Неудачник

— Думаешь? — Воин скептически смотрит на меня. — Мы оба без личины примерно равны.

— Ну ты же раненый. — Хмыкаю: не объяснять же ему, что равны мы лишь по причине моей собственной лени и нежелания терзать себя рукопашным боем, как он.

И ещё один немаловажный нюанс Дима пропустил или не понял – во мне сейчас бурлит кровь ангела. В его глазах зажигается азартный блеск, а через две минуты мы уже стоим друг напротив друга на той же арене, на которой сражались девушки. Его зверь примерно в полтора раза мельче моего, метра два с половиной, возможно, чуть больше. Чтобы раззадорить, кулаком не сильно бью в нос и сразу делаю шаг назад и отклоняюсь от просвистевшей совсем рядом когтистой лапы. Подначка сработала, глаза приятеля горят красным огнём, он больше не стесняется. От белёсого круглого пятна на его груди и таких же шрамов на пробитой насквозь руке идёт пар, организм вовсю исправляет повреждения. В течении двух секунд уклоняюсь от семи ударов и слегка пропускаю восьмой по касательной, давая нам сблизиться. Наношу прямой в живот, от которого мы разлетаемся оба до решёток. Воин замер, стоя на одном колене, смотрит удивлённо.

— Х-х. — Говорить в личине тяжело, а в пылу боя он просто забыл о мыслесвязи.

«Перебор?». — Мысленно спрашиваю, чтобы напомнить.

«Не то, чтобы… Но удивил.». — Поднимается и идёт в мою сторону.

Движения теперь плавные и тягучие, как у кота – он голову включил и мне легко не будет. Он уходит в оборону, каждый мой удар, а их проходит до пяти в секунду, или мимо цели или попадает в глухой блок. Спустя минуту я снижаю напор и начинаю любимую игру – маятник и провокации. Попавшись ещё несколько раз под мои кулаки, Дима не выдерживает и сбрасывает личину.

— Да что за хрень сегодня творится? — Смотрит с обидой. — Может, кол с отравой был и я торможу?

Качаю головой.

— Думаю, не в тебе дело. Прогрелся? — Смотрю на его почти затянувшуюся рану.

— Да. — Трёт ладонью грудь. — Чешется до звездецов, разодрал бы. Тогда у тебя откуда такая сила?

— Допинг.

— Алия? — Он пришибленно смотрит на меня. — Я-то подумал, брежу: где это видано, чтобы сильфа дала вампиру своей крови напиться.

— Ну как-то так. — На мгновение трансформируюсь в личину и засекаю взглядом рост по решёткам, затем меняюсь обратно. —Имгар с Олегом точно в шоке были бы.

— Та да, ты не меньше их сейчас. — Хмыкает. — Только им далеко не полторы тысячи.

Он задумчиво смотрит на меня.

— При наших раскладах это радует.

32

С утра Инга срывается в редакцию, а я встречаюсь с горемыкой-росомахой. Сидим мы за столиком в заведении Шеры. Ссадины на физиономии Вала сошли практически на нет. Он сам со смехом рассказывает о своём удивлении, когда на первый взгляд безобидная девчонка его "красиво" ткнула мордой в асфальт. А я с удивлением замечаю, что он говорит об Инге едва ли не с восхищением.

— Ладно, давай по делу. — Стараюсь приглушить неожиданное раздражение.

— Волки темнят что-то. — Вал совмещает разговор с поглощением своего обеда. — Говорить о похищениях десяти-пятнадцатилетней давности не хотят, участвовать в каком-то развитии мира оборотней не желают, да вообще сквозь зубы разговаривают. На мордах одно написано – отцепись.

— Для них всегда мир был ограничен их стаей. — Делаю глоток кофе. — Было такое, что разные стаи отказывали друг другу в помощи против нас и людей.

— Угу. — Прожевав кусок, Вал смотрит на меня. — Только с каких пор для них пропажа ребёнка стала мелочью, которую трудно вспомнить?

Заметив шевеление под своим стулом, наклоняюсь и обнаруживаю котёнка. Поднимаю за шкирку.

— Ты кто такой и чего подслушиваешь? — Наблюдаю, как мелкая зараза на меня шипит.

— Поставь ребёнка на планету. — Шера с трудом протискивается в дверной проём. — Это не перевёртыш, просто котёнок.

Оказавшись у меня на коленях, чёрный комок тут же укладывается и начинает мурчать. Королева оборотней ставит себе сразу два стула и присаживается рядом с нами.

— Ну что, мальчики, порадуйте старушку, скажите, что у меня паранойя. — Обводит взглядом нас обоих. — Согласна даже на старческий маразм. Потому что альтернатива того хуже – моё чутьё просто взбесилось. Грядёт большая драка.

— Прямо-таки большая драка? — Вал пренебрежительно хмыкает. — С волками не справимся?

— Малыш. — Шера усмехается. — Волчью стаю я одна разогнать сумела бы. Ну, или он. — Кивает на меня. — У меня такое чувство было в последний раз двести лет назад.

— А что двести лет назад было? — Вал удивлённо поднял от тарелки взгляд.

— Вот молодые бестолочи. — Беззлобно рычит. — Наполеон на Россию собрал почти всех кровососов Европы. И кстати сказать, именно волки сыграли очень важную роль.

— Про вампиров и оборотней в учебнике не было. — Парень задумчиво чешет переносицу. — Не вся же армия из кровососов у него была?

— По-твоему, двадцать тысяч мало? — Язвит Шера.

— А во вторую мировую не было такого?

— Нет. — Отворачивается. — К той войне слишком мало мет осталось, а я чувствую именно события в метаэнергетическом поле.

— Нас и сейчас ненамного больше… — Тихо роняю себе под нос.

— Угу. — Женщина пристально смотрит мне в глаза. — Похоже, под угрозой все метаформы.

— Кто? — Вал откладывает ложку и смотрит на неё.

— Не знаю… — Качает головой. — Без малейшего понятия.

У входа раздаётся сильный шум и в дверь влетает туша охранника. Он валяется без движения почти по центру зала, а у двери стоит громила ещё больших габаритов, чем этот бедняга. Несчастные стулья жалобно скрипят, когда Шера оборачивается к пришедшему.

— Толан, обязательно калечить моих работников?

— Я ему не понравился. — Подойдя к ней, громадный мужик опускается на колени. — Почему-то решил, царица, что ты мне будешь рада.

— Очень рада. — Гладит по голове, словно ребёнка. — Ты вовремя, старый друг.

— Вот это Вал. — Она кивает в сторону парня, а потом берёт меня за руку. — Об Эдгаре ты наслышан.

Гигант поворачивает голову и долго не сводит с меня взгляд, а затем склоняет голову.

— Вампир, заменивший твоего отца… Рад, что могу высказать почтение.

— А Толан – реально самый старый оборотень из ныне живущих. Он уже был немолод, когда катал меня на спине, а я была совсем маленькой девочкой.

— Я не смог защитить семью махараджи и едва живым ушёл в джунгли. — Здоровяк извиняющимся тоном прошептал это, склоняясь ещё ниже. — А когда вернулся, там не было ничего, кроме трупов и развалин.

— За это время Эд успел вытащить меня. А бой, который ты устроил нашим врагам, воспет в легендах. На месте дворца сейчас джунгли, захватчики не рискнули задерживаться именно из-за страха, что ты вернёшься. У их потомков до сих пор самое страшное проклятие – это пожелание встретить чёрного слона.