Несущие грозу

Мы вышли на скалистую тропинку. Через некоторое время мы подошли к деревянному забору с калиткой, к которому был прибит выцветший щит с надписью "Вход запрещен, чрезвычайно опасно!"

Но это не остановило моих провожатых, через несколько секунд мы вышли на площадку и я понял, что щит висел недаром. Когда-то это была смотровая площадка с деревянным ограждением. Внизу ревела река, большая часть асфальтированной площадки обвалилась, и я не мог не подумать, сколько туристов могло погибнуть при обвале. Поломанные ограждения болтались над пропастью, уродливые трещины, расходящиеся по асфальту во все стороны, указывали на то, что и остальная часть площадки просуществует недолго.

– Стоять!
– рявкнул Мортон.

– Назад! Я с большим удовольствием повиновался. Мортон указал, чтобы мы отошли в сторону от тропинки, где нас скрывали кусты и деревья.

– Все, Белинда, теперь он мой!

– Сколько угодно, - сказала девушка. Мортон держал пистолет в кармане, но теперь он достал его. Я чувствовал, что для него будет настоящим удовольствием расправиться со мной. Он не замечал дождя, хотя уже весь промок, как и все мы. Скоро один из нас вымокнет еще больше. Вопрос только в том - кто?

Я подготовился, как можно лучше. Они видели, что я всхлипывал и стонал при допросе, не сопротивлялся, боялся их рассердить, подписал все, что они передо мной положили, и теперь я надеялся, что Мортон думает, что Хелм - это просто клоун и беспокоиться не о чем. Это был мой первый козырь. Второй был тот, что Мортон испытал серьезное унижение от меня, и поэтому он не убьет меня сразу. Наверняка, он захочет надо мной поиздеваться.

– Выходи оттуда, ублюдок!
– рявкнул он, размахивая пистолетом.
– Шевелись, если ты не хочешь, чтобы я пристрелил тебя прямо там.

Я посмотрел на короткоствольный револьвер в его руке и вышел обратно на крохотную полочку растрескавшегося асфальта над пропастью. Он шел за мной, не спуская с меня глаз. Я оглянулся через плечо и сделал вид, что боюсь ревущей реки внизу, хотя, стоя в девяти футах от края пропасти, не нужно было быть для этого крошим актером. У меня была боязнь высоты, и, наконец, эта бесполезная штука пригодилась мне. Стоя спиной к пропасти, я схватился за остатки деревянного ограждения.

– Пошел вперед!
– приказал Мортон. Повиснув на ограждении, я бросил еще один испуганный взгляд назад и покачал головой. Я прошептал:

– Я не могу. Тебе придется пристрелить меня прямо здесь, черт побери! Я не могу подойти ближе. О Боже, это же сотня футов высоты!

Я услышал голос Белинды.

– Этот парень боится высоты. Я наблюдала за ним, когда мы поднимались на фуникулере на Сахарную голову, он чуть не обмочил себе штаны, так испугался.

– Боже мой, секретный агент боится высоты!
– издевательски рассмеялся Мортон.

Я опустился на колени, цепляясь за ограждение. Я висел там и как будто дрожал от ужаса. Я видел, что он идет ко мне через площадку. Я знал, что эта сволочь, он обязательно должен будет дать мне пинок, хотя бы один. Он так и сделал. Я зажал его ногу под мышкой и толкнул вперед. Я надеялся, что пистолет сейчас направлен дулом вверх, поскольку он балансировал, пытаясь сохранить равновесие. Раздался выстрел, но он промахнулся. Я схватил его вторую ногу и, все еще стоя на коленях, просунул голову ему между ног и быстро поднялся. Отпустив ноги, я с силой ударил его головой об этот край земли. Я обернулся и ничего не увидел: ни человека, ни пистолета, хотя он после удара должен был немного прокатиться перед тем, как упасть вниз. Неужели я добросил его самого края? Его крик как будто повис в воздухе, вряд ли его кто слышал из-за рева водопада.

Потом я вспомнил про Белинду, но ее нигде не было видно. Все еще тяжело дыша, я пошел обратно и остановился, увидев белую туфельку на высоком каблуке, которая лежала посреди тропинки под дождем. Я наклонился, чтобы поднять ее, и, услышав позади себя мягкие шаги, понял, что совершил вторую глупость за день. Я попытался повернуться, но шарф обвился вокруг моей шеи, мгновенно затянувшись. Я ударил назад, но попал в пустоту. Это была естественная реакция, и нападавший знал это. Сунув руку в карман за ножом, я понял, что не успею его открыть. Вырываться было бесполезно, и мне только оставалось ждать хруста собственных шейных позвонков, но этого не произошло. Я просто провалился в серое безвоздушное пространство.

Глава 20

Моей первой мыслью, когда я пришел в себя, было, что я снова выжил. Используя свое неуклюжее, пропитанное алкоголем и боящееся высоты Я, я выманил другого хищника из джунглей, и он меня не сожрал, до сих пор, по крайней мере.

В нашей профессии не принято, чтобы человек, придя в себя, широко раскрыл глаза и спросил:

– О Боже, что случилось, где я?

Я знал, что случилось, и все еще слышал рев водопада Игуасу. Значит, меня недалеко отнесли от места, где поймали. Не открывая глаз и не двигая ничем, я быстро провел себе ревизию. Двигаться было тяжело, значит, наверное, я был привязан и, похоже, к дереву. На голове была ссадина. Эту ссадину я помнил, я получил ее в номере отеля. Я не понимал, почему у меня зудит левое предплечье... Как будто меня укусила оса. Знакомая мне форма перочинного ножа чувствовалась в кармане брюк. На ее месте было что-то крупное, что, я не мог распознать. Обоженная сигаретами грудь еще болела.

– Хелм, черт возьми, просыпайся.

Это был грудной женский и очень сексуальный голос, который я слышал раньше. Я начал потихоньку понимать происходящее. Это был голос девушки, которую я знал, как Белинда Акерман. Голос продолжал:

– Кто, черт возьми, схватил меня? Я смотрела, как вы деретесь, а проклятый водопад так ревел, что я не заметила, как какой-то парень проскользнул у меня за спиной совершенно бесшумно. Я думала, он мне шею свернет. А как они тебя взяли, точно так же?

Через секунду голос возник снова:

– Прекрати притворяться опоссумом. Здесь никого нет. Только мы, связанные, как индюшки. Я знаю, что ты не мертв, этого не может быть. Они просто двинули тебя чем-то, так же, как и меня.

Я понял, что я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как мы ушли из моего номера в отеле и оставили там Руфь Штейнер и человека, который приказывал меня пытать - Роджера Акермана. Я вспомнил еще одно имя - Дэнис Мортон, хотя его можно больше не считать, чтобы убедиться, что мозги еще работают нормально.

Я понял, что то, к чему я привязан, слишком мягко, чтобы быть деревом, а шум, который я слышал, не был шумом водопада. Воздух вовсе не походил на воздух джунглей, и отчетливо ощущалась тряска, которую я не заметил сначала. Я открыл глаза и был шокирован, увидев вместо лиан, деревьев и синего неба над головой низкий потолок самолетной кабины. Оказалось, что я не связан, а обмотан изолентой.

– Когда ты пришла в себя?
– спросил я девушку.

– Несколько минут назад. Наверное, мы долго были без сознания, я почти высохла. Последнее, что я помню, это что чертов дождь лил, как из ведра, когда они вели меня к автобусу. Я даже не знала, что нахожусь в самолете, пока не пришла в себя, примотанная к сиденью. У меня, наверное, вид, как будто меня вытащили из реки.

Она замолчала, думая о чем-то, точнее, о ком-то, которого, наверное, еще не выловили из реки.

– Ты ведь хитрая сволочь, правда?

– Не знаю, что ты имеешь в виду.

– Боже, как ты всхлипывал и стонал, пока я... Ты уж извини меня за это.

– Это - работа, - сказал я.
– Я не обижаюсь.

– А потом, как ты цеплялся за это ограждение, как маленький мальчик на краю парашютной вышки. И ты дождался, пока он подойдет к тебе, и ты ведь знал, что он тебя ударит. И потом так аккуратненько сбросил его со скалы вместе с пистолетом. И тебе не стыдно, что ты делал вид, что вот-вот наделаешь в штаны?