Неудачницы
Шрифт:
Два дня до возвращения Карлайла стали, пожалуй, самими тяжелыми для меня в эмоциональном плане, и для стайлерш – в физическом.
Чувствуя приближение момента расплаты Каллена за проявленную мною халатность, я пытался всячески выбить из сучек правду. Два дня они вынуждены были справлять нужду в ведра. Они сидели без еды и воды. Майк с Тайлером их периодически избивали. Не сильно, чтоб не покалечить тварей, им еще придется отрабатывать натурой, но достаточно больно, до слез и до крови. На глазах стайлерш я сжег их паспорта, все, кроме итальянского паспорта Свон, давая понять, что теперь они никто и ничто. Документы, подтверждающие
Два дня пролетели, как две минуты. Каллен был уже в городе и вскоре должен был появиться в клубе. Я готовился к неприятному разговору. Стайлерши, суки, так ни в чем и не сознались. Я так и не смог их расколоть, но был уверен, что это сможет сделать Карлайл, зная его возможности, его уверенность в своей безнаказанности, и полное отсутствие морали.
Каллен приехал в отличном расположении духа. Я весь был как на иголках. Здороваясь с ним, я с трудом натянул улыбку на лицо. Потом мы пошли наверх к кабинету…
Когда мы оказались на месте, Карлайл сразу же заметил открытый сейф. Улыбка резко исчезла с его лица, и он уставился на меня вопросительным взглядом.
– Я сейчас все объясню, - произнес я спокойно. – Может, присядешь? Налить чего-нибудь выпить?
– Давай коньяк, - ответил босс, прожигая меня чуть прищуренным взглядом.
Я достал из бара коньяк, чувствуя, как поднимается температура моего тела. Каллен сел в мое кресло, я сел напротив и наполнил рюмки коньяком. Карлайл закурил сигару.
– Я слушаю, – произнес он, выпуская дым в мою сторону.
Выпив залпом коньяк, я тяжело вздохнул и принялся рассказывать…
Рассказал все, как было. При каких обстоятельствах исчезли деньги. Как стайлерши оказались запертыми в подвале, и как я пытался их разговорить. Что-либо скрывать не было смысла, ведь Каллен все равно узнал бы правду. Он слушал меня, не перебивая, смотря куда-то в одну точку. На его лице не было никаких эмоций. Так в его стиле…
– … до сих пор утверждают, что ничего не брали, – закончил я свой рассказ.
Каллен еще несколько минут молчал, о чем-то думая. В кабинете повисла зловещая тишина.
– И? – вдруг промолвил босс. Увидев мое непонимание, он продолжил: - Что дальше, Джас? Как ты намерен возвращать мне мои миллион триста? А?
– Ну… заставлю их отрабатывать…
– Молодец, - усмехнулся Каллен такой ухмылкой, что у меня холодок прошел по душе. – Сколько понадобится времени, чтобы они отработали такую сумму? По какой цене ты собираешься их продавать? – на последнем вопросе ухмылка исчезла, его лицо стало серьезным, в глазах появилась жестокость.
– Ты хоть понимаешь, что все ваши жизни, их и твоя, вместе взятые, не стоят такой суммы, которой вы меня лишили?
– Понимаю, - я
еле кивнул.– Ублюдки, - промолвил Каллен, как будто сам себе, - мне даже прикончить вас нет никакого резона. И за ваши шкуры никто мне не даст таких денег. Короче, - он, наконец, взглянул на меня. – Даю тебе неделю. Чтоб через семь дней вся сумма была у меня, иначе ты сам будешь отрабатывать. В этом мире хватает уродов и извращенцев, а у тебя рожа смазливая… - Каллен говорил спокойным рассуждающим тоном, потом замолчал, изучая мою реакцию.
Я не знаю, какой вид у меня был в тот момент, наверное, я был белее стены. Чувствовал, как по лбу скатилась капля пота. Внутри все сжалось в таком сильном напряжении, что казалось, еще чуть-чуть и я начну задыхаться. Угроза Каллена ввергла меня в шок. Уж лучше смерть чем то, о чем он говорил.
– Только мне тут от страха дух не спусти, - с насмешкой промолвил босс, - смотри какой бледный. Раньше думать надо было. А ведь я не раз предупреждал – никаких служебных романов. А то, блядь, телок увидел, слюни распустил, а они тебя развели, как лоха последнего.
Я молчал. Мне нечего было сказать, ведь он был прав. Не потеряй я голову из-за Брендон, ничего бы не случилось. Неделя…
– Неделя – это целых семь дней, - Каллен словно прочел мои мысли. – Не знаю, почему я такой добрый. Поездка оказалась удачной. На, выпей. – Босс наполнил мою рюмку коньяком. Я выпил.
– Хорошо, что ты к сейфу не прикасался, - промолвил Каллен, - я сейчас свяжусь с человеком, пусть снимет отпечатки.
Сотлер – приятель Каллена, работающий в полиции, прибыл к нам в клуб с неофициальным визитом. Он выполнил просьбу Карлайла: снял отпечатки у стайлерш и с сейфа, не ставя в известность свое руководства. К моему удивлению, отпечатки взятые с сейфа принадлежали не Свон и Хейл, как я предполагал, они принадлежали Эвенсон. Когда я сообщил об этом Эсми, она изобразила шок и недоумение, а когда к ней вернулся дар речи, то обвинила меня в фальсификации отпечатков. Вот с-сука!
Сомнений не было – нас грабанули стайлерши. Сопоставляя все факты воедино, я начал вырисовывать в голове логическую картину: стайлерши знали, где находится сейф. Они решили срубить по-быстрому денег и свалить. Эсми делала вид, будто искала меня, на самом деле она интересовалась о моем месте нахождении не для того, чтобы найти, а для того, чтобы избежать встречи со мной. Брендон они подговорили выманить меня из кабинета и отвлечь, с чем она отлично справилась. Пока Брендон развлекалась со мной в гримерной, Свон и Хейл зашли в кабинет, и тем временем, Эвенсон перерезала провод, вырубив камеру. После чего, она также оказалась в кабинете и приложила руку к выемки денег из сейфа. А потом… пока Свон, Хейл и Брендон заговаривали мне зубы в гримерной, Эвенсон втихаря свалила с бабками и спрятала их куда-то…
А может… может она их кому-то отдала? Может она «висела» кому-то такую сумму? Ведь она вся в долгах, судя по документам, и квартира в кредите… И если денег у них уже нет, то естественно им нечем вернуть нам долг. Это и объясняет то, что они не колятся при таком-то прессинге. В таком случае у них один выход – отпираться до конца.
Что ж… пришло время запускать их «на конвейер». За неделю они не отработают всю сумму, даже если будут это делать круглосуточно, без передышки. Но я все еще надеялся, что хоть у одной из них сработает чувство собственного достоинства и кто-то все-таки расколется, куда дели деньги.