, ну и наворотили, вместо двух полимеризаторов один решили поставить, а чистоту изопентана и изопрена не обеспечили, циклопентадиена там оказалось чуть меньше десятой доли процента…
– Э… Я, конечно, впечатлен твоими профессиональными познаниями, - попытался я притормозить словесный водопад супруги, - но имей совесть прямо так сходу грузить мужа проблемами производства каучука. Может, потом поговорим на эту тему?
– Эх, ты не понимаешь, - рушит она мои надежды на хотя бы намек на размеренный разговор, - я столько времени в себе это копила,
И дальше мне пришлось выслушивать ее длинную речь, в которую она пыталась впихнуть все то, что у нее копилось целый месяц. Хорошо шоферу, который отвозил нас домой, ему не пришлось вникать во все эти технологические тонкости и взаимоотношения с проектантами, включил фильтр, вроде как принял ее болтовню за естественный шум и смотри себе на дорогу. А у меня так не получится, надо же не только выслушивать о всех перипетиях, но и вникать, иначе ответишь чего невпопад, обидится. О небеса, дайте мне терпения. А вообще неплохо ее Вычислитель натаскал, шпарит техническими терминами, куда там профессору, не удивлюсь, если она сумела в Ярославской лаборатории всех построить, по себе знаю, таких увлеченных своими идеями женщин хрен переспоришь.
– Я так и не понял из "нашего" разговора. Вы все-таки запустили синтез каучука? – Спрашиваю ее уже дома, когда помог снять пальто.
Катерина на секунду замерла, потом медленно повернулась ко мне:
– Так ты что, не слушал? – Приходит она к напрашивающимся выводам.
– Слушал, - улыбаюсь в ответ, - но ты постоянно объясняла мне сложности, которые следовали у вас одно за другим, а что касается конечного продукта – молчок.
– Ну, конечно, в опытную эксплуатацию линию пустили, - всплеснула она руками, - до промышленной эксплуатации там еще много доработок надо сделать, хорошо, если к лету все вопросы решат.
– Ну и замечательно, - решительно останавливаю желание Кати обсуждать поездку и дальше, - пойдем лучше на кухню, а то голодная небось.
А дальше Кате пришлось немного сбавить свою активность – сын наскучался без матери, так что с длительными командировками надо завязывать.
–
Кремль. Кабинет Сталина. 20 декабря 1949 года. Присутствуют Сталин, Берия, Маленков, Устинов, Хруничев, Петляков, Соколов.
– Скажите, товарищ Петляков, - взял слово Сталин, после доклада конструктора о проектировании межконтинентальных бомбардировщиков, - вот вы говорите о расчетной дальности в восемь тысяч километров, но этого хватит только для того, чтобы достать до цели. А куда денутся летчики после выполнения задания? Нужен дополнительный запас хода хотя бы в полторы тысячи километров. Ведь даже ваш Пе-12 имеет дальность всего на пятьсот километров меньше.
– Товарищ Сталин, - снова подскочил Владимир Михайлович, - тут возникло небольшое недопонимание, да, Пе-12 может покрыть расстояние в семь тысяч пятьсот километров, но на скорости в пятьсот километров в час. При достижении скорости в семьсот, как было указано в техническом задании, его дальность уменьшится почти на три тысячи километров. Для того, чтобы увеличить запас хода еще на полторы тысячи километров придется либо снижать скорость до шестисот километров в час, либо увеличивать вес снаряженного бомбардировщика еще на пятнадцать тонн.
– То есть он станет тяжелее американского В-50 почти на двадцать тонн? – Уточнил Иосиф Виссарионович.
– Именно так, - подтвердил главный конструктор, - причем возникнет проблема с аэродромами, такому самолету понадобится удлиненная посадочная полоса.
– Это уже наша забота, - отмахнулся Сталин, - предлагаю рассмотреть поправки в техническое задание, летчики должны знать, что мы даем им шанс на то, чтобы остаться в живых.
При полном одобрении присутствующих поправки в проект межконтинентального бомбардировщика были
внесены и главного конструктора отпустили работать.– А как у нас обстоят дела по ракетной технике? – Как бы в пустоту задал вопрос генеральный секретарь.
Соколов сразу встрепенулся, хоть постановлением ЦК с августа специальный комитет по реактивной технике при Совете министров Союза ССР сложил свои полномочия, с главного артиллерийского управления обязанностей никто не снимал.
– В конце августа были проведены полигонные испытания первой ступени тяжелой ракеты ОКБ-51, товарищ Сталин, - доложил он, - достигнута дальность в девятьсот километров. Руководитель ОКБ утверждает, что при использовании второй ступени будет достигнута дальность в полторы тысячи километров. Однако испытания со второй ступенью планируются в конце мая следующего года, тогда и можно будет делать окончательные выводы. Ноябрьские испытания ракеты Р-2 НИИ-88 признаны состоявшимися, груз весом в полторы тонны был доставлен на расстояние в шестьсот километров. Но в настоящее время технические характеристики Р-2 признаны недостаточными для приема на вооружение, так как круговое вероятное отклонение составило один километр двести метров.
– А точность ракет ОКБ? – Поинтересовался Иосиф Виссарионович.
– При испытании предыдущего изделия ОКБ-51 с предельной дальностью в пятьсот километров, круговое вероятное отклонение составило триста метров.
– Почему такая разница? – Вновь не удержался от вопроса Сталин.
– ОКБ использовало свою систему наведения с инерциальными датчиками, товарищ Сталин, - пояснил Соколов, - в НИИ-88 воспользовались модернизированной немецкой. К тому же Р-2 движется по баллистической траектории, а ракета ОКБ управляется на всем протяжении полета, и хоть при использовании устройства ОКБ-51 точность Р-2 повысится, этого все равно не достаточно.
– То есть, в следующем году у нас будет только один ракетный носитель, который достанет до любой цели в Европе? – Тут же сделал вывод генеральный секретарь. – Стоит ли тогда продолжать немецкий проект, не проще ли переориентировать НИИ-88 на другие задачи?
– Разрешите, товарищ Сталин, - тут же встрял Устинов и продолжил после кивка хозяина кабинета, - НИИ-88 хоть и отстает на данном конкретном этапе, но там проводится серьезная научная работа, которая позволит в будущем превзойти достижения ОКБ-51. Ведь у Челомея никакой научной работы не ведется, все основывается на интуиции и удаче, а это приведет к невыполнению обязательств и когда-нибудь скажется на результатах.
– А какую работу вы хотите предложить НИИ-88, товарищ Устинов?
– Прищурился Сталин.
– Хотели поручить Королеву создать сверхтяжелый межконтинентальный ракета-носитель, с дальностью в восемь тысяч километров.
– Достойная задача, - кивнул Иосиф Виссарионович и потянулся к папиросам, - но в какие сроки?
– Тут нужно чтобы в НИИ предварительно поработали над этим, - не смущаясь, заявил министр вооружения СССР, - но думаю, в три года они уложатся.
– Хорошо, - согласился Сталин, - пусть работают, но и ОКБ-51 без внимания не оставляйте, пока у них получается лучше не стоит отказываться от такого потенциала. А как у нас продвигаются дела с зенитными ракетами? Это обсуждалось в комитете еще в сорок шестом году.
Этот вопрос был снова адресован Соколову и тот сообщил, что испытания немецких ракет "Вассерфаль" провели еще два года назад в германии, но в СССР дальше работ не вели, для подготовки зенитных ракет требовался жидкий кислород, и время на подготовку к стрельбе было признано неприемлемым. К тому же, управлялись эти ракеты по радио, операторами двух локаторов, но точность наведения в этом случае страдала.
– А как же ракеты принятые на вооружение флотскими?
– Тут же поинтересовался Иосиф Виссарионович.