Нэстэ. Исход

Лика при этом независимо отвела взгляд от укоряющих глаз подружек.

– А сегодня есть вещи, которые очень заинтересовали твоих лекарей.

– Например, кто такая эта гирда или как её?
– Выдал Вирт, оживленно покрутив головой.

Небольшое пространство голоэкрана показывало ещё часть кровати, на которой он лежал. Никто не сомневался, что через него и Майю сейчас количество слушателей значительно увеличилось.

Лекари услышат рассказ завтра и уже в обработанном гекатой виде. За это взялась отвечать лично Санира, со своей пятеркой.

– Гидра. Это такая тварь из сказок мамы. Живёт в воде и нападает на все что проплывает мимо. По ее рассказам, она имеет один хвост и несколько голов. Если одну голову отрубить, на ее месте сразу вырастает две. И они тут же повторно атакуют жертву.

– Странные сказки в мире твоей мамы.
– Озадаченно поморщилась Рианна.
– Такого не бывает. Чтобы регенерировать отрубленную конечность, требуется время и много ресурсов организма. А тут вообще, целая голова.

Нэстэ потянулась к колечку. Единственное внешнее средство накопления, выдержавшее все Расколы и передряги её путешествия. ЭДИ резиденции через ее ликалу, послушно вывел проекцию прямо посредине комнаты.

Бирюзовое небо, мелкая рябь бескрайнего моря, уходящего за горизонт.

Собственно это было первое, что она увидела, вывалившись из Раскола за те мгновения, что летела вниз. Выход в этот мир оказался расположен прямо в воздухе, на высоте метров в пять над водой.

Она плюхнулась, погрузилась в воду, едва успев задержать дыхание, вынырнула, забарахталась, пытаясь удержаться на поверхности, и больно прошлась коленкой по ребристому песчаному дну.

Когда встала на ноги, оказалось, что воды в этом море ей меньше пояса. Рядом судорожно фыркал Лео. Он не любил плавать, а воду просто терпел. Так что на фоне эмоций выдавал такое, что Нэстэ только головой покачала.

Выловив из воды свои вещички, она осмотрелась. Кругом была сплошная вода. Во все стороны и до горизонта. И ни единого возвышения, ни одного клочка суши, на которую можно было бы забраться.

В качестве ориентира оставалось выбрать направление к ближайшему Расколу, что ощущал Лео. Увы, до него было далеко. По её собственным прикидкам, дня три ходу. Но ведь это по суше. К тому же, здесь и сила тяжести была хоть не намного, но больше привычной. По меньшей мере, вес своей руки она ощущала так, как будто держала в ней небольшую гирю.

Вода оказалась не соленой, а скорее солоноватой. Пить её точно не захочется. Пришлось срочно начать экономить то, что прихватила с собой в бурдюке из плохо выделанной шкуры.

Нэстэ потребовалось всего несколько часов, чтобы решить, на сколько Лео прав в своей нелюбви к воде.

Это был мир мелководья. Обычно песчаное дно было ровным как стол. И только иногда чувствовался наклон в ту или другую сторону. Глубина моря колебалась, от 'по колено', до пояса. Очень редко вода подбиралась к ее подбородку.

В конце концов, они стали менять направление сразу, как только водичка начинала подбираться к ее поясу. Делалось это наугад, вправо или влево, так как, только пройдя значительное расстояние, можно было определить, что в выбранном направлении дно слегка погружается.

Лео приходилось еще хуже. Даже в боевой трансформации он все же оставался ниже роста человека. И там, где Нэстэ еще могла идти по дну, он начинал всплывать. Зато на отмелях она использовала спину кота для отдыха. Все равно Лео отказывался останавливаться в воде и упорно брел в намеченном направлении.

Они плюхнулись в это мир, когда местное светило ещё только поднималось к зениту. Теперь оно уже почти касалось горизонта. Но пейзаж оставался неизменным. Ни клочка суши. Кругом только вода, уходящая за горизонт. Время от времени из волн выскакивала мелкая рыбешка, видимо вспугнутая движениями странной парочки. Иногда она видела птиц. Причём не только парящих в небе.

Вспомнив известную примету: 'Где птицы, там и суша', Нэстэ три часа потратила, двигаясь в том направлении. В результате, все что обнаружила, это целую стаю пернатых, мирно покачивающихся на небольшой волне. Часть из них кормилась, другая откровенно спала. Вспугнутая их приближением, стая разом поднялась в небо и отлетела. На её месте оказались какие-то кочки.

В начале Нэстэ обрадовалась, но при ближайшем рассмотрении, это оказались кучи морских водорослей, частично давно высохших. Их стебли имели многочисленные утолщения, содержащие газ с запахом тухлых яиц. За их счёт стебли и держались на поверхности воды. Нэстэ быстро нашла подтверждение догадки, что кочки не что иное, как местные гнезда. В нескольких даже лежали яйца. Так что Нэстэ смогла порадоваться за своего друга, жадно слизнувшего их. Сама она предпочла все же сунуть в рот пластинку от НЗ. После длительной диеты, они вызывали у нее стойкое отвращение. Но все же, даже спустя несколько месяцев, у неё ещё оставалось несколько пластинок.

За то, какое это удовольствие, забраться на одну из таких кочек с ногами, развесить и просушить все, что было на теле и в мешке.

В сухом комбинезоне и ночь показалась не такой уж утомительной. Прохладно только, но высохшая накидка из плохо выделанной шкуры и Лео, подлезшего под спину, эта проблема была решена.

Как убедилась Нэстэ, ночи здесь освещались только густой россыпью звёзд. Здесь не было спутников. Соответственно и приливы тоже не ощущались.

Утром она без особой охоты спрыгнула в воду. А потом поднырнула и отрезала стебель, тянущийся ко дну. Таким образом, у неё появился свой плот, на который хотя бы иногда можно было выбираться из воды. Это оценил даже Лео, не без удовольствия забиравшийся на него, когда она плелась по грудь в воде.

В этот день несколько раз в небе появились гигантские птицы. Но надежда на сушу увяла, когда одна из них упала сверху и выхватила их воды большую рыбину. А затем встала на длиннющие лапы.

– Похоже, мы тут так и не встретим суши.
– Проворчала Нэстэ, с грустью повернувшись к своему спутнику.

Тот ответил не менее унылым взглядом и с отвращением отдернул хвост от воды. Маленький плот никак не подходил под его длину. А взять с собой второй она не решилась. Ведь это дополнительная масса, замедляющая движение.

За все время, что они брели здесь, на небе не возникло ни одного облачка. Даже лёгкое дуновение ветерка было для путников великим благословением. Но и он стихал, когда светило достигало зенита.

Вода не была сильносоленой. Но тело уже зудело, а кожа на пальцах и стопах сморщилась. Казалось, что кристаллы соли выросли даже в волосах. Чтобы хоть как-то облегчить зуд, Нэстэ вынуждена была стянуть с себя комбинезон. И время от времени окунаться в воду с головой. По её оценке, до Раскола они прошли едва ли треть пути. А она уже мечтала о нем, как никогда.