Несущий смерть

Анна пролистала блокнот.

— Значит, Гонор всегда знала о том, чем занимается Александр Фицпатрик?

Он вздохнул, начиная раздражаться:

— Да, это было вполне очевидно, но она не донесла бы на него в полицию. Кроме того, он годами жил то здесь, то там, и Джулия обычно была с ним. Одно время жил во Флориде, потом, кажется, на Багамах и Филиппинах, но он меня мало интересовал. Если моя жена и встречалась с ним, мне она об этом не сообщала.

— Он вам понравился?

— Понравился ли? — Он пожал плечами. — У него был шарм, и он умел очаровать. Я совсем недавно узнал его по-настоящему. Он был страшно огорчен из-за финансовых неудач, сказал, что потерял целое состояние, все свои вложения.

— Он не говорил вам о своих намерениях?

— Нет.

— Никогда не упоминал, что собирается ввезти партию наркотиков?

— Нет.

— А Гонор знала?

— Сомневаюсь.

Анна постучала ручкой по блокноту:

— Значит, он вдруг появился — в полном отчаянии?

Дамиен подался вперед и похлопал ладонью по столу:

— Я этого не сказал. Возможно, он отчаянно нуждался в деньгах, однако не производил впечатления отчаявшегося человека. Попытайтесь понять, что это за личность. У Алекса по всему миру были припрятаны миллионы. Думаю, он вряд ли помнил половину мест, где имел тайные счета. Основной капитал был в Германии и США. Недавний скандал с недвижимостью привел к закрытию немецкого банка, а все его американские счета лопнули. Должно быть, он потерял огромные деньги, если решился вернуться сюда и затеял авантюру с наркотиками. Я лишь один раз видел, как он по-настоящему разозлился, — когда пытался объяснить, каким образом Джулия его одурачила. Похоже, она перевела его счета в офшорные банки. Не имею ни малейшего представления, каким образом и чем это ему грозило, — так что не спрашивайте. Он сказал только, что она его крепко подставила и ему нужно найти крупные суммы, чтобы рассчитаться с кем-то в Майами.

— Значит, это произошло до того, как он решился ввезти наркотики? Он не говорил о том, что ожидает прибытия груза в Гэтвик…

— Нет, — вновь прервал он. — Я отвечал на этот вопрос в отделении. Я не знал о его появлении здесь с наркотиками и никого с ним не видел. Я был на службе и понятия не имел, что Гонор согласилась спрятать наркотики в курятнике. По совести говоря, знал бы — не позволил бы. Когда она переправляла наркотики отсюда к моей матери, меня тоже здесь не было — и этого бы я не позволил. Я знал одно: он опять здесь, ранен и живет у матери. Самого его я не видел и не говорил с ним.

— И вам не пришло в голову обратиться в полицию?

Пришло, но не мог этого сделать из-за Гонор и матери.

— Даже когда увидели статьи в газетах, новости по телевидению, репортажи о преступлениях? Вы же не могли не знать, что он в розыске и, более того, очень опасен.

Дамиен поднялся со стула, засунул руки в карманы и стал спиной к огню. Он выглядел напряженным, голос звучал резко.

— Попытайтесь поставить себя на мое место. Моя жена его любит, а теперь еще увязла в его делах, моя мать тоже против воли к ним причастна, а Джулия места себе не находит от страха. И еще дети — мой ребенок! Что, скажите на милость, я мог сделать? Вот и вел себя по-страусиному и не сделал ничего. И меня начинают раздражать ваши упорные попытки обвинить меня в причастности ко всему этому.

— Я всего лишь пытаюсь добраться до истины, — резко ответила Анна.

— А истина такова: мы все оказались у него в ловушке, как кролики в садке, и боялись пошевелиться. Я вам это уже объяснял. Вы спросили, нравился ли он мне. Какое там нравился — я видеть его не мог! Самовлюбленный эгоистичный ублюдок, использовал всех, включая собственных детей и мою жену.

— Ваша жена заявила, что у вас свободный брак.

Он горько рассмеялся. Повернулся к огню, подложил дров и пнул сгоревшее полено носком туфли:

— Не знаю, что она там заявила. Вполне возможно, с ее стороны и свободный — она всю жизнь любила его.

— Вы вступили в связь с Джулией, чтобы отомстить ей?

— Нет. Мы и переспали-то всего раз.

— Чтобы отомстить ему?

Он вздохнул, качая головой:

— Это случилось сто лет назад и никакого отношения к нынешней истории с наркотиками не имеет. Однажды ко мне на службу заехала Джулия и со слезами рассказала, что с ним в Сент-Джонс-Вуде живет какая-то другая женщина. Я даже не знал, что он в стране, мы ни разу не встречались. Тогда-то я и нацарапал Джулии записку, как сюда доехать. Как только она сказала, что у Алекса другая женщина, я понял, что это Гонор, потому что она уехала из дому будто бы к больной подруге. Джулия приехала и… — Он широко развел руками, вернулся к столу и сел, вытянув перед собой длинные ноги. — Вот вам жизнь: Гонор годами отчаянно хотела ребенка, а я провел одну ночь с Джулией, и она забеременела.

— Как отнеслась к этому ваша жена?

— Гонор похожа на почтового голубя — всегда возвращается домой. Вернулась и примирилась со мной. Собираюсь поехать к ней сегодня. Она звонила и просила привезти кое-что из одежды: она же до сих пор в том платье, в котором ее арестовали.

Анна закрыла блокнот и подняла с полу дипломат.

— Вы не знаете, где он может быть? — Она открыла дипломат на столе и положила туда блокнот.

— Где бы ни был — гореть ему в аду.

Анна защелкнула замки дипломата.

— Значит, прощай братская любовь?

— Моя жена из-за него в тюрьме, моя мать, вероятно, пойдет под суд. Он снял с ее счета все до последнего цента, а она надеялась оформить опеку над детьми Джулии. Он сломал жизнь всем, кто попался ему на пути.

— Он убил многих людей или стал причиной их смерти, — добавила Анна, поднимаясь со стула.

— Если бы он посмел сунуться сюда или позвонить, я придушил бы его собственными руками.

Она улыбнулась:

— Это было бы неправильно. Я оставлю вам свою карточку и контактные телефоны — позвоните мне, если он попытается с вами связаться.

Он зажал карточку между большим и указательным пальцами и легонько щелкнул по ней:

— Можно как-нибудь вам позвонить?

— То есть?

— Например, пригласить на ужин? У меня бывают лекции в Лондоне. Было бы приятно повидаться, когда все это закончится.

— Не закончится, мистер Нолан, пока мы его не поймаем.

— Но позвонить можно?

Она улыбнулась и пошла к выходу:

— Пожалуй, это будет нарушением профессиональной этики, но все равно я польщена. Спасибо за то, что уделили мне время, и за сэндвич.

Он подошел к ней и, протянув руку поверх ее головы, открыл верхнюю часть двери. На улице стоял Ленгтон, наполовину скрытый нижней частью.

— Добрый день, мистер Нолан и детектив Тревис.

— Я уже ухожу, — еле вымолвила она.

— Правда? Ну а я только пришел. Позволите войти?

— Пожалуйста, — любезно ответил Дамиен, — только, ради бога, не говорите, что сейчас все начнется сначала!

Ленгтон дождался, пока открылась нижняя часть двери, и мимо Анны прошел прямо на кухню. Она чувствовала, что его распирает от негодования.

Она принялась объяснять, что мистер Нолан дал вполне удовлетворительные ответы на все ее вопросы и она как раз уходила, собираясь ехать на встречу с Ленгтоном.

Бросив на нее испепеляющий взгляд, Ленгтон посмотрел на Дамиена:

— А может, и мне хочется получить кое-какие ответы.

Дамиен жестом указал на стол:

— Прошу садиться.

— Если не возражаете, я постою.

— Как угодно. — Дамиен сел.

Анна в нерешительности стояла на пороге, не понимая, что лучше: уйти или остаться.