Нет места магам

— Вы ушли от ответа на мой вопрос, — холодно указала она.

— Вы с моими вопросами поступаете точно так же и подаете мне тем самым дурной пример, — парировал Кастор.

— Я не обязана отвечать на ваши вопросы, а вы на мои обязаны.

Маг расслабленно пожал плечами, как бы соглашаясь.

— С коллегами об этом я не говорил и не считаю нужным. Нас связывают чисто рабочие отношения. Друзей у меня не очень много, но те, что есть, ничего против не имеют, раз продолжают называться моими друзьями. По поводу бывшей жены… — Он нахмурился, отводя взгляд. — Ей это не нравилось, но не думаю, что этот вопрос сейчас актуален. Она в моей жизни больше не участвует. А на данный момент ни в каких отношениях я не состою.

Почему-то от последней фразы Ивена почувствовала облегчение, но тут же мысленно поругала себя за это. Какая ей разница, что он один? Что с того? Линдман точно не тот, на кого стоит глаз положить.

— Вы довольны? — поинтересовался он.

— Мне плевать, в отношениях вы или нет, — не успев подумать, сказала Ивена.

— Вообще-то я имел в виду, довольны ли вы тем, что я ответил на все ваши вопросы, — подловил Кастор, и его губы растянулись в хитрой улыбке.

У Ивены внутри все вспыхнуло. Как она могла попасться на такой ерунде? От раздражения и злости на себя она стиснула зубы, но после напустила на себя привычное равнодушие.

— Знаете, господин Линдман, мне надоело стоять и общаться в вашем коридоре. Явно не лучшие условия для нашей беседы.

— Ах да, беседа. Как вы любите это слово, — вновь усмехнулся Кастор, продолжая пребывать в игривом настроении. Испытывать вину он явно перестал. — Согласен, в коридоре не очень удобно. Неужели все-таки намекаете на то, чтобы перебраться на кухню, и на чай с печеньками? Вы в прошлый раз так и не предложили, когда мы беседовали, — на последнем слове он сделал особый акцент, — а я могу предложить.

Как бы Кастор ни пытался разрядить обстановку, Ивене становилось только хуже. Будто опять какой-то груз лег на душу. Маг ведет себя так, будто она просто обычная девушка, которая пришла к нему в гости. Или он делает это специально, как бы издеваясь? Разве может маг проявлять дружелюбие к инквизитору и заигрывать? Наверняка только ради собственного самоутверждения.

— На данный момент лучше предложите это своей племяннице.

Именно в эту минуту Тея осторожно выглянула из кухни, глядя на двух взрослых. Ивене вспомнилось, как бережно Кастор обращался с ней, как она испугалась. Вновь стало неловко и возникло чувство, что она здесь лишняя.

— Считайте, что на сегодня разговор закончен, — подытожила Ивена, — но впредь попрошу быть ответственнее, следить за ребенком и за телефоном. До встречи, господин Линдман.

— До свидания, госпожа Ноттен.

Она быстро вышла. Настроение сделалось самым паршивым. Спешным шагом Ивена вернулась к машине, открыла дверь, села и резко ее захлопнула. Морис, который в это время мирно курил сигарету, вздрогнул и уставился на коллегу.

— А где маг? — поинтересовался он, выпуская дым.

— Нянькой заделался. Заводи уже машину и двигаем обратно. — Ивена дергано пристегнулась.

— Не понял. — Морис продолжал смотреть недоуменно. — Нянькой? Ты его с собой не потащила, что ли?

Ивена повернула голову к Морису и бросила раздраженный взгляд.

— А ты видишь его здесь? Нет? Значит, не потащила. А сил невидимости вроде как не существует, по крайней мере, не обнаружены еще. Так что перестань спрашивать меня о глупостях. И так время потратили, еще и болтаем без толку. И хватит уже курить, надоело! Вся твоим дымом провоняю!

Никогда ранее Ивена не разговаривала с Морисом подобным грубым тоном. Она часто могла поворчать, но это не воспринималось серьезно, и Морис любил по этому поводу шутить, пытаясь поднять настроение себе и Ивене.

— Да ладно, чего взъелась-то, ворчунья? — Морис выставил руки перед собой, после чего завел машину. — У тебя месячные начались, что ли? Конфетку съешь, может, успокоишься. Хоть сразу всю пачку, а то еще кусаться и драться начнешь.

В этот раз Ивена не посмеялась, но и ничего не ответила, лишь попыталась усмирить свой пыл. Ехали они молча. Морис не стал дальше беспокоить Ивену, а включил свою любимую музыку.

Ивена сама толком не понимала, что ее так сильно вывело из себя, и она начала в голове это анализировать. Больше всего злили не заигрывания Линдмана, не то, что он не смог прийти на допрос, а то, что Ивена уловила искру симпатии к нему. Ей понравилось, как он общался с ребенком, понравились его честность, открытость и какая-то простота, и эти непрошеные чувства грызли изнутри. Она знала, что обязана быть еще жестче, не должна сочувствовать магу, и уж тем более не должна позволять ему разговаривать с ней подобным образом. Знала и корила себя за то, что не может. Общение с Кастором что-то всколыхнуло в душе, и это переворачивало привычное представление о магах.

Маги порой умеют хорошо манипулировать, пытаясь вызвать жалость или вину у самих инквизиторов. И у Ивены эта вина все больше росла. Только вот действительно ли дело в манипуляции? Или маг в чем-то прав? В голове эхом раздавались его слова о том, что магия может быть направлена во благо, может кого-то спасти. Вероятно, некоторые люди допускают такое, но никто не говорит в открытую. Так не принято. Так думать грешно.

Но Ивена думала. А еще снова вспомнила слова начальника о том, что было бы неплохо казнить этого мага, вспомнила маленькую девочку, ее испуганные глаза. «Тебя что, эта тетя заберет?». А если бы она забрала? Если бы его приговорили к казни, как бы кроха это пережила?

Закрыв глаза, Ивена начала глубоко дышать, пытаясь утихомирить свои эмоции. Не зря их учили, что не стоит инквизиторам проникать на личную территорию мага и общаться с ним там, это может вызвать неподобающие чувства по отношению к нему и привязанность.

— Может, это было специально подстроено? — произнесла Ивена себе под нос.

— Ты о чем? — спросил Морис, делая музыку чуть тише.

Ивена задумалась, стоит ли говорить, но все-таки решилась. Может, это прогонит ее наваждение? Может, Морис приведет ее мысли в порядок?

— Да я об этом Линдмане. Он сказал, что отправлял сообщение, будто не сможет прийти на допрос из-за своей племянницы. Ему ее сестра привезла. У меня никакого сообщения не было, и он сказал, что это девочка его случайно стерла из диалога, а телефон выключила. Девочка еще так на меня смотрела, словно я враг народа, потому что дядьку ее хочу забрать.

Ивене вновь стало обидно и горько, что ее так восприняли, но она продолжила:

— И я же поверила в это. А сейчас думаю: может, это специально? Вдруг он… Ну… Подговорил девочку, чтобы попытаться меня растрогать и вызвать чувство вины, манипулировал, чтобы и на допрос не идти?