Неумолимая королева

— Что ж, ты полна откровений, — невозмутимо сказал я.

Он проигнорировал мой сарказм. «Захватите якудза. Станьте настолько могущественной, что никто не сможет ее тронуть. Вот как ты ее защитишь.

— И что, по-твоему, я пытаюсь сделать? Мой тон был сухим.

Илиас улыбнулся, как кот, который только что съел канарейку. — Я подозревал это и рад, что оказался прав.

— Какое отношение все это имеет к Рейне? Никакая моя сила не имела никакого значения, когда дело касалось коричной девушки. Она все равно останется вне моей досягаемости. Она была солнцем, а я океаном, купающимся в его блестящем сиянии, но никогда не достигающим его.

«Станьте главой якудза, и Ромеро воспользуется возможностью отдать ее вам».

Я горько рассмеялся, зная тайну, которая разорвала меня пополам. Мне почти хотелось этого не делать, но это было ни здесь, ни там. Я бы позволил Илиасу поверить в это, потому что тайна моего кровного родства с Рейной умрет вместе со мной и моей матерью.

Мой взгляд вернулся к ней как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее тело начало дергаться. Ее дыхание стало резким. Ее глаза превратились в щелки, но в них задержалась паника.

— Вызовите врача, — приказал я, затем подошел к больничной койке и склонился над ней. Я взял ее маленькую руку в свою. «Эй, ты в порядке».

Она не ответила. Вместо этого она хватала ртом воздух, ее голубые глаза расфокусировались. Их словно накрыла дымка, лишив их яркости.

— Рейна, — позвал я. Как будто мой голос только усугубил ситуацию, сердцебиение, отображаемое на устройстве, ускорилось и стало громче. Ее губы дернулись, но не издалось ни звука. Ее глаза закатились на затылок, и она снова потеряла сознание.

3

АМОН

я

вошел в комнату, предназначенную для пыток наших врагов и получения ответов, и обнаружил, что мой брат начал без меня. Ничего удивительного. Мне просто хотелось, чтобы он не избил их до смерти. Мой взгляд скользнул по Данте, отметив его затрудненное дыхание, разбитые костяшки пальцев и забрызганную кровью одежду.

Было приятно осознавать, что он все еще лелеет свое безумие.

— Ты уверен, что это они? Я спросил своего брата.

Я сосредоточился на мужчине, привязанном к стулу, в то время как Данте стоял перед парнем, свисающим на цепях в подвале нашего клуба. Если бы люди, танцующие над нами, знали, что происходит у них под ногами, они бы убежали отсюда с визгом, как проклятые птицы.

"Да."

В моем воображении на видеозаписи проигрывались образы Рейны, лежащей без сознания на больничной койке. Снова и снова. Это набило мне оскомину. Оно грозило перекинуться и взорваться, как вулкан. В ушах у меня гудело от ярости, а в глазах помутилось, поскольку я не видел ничего, кроме красного.

— Он что-нибудь сказал?

«Идиот ничего не знает».

"Посмотрим." Я посмотрел на бессознательную форму. «Он заговорит. А потом я вырежу ему язык и вырву его глазные яблоки из орбит».

Данте поймал мой взгляд с любопытством. "Хм. Я впечатлен."

Он стоял перед другой несчастной душой в нашей камере. Это были люди, которые сбили Рейну. Данте поймал их вчера с помощью Призрака. Со своего места я наблюдал, как кровь стекала с его подбородка и обнаженной груди на бетонный пол.

Капать. Капать. Капать.

Это напомнило мне темп сердечного монитора Рейны: медленный и слабый.

— Да, ну… — я замолчал, выхватив нож из кобуры и подойдя к ублюдку. Я схватил его за волосы и поднял голову. Ему было холодно. Я бросил взгляд на Данте. «Дайте ему порцию адреналина».

Данте подошел к столу и взял его, а затем вернулся, чтобы ввести его во внешнюю поверхность бедра мужчины.

— Насчет больницы… — начал Данте, но я покачал головой.

"Не сейчас."

"Потом, когда?" — отрезал он. «Прошло три дня после аварии. Прошло три месяца с тех пор, как вы с Рейной расстались. Ты начал встречаться с другими женщинами». Я попытался двигаться дальше и потерпел неудачу. «Тем не менее, ты нападаешь на меня, когда я пытаюсь уговорить тебя уйти от нее. Пришло время отпустить ее».

Отпусти ее.

Кудахтанье наполнило камеру, каждый барабан моего сердца был предательством человеческой порядочности. Брату я отказался от Рейны, но полностью отпустить ее не мог. Мысль о том, что кто-то рядом с ней заставила меня сжаться внутри и выплеснуть ярость. Что со мной не так? Черт возьми, она была моей сводной сестрой. Я пытался двигаться дальше, в этом он был прав. За три месяца после разрыва с ней я только и делал, что пытался.

«Она просто еще одна девушка». Мои слова звучали совсем не правдиво. Я не поверил своему голосу, и, судя по недоверию в глазах Данте, он тоже. — Это не имеет к ней никакого отношения.

Его насмешка еще раз показала, что он думает по этому поводу.

«Тогда зачем идти в больницу и смотреть на нее?» — спросил Данте, на его лице мелькнуло разочарование. «Зачем нападать на меня?»

Мужчина пошевелился, спасая меня от ответа.

Я подошел к столу в углу и взял с него окровавленные плоскогубцы. Призрак, должно быть, получил свою плату — в виде зуба. Отказавшись от плоскогубцев, я взял АВД. «Это портативное медицинское устройство», — объяснил я протяжным тоном. "Видеть это?" Я не стал ждать его подтверждения. «Он создан, чтобы помочь людям, перенесшим остановку сердца, посылая шок в ваше черное сердце». Я злобно ухмыльнулся. «Однако, пока вы не слишком разволновались, сегодня здесь не будет никакой экономии». Из разбитого рта придурка вырвался всхлип. «Я пошлю шок в твое гребаное сердце. Я убедился, что устройство откалибровано так, чтобы отключить систему безопасности, которая распознает здоровое сердце, поэтому мы можем продлить это, пока вы не дадите мне ответы. Так что, как видишь, в твоих интересах рассказать мне все.

Когда я закончу с этим ублюдком, возможно, ему действительно понадобится это устройство. Жаль, что я не собирался использовать его таким образом.

Данте засунул руки в карманы и прислонился к стене, наблюдая за мной. Казалось, он уже получил достаточно пыток, чтобы утолить свое безумие.

Настала моя очередь погрузиться в ярость и собственную форму безумия.

Я зарядил его, прежде чем прижать электроподушечки к его ребрам и… Бум!

Все его тело содрогнулось, сердцебиение ускорилось. Возможно, мне не следовало использовать адреналин, но я хотел, чтобы он был в сознании. Подайте на меня в суд.

Его голова металась между Данте и мной, выискивая более слабого человека. Он не нашел бы здесь ни одного.

Его зрачки встретились с моими — широкие, расфокусированные и расширенные.

"Что ты делаешь, чувак?" — выплюнул он, и слюна потекла по его подбородку.

«Итак, мы привлекли ваше внимание», — невозмутимо сказал я.

Он покачал головой. "Это ошибка. Ты должен освободить меня».

— Отпустить тебя? Я медленно повторил, мои губы скривились, показывая ухмылку, которую я сдерживала. Он кивнул головой, вероятно, приняв это за улыбку. — Я только начинаю, — протянул я.