Неукротимое сердце

Несмотря ни на что, Кэндис с интересом наблюдала за происходящим. Трудно было поверить, что эти люди – ее враги. Тем не менее это было так, и она ни на секунду не забывала об этом. Прожив двенадцать лет на территории, Кэндис выросла на рассказах о зверствах апачей. Это было частью местного образа жизни. И хотя сама она – до прошлогоднего похищения – не сталкивалась с враждебно настроенными индейцами, ее братьям приходилось время от времени участвовать в стычках с отрядами, совершавшими набеги на поселения белых. Кэндис своими глазами видела застреленного и оскальпированного мальчика. Марк был далеко не единственным, у кого убили невесту. Почти все соседи так или иначе пострадали от рук индейцев. Она знала владельцев ранчо, у которых угнали скот и убили работников. Знала мужчин, потерявших друзей в схватках с индейцами. Слышала о детях, исчезнувших без следа, как мальчик Уордена.

Война! Смерть Шоцки привела ее на порог Кэндис даже в большей степени, чем участие Джека в военных действиях. Территория Нью-Мексико находится в состоянии войны, ее муж сражается не на той стороне, а теперь и она сама оказалась не там где следует. Чем все это кончится для нее, Джека и их ребенка, даже если забыть о Дати?

Убивал ли Джек белых в бою? Кэндис не желала даже думать об этом. Слишком все это ужасно, слишком безнадежно.

– Такая печальная, – произнес чей-то голос. – Такая растерянная. Неужели все так плохо, женщина?

Обернувшись, Кэндис увидела Кочиса, сочувственно смотревшего на нее. «Насколько откровенной можно с ним быть?» – задумалась Кэндис, не в силах отвести глаз от его испытующего взгляда.

– Да, – призналась она.

– Давай пройдемся, – предложил Кочис, неопределенно махнув рукой, и они пошли вперед. – Там, дальше, есть красивое местечко, где вода обрушивается со скал, а солнце пробивается сквозь листву. Подходящее место для того, чтобы подумать, помолиться или поговорить. – Он улыбнулся.

Кэндис улыбнулась в ответ. Вождь апачей вызывал у нее инстинктивное доверие.

– Я сожалею о том, что случилось с вашими людьми на перевале Апачи, – искренне сказала она.

Кочис взглянул на нее.

– Апачи никогда не лгут, а белые – всегда. – Помолчав, он добавил: – За исключением твоего мужа. Он говорит на языке апачей.

Кэндис вздохнула:

– С вами – возможно.

Кочис устремил на нее суровый взгляд.

– Ты обвиняешь своего мужа во лжи? Кэндис вздернула подбородок.

– Я не знаю, лгал ли он мне, но похоже, что да. Как бы он не побил тебя за такие речи.

– Пусть только попробует. Кочис улыбнулся:

– Ты не уступаешь ему силой духа. Ну вот мы и пришли. Он был прав: место и в самом деле оказалось удивительно красивым. Водопад низвергался со скалы в небольшой водоем, из которого изливался бурный поток, устремлявшийся вниз по каньону. Высокие сосны окружали водоем, как ажурный навес, и сквозь него пробивались солнечные лучи, рассыпая сверкающие блики по поверхности воды. Где-то в вышине раздавались птичьи трели, легкий ветерок трепал юбки Кэндис.

– Ты не хочешь рассказать мне, что тебя тревожит?

– А вы поможете мне?

– Это зависит от того, что ты попросишь. Девушка вздохнула:

– Это правда, что мужчины-апачи не спят со своими беременными женами? – не удержалась от вопроса Кэндис.

Кочис рассмеялся:

– Ты сердишься, что муж отказывает тебе во внимании? Кэндис зарделась.

– Нет. Но я белая и не привыкла делиться тем, что мне принадлежит. Если Джек спал с Дати после того, как мы поженились…

– Понятно. – Кочис пристально посмотрел на нее. – Мужчины-апачи действительно не спят с беременными женщинами. С того момента, как узнают о зачатии ребенка.

Уже хорошо, решила Кэндис.

– На твоем месте я бы поверил Ниньо Сальважу. Он человек чести. И никогда не солжет ни мужчине, ни женщине. Даже враги верят его слову. Уверен, он не станет обманывать женщину, которой принадлежит его сердце.

– Вы думаете, его сердце принадлежит мне?

– Я знаю это. Однажды мы проговорили всю ночь. – Кочис улыбнулся: – Вскоре после того, как я встретив тебя на перевале Апачи.

Кэндис покраснела под его вопросительным взглядом.

– У меня не было выхода.

– Не часто встретишь женщину с несколькими мужьями, – усмехнулся Кочис.

Она сочла разумным промолчать.

– Спустя некоторое время меня навестил Сальваж. Мы говорили о тебе. И без слов было ясно, как он относится к тебе. Достаточно было посмотреть ему в глаза.

Кэндис глубоко вздохнула. Если это и правда, этого мало, чтобы разрешить все проблемы.

– Все равно унизительно делить мужа с другой женщиной, даже если это чистая формальность. Так не поступают. – Ее глаза сверкнули. – У меня тоже есть гордость. Мне хочется пристукнуть их обоих.

Кочис рассмеялся:

– Таков обычай апачей. Но, что более важно, Сальваж покроет себя позором, если откажет в крове и пище женщине, которая ждет его ребенка. А будет ли он спать с ней потом или нет – дело десятое. Его долг заботиться о ней.

– А как апачи разводятся? Кочис насторожился.

– Зачем тебе это знать? Ты хочешь развестись с мужем?

– Возможно. Женщина имеет право развестись с мужем? Или только муж может сделать это?

– Жены редко разводятся с мужьями по той простой причине, что мужчин меньше. Пожалуй, мне не стоит рассказывать тебе, как это делается. Узнаешь об этом от своего мужа.

– Но ведь это известно любому апачи!

– Верно, но ты не принадлежишь к нашему племени. Кэндис поняла, что Кочис принял решение и никакие уговоры не заставят его передумать. Тем не менее ей стало легче. Теперь она верила, что Джек не спал с Дати после их свадьбы в лагере Шоцки, а значит, был верен ей. Не считая того времени, которое она провела с Кинкейдом. Но в этом Кэндис никогда бы не упрекнула его, хотя и была разочарована, что он так быстро нашел ей замену.

Может, у них еще есть надежда.

Только бы продержаться до конца войны – если она когда-нибудь закончится.

Глава 72

Вернувшись к вигваму, Кэндис застала там Джека. Он принес свежую дичь: опоссума и двух кроликов, которых Дати потрошила. Вид у него был не слишком довольный.

– Где это ты была? – поинтересовался он, пристально глядя на Кэндис.

– С Кочисом, – самодовольно сообщила она. Глаза Джека сузились.

– Не дразни меня, – предостерег он.

При мысли, что он ревнует, Кэндис пришла в восторг.