Неукротимый голод

Отпустив член, он схватил мыло и натер мех до яростной пены, с каждой секундой все больше желая, чтобы его касались ее руки. Когда он вымыл пульсирующий член и ноющие яйца, это вызвало огромную волну удовольствия, смешанного с болью, непохожей ни на что, что он испытывал. Он плотно сжал губы и заставил себя взять себя в руки. Если бы он сейчас кончил, это не принесло бы облегчения. Он был бы только голоднее.

Я должен пережить это. Я должен держать себя в руках.

Он воспользовался внутренним пультом управления душа, чтобы сделать воду еще холоднее, дрожа под струями, смывающей пену с его шерсти. Ему просто нужно было остыть. Нужно было расслабиться.

Как будто в ответ, пламя, питаемое инстинктом, внутри него вспыхнуло с новой силой, отбрасывая назад ледяную воду, струящуюся по его телу.

Драккал хлопнул левой рукой по стене и обхватил свой член другой, рыча, когда его член дернулся, а узел на нем еще больше набух.

К черту терпение. Она нужна мне сейчас.

Он нажал на рычаги управления, чтобы выключить воду, стряхнул лишнюю влагу со своего меха и вышел из душа. Несмотря на исходящий от него аромат мыла, он все еще чувствовал запах Шей, сандринкера и сладкого пота.

Не задумываясь, он вышел в коридор, подошел к ее двери и постучал по ней металлической рукой. Его сердце билось так громко, что он не удивился бы, если бы его стук эхом разнесся по коридору.

Он уже собирался снова постучать в дверь, когда та открылась.

— Что ты… ох.

Глаза Шей вспыхнули, когда опустились на его пульсирующий член.

Драккал жадно окинул ее взглядом. На ней была только рубашка большого размера, подол которой доходил до середины бедер, а светло-золотистые волосы были распущены и растрепаны. Ее щеки порозовели, а радужки потемнели.

Она медленно обвела взглядом его тело, пока их глаза не встретились. Желание горело в этих пронзительных синих глубинах. Ее дыхание участилось, а груди напряглись под рубашкой, так что сквозь ткань стали видны острия твердеющих сосков.

— Хочешь трахнуться? — спросила она. — Тогда трахни меня.

Он шагнул в дверной проем, подойдя достаточно близко, чтобы почувствовать жар, исходящий от Шей, достаточно близко, чтобы ощутить запах ее возбуждения.

Она подняла руку и прижала ладонь к его груди.

— Без обязательств. Никаких связей. Мы просто хотим избавиться от накопившегося…

К черту это.

Он знал, что это невозможно — и подозревал, что она, глубоко в сердце, тоже это понимала. Но он позволил бы ей обманывать саму себя, если это было необходимо, чтобы она сдалась, если это было нужно, чтобы убедить её в том, что она принадлежит ему — что это неизбежно.

Драккал сделал еще один шаг вперед, переступая порог, и Шей отступила назад, держа руку у него на груди. Он вслепую нажал на кнопку управления. Дверь за ним закрылась.

— Ты слышал меня, Драккал? — спросила Шей.

— Я услышал тебя, самка, — прорычал он.

Она прищурилась.

— И?

Он поднял правую руку, положил ладонь ей на затылок и схватил за волосы. Прежде чем она успела отреагировать, он повернул ее лицо к своему и наклонился, чтобы поцеловать ее.

Дыхание Шей сбилось, и ее тело напряглось, но Драккал не давал ей передышки, пробуя ее на вкус. Его рот жадно, отчаянно накрыл ее. У нее вырвался тихий стон, и ее губы приоткрылись, давая ему доступ. Ее рука скользнула вверх по его груди, прежде чем пальцы зарылись в мех. Она притянула его ближе.

Этот вкус её сладости после недель, когда он лишь дразнил себя её ароматом, превосходил все, что он мог себе представить, был настолько сильным и ошеломляющим, что оставлял место только для одной мысли — о большем. Драккал обнял ее левой рукой и обхватил ладонью ее задницу. Он притянул ее тело к своему, прижимая пульсирующий член к округлому животу Шей. Он не стал сдерживать стон, когда новая волна удовольствия-боли прокатилась от его паха.

Шей усмехнулась ему в губы, прежде чем прижаться своим лбом к его, разрывая контакт между их губами.

— Ты хочешь меня?

— Нуждаюсь в тебе.

Она обвила руками его шею и отступила назад, увлекая его вглубь комнаты.

— Я хотела, чтобы ты сделал это, — Ее язычок высунулся и подразнил его нижнюю губу. Она ненадолго втянула ее в рот и прикусила зубами, заставив Драккала зарычать и обнажить клыки от пронзившего его толчка. — Ты знал, что я трогала себя, думая о тебе после того, как ты нашел мою квартиру? Я представляла, как твоя рука будет гладить мою киску. Каков был бы твой язык.

Хотя это казалось невозможным, ее слова еще больше разожгли огонь внутри него и заставили его член напрячься сильнее, чем когда-либо.

— Киска, — пророкотал он, скользя левой рукой по ее бедру сзади и продвигаясь вперед, чтобы надавить большим пальцем на верхушку ее щели. От нее исходил жар. — Ты называешь это так?

Ресницы Шей затрепетали, она застонала и качнула бедрами вперед, отчего его большой палец скользнул между ее складочек и погладил крошечный твердый бугорок.

— Да.

— Я тоже думал о тебе, — сказал он, когда ее ноги коснулись края кровати. Он снова провел большим пальцем по этому бугорку, вызывая еще одно движение ее бедер. Сладкий мускус, который он уловил в ее аромате, теперь был сильнее, затуманивая его разум наилучшим образом. Не отрывая от нее взгляда, он поднес левую руку ко рту, высунул язык и слизнул ее масло с металла. Если первый вкус ее губ был амброзийным, то это было нечто совершенно иное, нечто такое, что невозможно было передать словами, и ему нужно было больше, навсегда больше. — Ммм… но я устал воображать.

— Так не воображай, — сказала она. — Возьми меня. Трахни меня, — ее взгляд упал на его член. — Потому что я, блядь, тоже тебя хочу.

Драккал отступил от Шей. Ее руки упали с его шеи, но он не стал горевать по этому поводу — совсем скоро он снова почувствует ее прикосновение. Обеими руками он схватил воротник ее рубашки и потянул в разные стороны. Шей резко вдохнула. Ткань разорвалась посередине, обнажив ее полные, пышные груди с набухшими розовыми сосками.

Инстинкт требовал, чтобы он прижал ее к кровати и вошел в нее, требовал, чтобы он опустошил ее тело и дал понять, что она без сомнений принадлежит ему.