Неудачники

На изучение табличек он потратил первый день и большую часть второго.

Даже не прочитав описание, исключил те, что выглядели весьма сомнительно: «Контракт с дьяволами», «Контракт с древним», «Гробокопатель», «Женоубийца», «Призыв демонов», «Кровавые руки» и подобные им.

Следом на исключение отправились черты, которые Рэм посчитал ненужными. Например, зачем воину черта «Танцор»?

Без труда он отбросил те, что предполагали наличие какого-то редкого оружия. Когда еще будут деньги на него!

Немного подумав, избавился и от тех, что усиливали определенные виды ударов, при этом ухудшая другие. Например, черта «Рубака» добавляла к рубящим ударам две единицы повреждений и пять единиц точности и при этом ослабляла колющие, дробящие и режущие удары соответствующим образом. Да, меч, что достался Рэму, предполагал использование рубящих и только рубящих ударов. Колол он отвратительно, несмотря на хорошенько заточенное острие. Баланс не тот. А если у нового меча будет другой баланс? Черту ведь не поменяешь.

А дальше… Рэму пришлось повозиться. Черт, способных принести пользу, оказалось слишком много. Путем долгого перебора Рэм отобрал четыре наиболее подходящие, но выбрать из них одну так и не сумел.

К концу второго дня Рэм сдался и отправился к Кевину за помощью. Ланс дал четкие указания, и дом алхимика удалось найти довольно быстро. И все бы хорошо, но Кевина дома не оказалось: Эдвин Мудрый услал ученика куда-то на север за редкими ингредиентами. По словам одного соседа, алхимик обещал вернуться через день; по словам второго — через неделю; а по мнению соседки, живущей в доме напротив, за Кевином прибыл дьявол и утащил с собой навсегда. Ожидание в один день Рэм еще допускал, в неделю — тоже (со скрипом), а вот ждать вечно (маловероятно, но все же) он точно не собирался. Пришлось возвращаться домой не солоно хлебавши. Осталась надежда на согруппников: вдруг кто-нибудь подскажет чего путное.

Рэм думал, что все расспросы придется перенести на завтра. Обычно Неудачники в столь позднее время спали, однако сквозь ставни кухонного окна пробивался свет, а во дворе, залитом лунным светом, разминалась Рыжая. Или тренировалась? Или танцевала? Подобрать нужного слова Рэм не смог. Он и раньше видел в исполнении Рыжей различные акробатические трюки, а пару раз прочувствовал их на себе. Иногда они выглядели выполненными спонтанно, иногда — намеренно, но всегда в них чувствовался опыт, словно Мэри Сью всю свою жизнь посвятила акробатике. Но сейчас… Такого Рэм раньше не видел!

Рыжая вязала акробатические элементы и танцевальные па в одно целое: то она взрывалась чередой действий, быстро выполняя невозможную серию, то застывала на месте, вытянувшись стрункой, то медленно перетекала из одного положения в другое. Наклоны и махи, прыжки и шпагаты, сальто и кульбиты, кувырки и перевороты — элементы чередовались один за другим, создавая нечто безумно красивое. Казалось, что двор на самом деле не двор, а огромная ярко освещенная площадка, в центре которой Мэри Сью под музыку исполняла сложный, невероятный номер. Чудилось, что тысячи людей с восхищением смотрят на нее, затаив дыхание, не желая верить, что это непередаваемое зрелище когда-нибудь закончится.

Серия кульбитов, и Рыжая, хорошенько оттолкнувшись, оторвалась от земли. Несколько казалось бы невозможных переворотов вокруг своей оси, и прыжок завершился: Мэри Сью приземлилась на ноги и замерла, вскинув руки над головой.

Выступление закончилось.

Рэм неосторожно сдвинулся с места, и ворота скрипнули.

— А, это ты, — голос Рыжей дрогнул, и почти сразу в нем появились привычные насмешливые нотки. — За погляд деньги платить положено! С тебя два талера и новые сапоги!

— Что? Ну… Я… не специально… — смешался Рэм. В замешательство его ввели не слова об оплате. К подобному он уже привык. Глаза девушки странно блестели, словно в них стояли слезы. Она плакала? Почему? Отчего?

— Я шучу, — Рыжая отвернулась и торопливо пошла в сторону дома.

— Погоди! Мне нужен!.. — Рэм договорить не успел: Мэри Сью скрылась внутри, не выказав ни малейшего желания продолжать разговор.

* * *

В кухне обнаружился Йерк.

Он сидел за столом и писал. Очаг почти погас, свет давала горящая свеча. Связка свечей лежала рядом: толстый волшебник, судя по всему, собирался провести за писаниной всю ночь.

Перо так и мелькало, покрывая лист темно-серой, почти черной вязью.

— Что пишешь? — поинтересовался Рэм, застывая в проходе. Он мог подойти и прочитать, но почему-то решил не торопить события. Вдруг Йерк пишет любовное послание?

— Подожди немного, — перо задержалось на месте и сразу же двинулось дальше. Через несколько мгновений лист закончился, и волшебник, присыпав написанное песком, перевел взгляд на Рэма:

— Что-то случилось?

— Мне нужен совет.

— Совет? — поднял бровь волшебник и посмотрел на воина. Серо-зеленые глаза обшаривали лицо Рэма, пытаясь что-то найти.

— Ну, что ж… — наконец хмыкнул волшебник. — Проходи, садись.

Удивительно, но его голос ни разу не сорвался в привычный писк.

— Да, совет, — Рэм воспользовался предложением Йерка и устроился на скамейке напротив волшебника. — Видишь ли…

Волшебник растерял благодушие, слегка побледнел и быстро перевернул исписанные листы бумаги:

— Извини, — пропищал он смущенно, — так о чем ты хотел поговорить?

Неужто и на самом деле любовное послание? Что еще мог скрывать волшебник? Рэм не очень хорошо знал, что из себя представляет толстяк-иллюзионист. Если вдуматься, то и про остальных членов группы знал немногим больше. Да что там говорить! Рэм и о себе не знал почти ничего!

— О чертах, — произнес Рэм глухо. — Я не знаю, какую черту мне брать.

— Не знаешь, какую черту брать, — повторил за ним Йерк задумчиво.

— Ну да! — Рэм вскинулся в тщетной надежде. — А вот ты? Ты какую черту взял себе?

Волшебник откашлялся и, покраснев, произнес:

— Я взял третий ранг в сродстве иллюзий!

— Третий ранг? Это как?

— Я же говорил, что с самого начала выбрал этот путь! Я — волшебник, изучающий иллюзии и только! — голос толстяка наполнился гордой мощью. — Я с легкостью отбросил бесполезные заклинания школ структурных проявлений и возрастающей энтропии! Я на первом уровне взял два ранга в сродстве иллюзий! И вот теперь взял третий!

— А это разумно? — осторожно поинтересовался Рэм.

— Конечно! — толстяк грозно бухнул кулаком по столу.

— Я помню, ты упоминал, что иллюзии не действуют на демонов.

— И что? — кулак Йерка снова встретился со столом. Чернильница звякнула, возвратив его к реальности.

— Иллюзии не действуют на демонов и насекомых. Еще они не действуют на тех созданий, что не имеют обычных органов чувств, типа слизи. Шанс встретиться с такими созданиями очень мал, — голос волшебника растерял большую часть мощи. — Мы с ними уже встречались, следовательно, в дальнейшем уже не встретимся. А тебе, значит, нужна помощь в выборе черты?