Неведомые земли и народы Севера[Без иллюстраций]

В ответ знаменитый картограф в июне 1580 года написал в Оксфорд письмо, в котором сообщил, что очень сожалеет об упущенном времени, что своевременно не смог дать консультации английским мореходам. Как видно из содержания письма, у Меркатора не было в то время глубокого представления о географии полярных морей и береговой линии. По карте 1595 года, изданной сразу после его смерти, можно сделать вывод, что подробные географические знания о Севере появятся у него позднее, перед самой кончиной. А к тому времени познания Меркатора ограничивались Плинием Старшим, какими-то другими писателями и сведениями из «некоторых карт, грубовато начерченных», о чем он сам сообщал в письме к английскому лорду Ричарду Хаклюйту.

«Письмо твое, просвещеннейший муж, получил я только 19 июня (1580 г. — Авт.). Глядя на него, я очень жалел не столько о том, что упущено время, сколько о том, что упущена возможность своевременно дать инструкции. Я очень хотел бы, чтобы Артур Пэт еще до своего отъезда был осведомлен о некоторых немаловажных обстоятельствах. Конечно, плавание в Китай (in Cathaium) по восточному пути — очень короткое и легкое, и я часто удивлялся, что, счастливо начинаемо, оно остается незаконченным, и этот путь был заменен западным, когда более половины вашего пути было уже известно. Ибо за островом Вайгач и Новой Землей сейчас же простирается громадный залив, замыкаемый с востока мощным Табинским мысом. В середину залива впадают реки, которые, протекая через всю страну Серику и будучи, как я думаю, доступны для больших судов до самой середины материка, позволяют легчайшим образом перевозить любые товары из Китая, Мангии, Миэн и других окрестных государств в Англию. Впрочем, не без основания, думая, что плавание по этому пути прервано, я полагаю, что император России и Московии чинит этому какие-то препятствия. Если же при благосклонном его отношении плавание может в будущем возобновиться, то я бы советовал не искать в первую очередь мыс Табин и не исследовать его, но обследовать вышеупомянутые реки и залив и отыскать и избрать в них какую-нибудь удобнейшую гавань в качестве стоянки для английских купцов. А уже из нее можно будет с большими удобствами и минимальными опасностями исследовать мыс Табин и морской путь вокруг всего Китая. Что существует громадный выдающийся к северу мыс Табин, я твердо знаю не только из Плиния, но и из других писателей и некоторых карт, правда, грубовато начерченных».

Цит. по: Английские путешественники в Московском государстве в XVI веке. (Перевод Ю. В. Готье.)

Итак, весь запас знаний о полярных областях у Меркатора ограничивается сведениями о каком-то огромном заливе и мысе Табин¹⁶⁷, впервые упомянутых Плинием, а также об островах Вайгач и Новая Земля, которые, как считает большинство историков, стали широко известны западноевропейцам благодаря (?) путешествиям тех же англичан, осуществленным начиная с 1553 года. Это несправедливое утверждение существовало несколько веков. Более того, считалось, что англичане первыми открыли Северный морской путь через Скандинавию в Азию. Хотя это далеко не так. Выше упоминалось о путешествиях русских мореходов в полярных морях задолго до прихода англичан в Белое море.

Меркатору, по его же словам, источником знаний о Севере служили, помимо Плиния, какие-то другие писатели и «грубо начерченные» карты. Что же это за писатели? Об одном из них Меркатор сам упоминает в вышеприведенном письме в Оксфорд: «Когда-то один мой друг из Антверпена давал мне „Путешествие“ Якоба Кнойена из Гертогенбоша по всей Азии, Африке и северным странам, получив его от другого лица; я его использовал и отдал обратно; много лет спустя я снова попросил его у моего друга, но тот не мог вспомнить, у кого его брал».

Другом из Антверпена был, конечно, ученый-географ Авраам Ортелиус, помогавший Меркатору в подборе материала для составления карт, выше говорилось об этом. А путешественник Якоб Кнойен являлся автором сочинения «Belga Linguica», которое тоже не дошло до нас и пропало. В него писатель включил самое раннее сообщение о плавании уже упоминавшегося выше оксфордского священника. Сочинение Кнойена Меркатором, а именно о нем упоминает в письме картограф, было позднее использовано при составлении тех самых знаменитых карт 1554 и 1595 годов.

Но еще раньше о сочинении монаха-путешественника под названием «Счастливое открытие, добровольно осуществленное от 54 градусов вплоть до полюса» имел сведения другой, но менее известный картограф, Йохан Рюйш. Вероятно, в то время еще существовал оригинал этого сочинения. В 1508 году на своей карте мира в районе Северного полюса он сделал надпись следующего содержания:

«В книге „De inventione fortunata“ („Счастливое открытие“) можно прочесть, что у Северного полюса возвышается высокая скала из магнитного камня, окружностью в 33 немецкие мили. Ее омывает текучее всасывающее море, из которого вода там, как из сосуда, изливается вниз через отверстия. Вокруг расположены четыре острова, из которых два обитаемы. Пустынные обширные нагорья высятся вокруг этих островов на протяжении 24 дней пути, и на них совсем нет человеческих жилищ».

Цит. по: Коган М. А. Из истории экспансионистских планов Англии в Арктике (XXIX Герценовские чтения).

На той же карте у северных берегов Гренландии помещена вторая надпись или легенда: «Здесь начинается всасывающее море, судовой компас уже ненадежен, и корабли, в которых есть железо, не могут повернуть назад».

Меркатор через Якоба Кнойена хорошо знал сочинение «Счастливое открытие» и использовал его при составлении карты 1554 года, а позднее его сын — в 1595 году. Меркатор показал Северный полюс в виде скалы, окруженной морем, среди которого возвышались четыре крупных и 19 мелких островов.

Более того, кроме Кнойена, о Полярном материке хорошо знал еще один известный ученый — французский математик, астроном и географ Оронтий Финей. На его карте 1532 года изображена в Южном полушарии Антарктида, а около Северного полюса — мифические острова, названные современными исследователями Гипербореей, с горой на Северном полюсе.

Как видно из рисунка, описание и изображение мнимой Гипербореи абсолютно одинаковы у всех сочинителей и картографов — у Якоба Кнойена, Оронтия Финея и у Меркатора. Позднее подобное изображение Полярного архипелага появится у современника Меркатора и его подражателя, английского математика и астролога Джона Ди.

Джон Ди также увлекался составлением карт, и, естественно, его внимание привлекла работа Меркатора. Когда в 1577 году он обратился к знаменитому картографу с просьбой сообщить, откуда он взял данные о районе Северного полюса, тот не замедлил с ответом.

Из письма Меркатора стало известно, что в изображении Северного полюса он опирался на два источника: сочинение «Счастливое открытие» францисканского священника и на средневековый труд «Деяния короля Артура». Здесь имелось в виду, по мнению исследователей, широко известное раннесредневековое сочинение епископа Гальфрида Монтмунского под названием «История бриттов», где рассматривались легенды о короле Артуре. Причем с обоими сочинениями, сообщал Меркатор далее в письме, он познакомился (внимание!) не непосредственно, а из сочинения уже упомянутого Якоба Кнойена, которое до нас не дошло¹⁶⁸, то есть через вторые руки.

Уважаемый читатель, надеемся, теперь сам сделает вывод, какие «древние карты и сочинения» использовал в своих работах знаменитый картограф, послужившие Меркатору источниками для изображения мифической Гипербореи и горы Меру, а затем — основанием для фантастических домыслов современных писателей-беллетристов.

Из сочинения Якоба Кнойена Меркатор узнал, что монах-путешественник имел при себе астролябию, с помощью которой определял широту посещенных им мест, в частности островов у норвежского побережья. И, очевидно, сведения о Крайнем Севере путешественник представил на основании широко распространенных в те времена слухов о неизвестных островах (например, тот же остров Туле античных писателей, о котором упоминалось выше) и о «магнитной горе» у Северного полюса.

Легенда о магнитной горе возникла в древние времена. Сообщения о ней есть у Плиния (Plin. N. Н., II, 98) и Птолемея (Ptolemaus, VII, 2). У европейцев, обративших внимание на свойство намагниченной иглы поворачиваться в одном и том же северном направлении, могли родиться предположения и даже легенды о неведомой магнитной горе, расположенной где-то на Севере. То же, только в отношении Южного полюса, могли предполагать жители или путешественники Южного полушария.