Нет жалости во мне
Шрифт:
Нельзя чертыхаться в лесу: леший может объявиться. Но, видимо, нечистой силе хватило и того, что с ним уже сыграли злую шутку. Из-за долбанного автомата он потратил уйму времени, а в обмен получил пулю. Хорошо, что не смертельно...
Правая рука онемела, а с левой руки он стрелял плохо. Поэтому пришлось отбросить мысль о пистолете и спасаться бегством.
К счастью, стрелявший мент оказался плохим бегуном и скоро отстал.
Игорь бежал до тех пор, пока не выскочил на проселочную дорогу. Кровь, текущая из раны, не останавливалась. Он чувствовал, как намокла изнутри куртка. И еще ощущал, как вместе
Игорь вышел на середину дороги, встал на широко раздвинутых ногах, взял пистолет в левую руку, навел на цель, и когда она приблизилась, выстрелил поверх крыши.
Водитель нажал на тормоз; дорога была скользкой, и машина пошла юзом, встала к Игорю левым боком. За рулем сидела женщина с пышной прической. Она с ужасом смотрела на него.
– Пристрелю, сука! – заорал он, вламываясь в салон.
Он сел на заднее сиденье, ткнул женщину пистолетом в затылок, но тут же положил оружие на сиденье. Ему нужно было перевязать рану или хотя бы заткнуть ее пальцами.
Он хорошо помнил, к чему привели выстрелы в Акулыча, и не хотел оставаться здесь, чтобы женщина вскрыла аптечку и сделала ему перевязку. Нужно было спешить.
– В аэропорт давай! В Шереметьево! Ну!
Женщина кивнула и тронула машину с места.
Аптечку Игорь нашел за подушкой заднего сиденья, вскрыл ее, нашел там жгут, бинт, антисептик.
Он сам остановил себе кровь, наложил повязку, но возня с раной отняла последние силы. Да и эта первая помощь не вернула ему пролитую кровь.
Машина выехала на шоссе, плавно зашуршала по асфальту в сторону Кольцевой автострады.
До Ленинградского шоссе далеко, если застрять в пробке, можно и до вечера не доехать. Но машина шла свободно, быстро, плавно покачиваясь на рессорах. Такой ритм движения убаюкивал ослабленный организм. Игорь вдруг почувствовал, что начинает засыпать. А это не дело. Тетку за рулем нужно держать под прицелом, а то может и к ментам завезти. Посты есть и на самой автостраде, и на каждом радиальном шоссе при въезде в город...
И все-таки он провалился в беспамятство. А когда очнулся, почувствовал, как притормаживает машина. Глянул в окно и слева по курсу движения увидел контрольный пост милиции. Похоже, именно туда женщина и собиралась повернуть.
– Ты, шалава! – приставив ствол к ее затылку, злобно прошипел Игорь. – А ну, давай вперед!
Вжав голову в плечи, женщина прибавила газу.
– Совсем охренела! – успокаиваясь, рыкнул он. – Через две сплошные! Сейчас пристрелю вместо штрафа!
– Я... Я... Вы не так меня поняли, – жалко пролепетала она.
– Что я не так понял? Сдать ты меня, тварь, хотела!.. Где мы?
– Западное Бирюлево.
– А ты где живешь?
Он понимал, что на обратный курс лучше не ложиться. Если баба не остановит, это могут сделать сами менты. Тогда – кранты.
– Я... Я далеко...
– Сейчас посмотрим, где далеко...
Игорь просунул руку в пространство
между спинками передних кресел, схватил стоящую на сиденье сумку, бросил ее рядом с собой. Сначала залез в кошелек. Денег там было мало, что-то около тысячи рублей, поэтому он пренебрежительно швырнул кошелек хозяйке. Затем он раскрыл паспорт, глянул на прописку. Улица Харьковская.– Ты, сука бирюлевская! Кому врать вздумала! Сейчас пристрелю, падла!.. К тебе домой едем, поняла!
– У... У меня мама больная... И дети...
– У кого дети, у мамы или у тебя?
– У меня.
– Без мамы твои дети останутся, поняла!
Дом с больной мамой и детьми надежным убежищем не станет. А что-то нужно делать, где-то надо набраться сил, переждать момент, наконец.
Он мог вернуться на съемную квартиру, но только для того, чтобы перевести дух, мало-мальски привести себя в порядок. Но ее нужно будет покинуть еще до наступления ночи. Забрать спрятанное на чердаке оружие и уйти. Но куда?..
Глава 26
Сухая костлявая женщина с показной небрежностью выдула из легких густую струю табачного дыма, сопроводила ее взглядом и только затем посмотрела на Эрика.
– И далась вам эта Неспехова.
– Во-первых, она мне не давалась. А во-вторых, кому это вам?
– Ну, приходил тут один... Вертлявый такой. Тоже адрес выспрашивал.
– И вы ему дали?
– Нет, я ему не давала, – шпилькой на шпильку ответила женщина.
Она была корреспондентом газеты, которая опубликовала интервью с Александрой Неспеховой. Катька так и не сказала, как найти Алика, но у Эрика появилась другая возможность узнать его адрес.
– А если серьезно?
– Ну дала я ему адрес, а что здесь такого?
Эрик достал из кармана фотографию Веткина.
– Этому человеку вы дали адрес Неспеховой?
– Нет... Точно нет... Другой был. Кучерявый такой, верткий...
– Когда это было?
– Позавчера... Позавчера после обеда...
– А телефон Неспеховой у вас есть?
– Есть. Но телефон он не спрашивал, ему нужен был только адрес.
Эрику нужно было и то, и другое.
Он позвонил Сашке сразу, лишь только вышел из редакции.
– Привет!.. Узнаешь?
– Э-э... признаться, нет... – растерянно отозвалась она.
– Эрик я. Калинкин Эрик. Ну, я, Алик и Валек, помнишь?
– А, ну да...
– Где ты сейчас?
Судя по шуму в ее трубке, Сашка находилась где-то на улице.
– Ну, я по делам... А что?
– И Алик с тобой?
– Нет, он дома...
– С ним все в порядке?
– Ну да... Эрик, ты как снег на голову. Дай в себя немного прийти... Ты сам-то где, откуда звонишь? Кто тебе дал номер телефона?
– Не переживай, меня ты можешь не бояться. Я с вами заодно...
Эрик сел в свою машину, бросил мобильник на свободное переднее кресло. Адрес он знал, ехать вроде бы недалеко. Но проклятые пробки...
Увы, но дорожный затор его не помиловал. На съезде Третьего транспортного кольца он застрял почти на час, и по Варшавскому шоссе шел по принципу «метр едешь, два стоишь». Но в конце концов он все-таки добрался до высотного дома на Балаклавском проспекте.
Он выходил из своей «девятки», когда рядом припарковалась белая «Тойота», за рулем которой сидела женщина со знакомым лицом.