Нет правил для богов

Так мы и ехали, пока не услышали за спиной стук копыт. Обернувшись, мы с ужасом узнали во всадниках Ламберта и Стаффорда. Первым нашим желанием было припустить ослов во всю прыть. Однако же мы взяли себя в руки: удирать на ослах от рыцарских скакунов было бы самым ослиным поступком, к тому же равносильным признанию собственной вины.

А ведь ни Ламберту, ни Стаффорду наши лица знакомы не были: при первой встрече их скрывали фальшивые бороды и грязь, в обличье же монахов рыцарям не довелось нас видеть.

А потому мы напустили на себя скучающий, равнодушный вид и неторопливо продолжили свой путь, надеясь, что озабоченные важными делами господа просто проедут мимо.

Но не тут-то было! Обогнав нас, Ламберт развернул коня и стал приближаться неспешно, боком. Конь его всхрапывал, сверля нас неистовым взглядом большого огненного глаза, и от этого неприятно ныло под ложечкой.

Обернувшись, можно было лицезреть Стаффорда, отрезавшего нам путь к отступлению.

– Кто вы?! – грозно спросил Ламберт. – Куда направляетесь?

Я почувствовал, что сейчас не время для лжи – слишком уж напуганы мы были ожиданием расправы. И главное, чего стоило бояться, – оказаться узнанными скорыми на расправу воинами.

– Мы бродячие музыканты! – робко сказал я, пытаясь остановить осла. – Менестрели…

– Вот как? – рассмеялся Стаффорд. – Неужто вас всех не перебили во время Большой охоты на ведьм?

– Да, инквизиция не жалует это сословие, – с подозрением сказал Ламберт. – Я вот думаю – не лжете ли вы нам?

– К чему нам лгать? – моргнув честными глазами, сказал Грош. – Какой прок от этого бродячим поэтам?

– А ну, слезайте с ослов! – приказал Ламберт. – Последнее время я стал слишком доверчив. Так что вам придется доказать мне, что вы – не вражеские соглядатаи.

Каких усилий стоило мне не зардеться стыдливым румянцем! Наверное, его просто поборола мертвенная бледность страха.

Рыцари слезли с коней, уселись на поваленное дерево, разглядывая нас с брезгливым интересом.

– Ну, что ж, – сказал Ламберт. – Показывайте свое мастерство.

И положил на колени меч в дорогих ножнах.

Я поймал взгляд приятеля: Грош с подозрительным интересом поглядывал на эти ножны.

– Пойте! – приказал Стаффорд. – Я большой любитель музыки и поэзии, но бродяг мне еще не приходилось слушать…

Я взял в руки лютню. Провел дрожащими пальцами по струнам.

И ощутил знакомое, ободряющее чувство.

Ведь я все еще был «правой рукой» великого мага!

– Чего изволите? – с видом потомственного кабатчика подобострастно оскалился Грош. – Веселые куплеты, любовную балладу или героическую сагу?

– На ваше усмотрение, – любезно сказал Ламберт.

Не успел я поразмыслить, как в голове уже сложились слова, и пальцы принялись перебирать струны. Грош, ничуть не теряясь, старательно изображал, что подпевает:

Неслась звезда сквозь небеса, Сквозь холод, через ночь И обещала чудеса, Рассеяв темень прочь. Она посланница богов, Ей место в вышине. Но рокот тысячи рогов Раздался в тишине. И полыхнула ночь огнем И вспышкой голубой. Так точка на пути своем Поставлена звездой. И посреди степи стоит Красавица-звезда. И тихо с небом говорит, Прощаясь навсегда…

– Откуда вы знаете про упавшую звезду? – медленно проговорил Ламберт.

– Так в Невендааре только про нее и говорят! – развел руками Грош. – Людей волнует таинственная посланница… А мы, поэты, облачаем людские тревоги в стихи да поем на усладу слуха таким благородным господам, как вы, милорды…

Он поклонился с изысканностью придворного поэта.

Ламберт смягчился. Стаффорд простодушно хлопнул в ладоши.

– Погодите, – вдруг встрепенулся Ламберт. – А почему вы то и дело повторяете – «посланница», а «не посланник»?

Мы с Грошем переглянулись. Вопрос был довольно коварным, и Грош сообразил, что сболтнул лишнего.

Но я сказал убежденно:

– Люди говорят, что звезда – это ангел в обличье прекрасной девы…

– Вот как… – прищурился Ламберт и тихо обратился к Стаффорду. – Может, все наши неудачи от того, что мы не того ищем? То есть не ту…

– Возможно, – сказал Стаффорд. – Было бы неплохо поспрашивать у прохожих.

Грош деликатно откашлялся и поинтересовался:

– Великодушные милорды, надеюсь, мы доказали свою принадлежность к сословию менестрелей? Не соблаговолите ли отпустить нас, дабы мы не стесняли вас своим недостойным присутствием?

Ламберт оценивающе оглядел Гроша, перевел взгляд на меня, а затем почему-то на наших ослов, привязанных к корявому бревну. После чего повернулся к Стаффорду и сказал задумчиво:

– Сдается мне, эти двое вполне подойдут нам на роль слуг. Они послушны, исполнительны, не стеснены обязательствами. Более того – нуждаются в покровительстве.

– Просто удивительно, как их до сих пор не схватили инквизиторы, – вставил Стаффорд.

– К тому же они не выглядят такими болванами, как наши провинившиеся недотепы, – продолжил Ламберт. – А главное – они все-таки верхом.

– Какая удачная мысль, почтенный Ламберт! – ухмыльнулся Стаффорд. – На пьяниц они тоже, на первый взгляд, не похожи. Пожалуй, сам Всевышний послал этих ребят. У них, конечно, не лошади, но и торопиться нам особо некуда…

– Вот-вот, – кивнул Ламберт. – Платить буду немного, но будете сыты, а я, по выполнении своего поручения, обещаю вам щедрую награду… Ну, что скажете, бродяги?

На какое-то время мы оба лишились дара речи. Нас так быстро и легко взяли в оборот, что осознать сказанное было непросто. Наверное, у этих аристократов с безродным людом разговор короткий – одни лишь небрежные приказы.

– Чего рты разинули? – усмехнулся Ламберт. – Между прочим, выбор у вас небольшой: или вы идете к нам на службу, или мы сдаем вас первому встреченному инквизитору. Учтите: времени на уговоры у меня нет, а настроение сегодня плохое…

Перспектива снова оказаться в лапах инквизиторов была столь удручающей, что нам ничего не оставалось, кроме как согласиться.

И только лишь когда мы влезли на ослов, чтобы последовать вслед за своими новыми господами, меня осенило: ведь то, что с нами произошло, – невероятная удача! Сами того не желая, мы втерлись в доверие доблестным рыцарям и сможем отныне следовать за ними открыто!