Неверная
Шрифт:
– Для спящего человека ты слишком часто дышишь.
Она почувствовала и его дыхание. Близко, так близко от себя. Шерлок перевернул ее на спину и поцеловал. Она выгнулась, прижимаясь к нему всем телом, и ощутила, что любовник не стал стеснять себя одеждой после принятия душа. Ее футболка и слипы также быстро оказались стянутыми. Шерлок дразнил ее, то прихватывая губами розовые соски, то целуя яремную ямку, в которой бился пульс. Молли обвивала его торс ногами, царапала плечи, спину, требовала большего. Он дал ей все, на чем она настаивала, и не раз.
…Это казалось странным и досадным, что после ночи, проведенной в одной постели, завтрак их проходил точно также, как и ужин. Шерлок читал, прихлебывая кофе из кружки,
– Автобус через двадцать минут. Тебе следует поторопиться, - Холмс едва оторвался от страницы, чтобы бросить эту фразу. Молли в ответ бросила столовые приборы. Нож и вилка со звоном обрушились на тарелку, заставляя таки несносного ботаника отвлечься от книги.
– Я буду на улице, - процедила девушка, поднимаясь и подхватывая свою куртку. Из номера они уже выписались.
В автобусе она демонстративно уселась на другой ряд от Холмса, намереваясь всю дорогу смотреть в окно. Но сказалась бессонная ночь, и Молли задремала, опустив голову на грудь. Очнувшись на подъездах к городу, она, однако, нашла себя лежащей на чьем-то плече. Сконфуженно дернувшись, уже хотела было извиниться, когда поняла, что за время поездки ее сосед сменился. Она спала на плече Шерлока.
– Тебе необходимо чувствовать общественное признание, чтобы быть счастливой, Молли? Мне следовало взять тебя за руку или мило поболтать о погоде?
– Следовало. Но не ради общественного признания, а ради того, что бы показать, что я тебе небезразлична, - тихо проговорила она, опуская глаза.
– Ты мне небезразлична, - Шерлок нахмурился, - кажется, я это вчера наглядно показал.
Молли мягко пожала его ладонь, лежащую на подлокотнике, не зная, что подписала данное соглашение на два года вперед. Их отношения так и не стали «достоянием общественности». Шерлок ни разу не поцеловал ее в коридоре кампуса, не разделил ланча, сидя на зеленой траве университетских газонов, не пригласил в кино. Они встречались или в лаборатории, или в небольшой мансарде, что Холмс снимал, не желая жить в студенческом сообществе. Их связь была крепкой, но вместе с тем, от нежелания Шерлока что-то менять, оставалась и напряженной, словно тетива лука. Молли циклично прошла через несколько стадий отношения к этому. Поначалу это казалось романтичным, загадочным, литературным: тайные встречи двух сердец под покровом ночи. Потом стало жутко раздражать. Ей хотелось подобно другим, нормальным парам проводить больше времени вместе, посещая кафе и различные мероприятия. В этот период она часто уходила допоздна гулять с подружками и даже охотно соглашалась провести вечер-другой в компании парней, только чтобы заставить Шерлока, который ее кульбиты попросту игнорировал, ревновать и волноваться. Как правило ко второму свиданию, она остывала, начинала скучать и просила проводить себя не в общежитие, а к дому, где жил Холмс. Постепенно Молли не осталось ничего иного, как принять подобный образ жизни. Впрочем, к тому моменту слухи об их романе все равно поползли, и частично можно было считать, что она добилась своего.
– Aqua vita. Глаза у тебя — живая вода.
Они лежали на широкой кровати в мансарде Шерлока. Холмс курил, и Молли, прячась от дыма, перевернулась, разместив маленькие розовые ступни на месте, где лежала подушка.
– У Римлян это выражение обозначало водные растворы спирта, - протянул Шерлок, туша сигарету в стоящей на полу пепельнице.
– Ты еще не соскреб эту информацию со стен Чертогов? Удивительно. Но я не об этом, знаешь? Мне кажется, без тебя я уже не смогу, Шерлок. Весь день я жду момента, чтобы можно было произнести твое имя, взять твою руку в свою, встать на цыпочки и поцеловать твой премудрый лоб. И вот, вечером, я прихожу сюда, смотрю на тебя, касаюсь тебя… Кажется, только тут я
чувствую себя по-настоящему живой, - Молли избегала смотреть на любовника, сосредоточив внимание на паутине трещин, покрывшей потолок.– Aqua vita.
Они редко и скупо говорили о своих чувствах, но этой ночью Молли чувствовала тревожную необходимость говорить, говорить о своей любви к нему. Пусть так, неловко, глупо, сбиваясь с мысли.
Бледное лицо в ореоле мягких разметавшихся кудрей заслонило ей рисунок потолка. Шерлок поцеловал ее. Мягко, воздушно, сахарно…
Это случилось за неделю до его исчезновения.
========== Часть 6 ==========
Молли сидит на краешке пуфика перед туалетным столиком и думает, не стоит ли одеться сразу. А то и собрать чемодан. Вот уже час, что Майкрофт работал в домашнем кабинете, Молли нервно теребила кулон, который был подарен ей на юбилей свадьбы, и решала, как начать свою речь. Она хотела признаться. Чувство раскаяния отдавало вполне реальной, физической болью в желудке.
После произошедшего на Бейкер-стрит, она попросила Шерлока вызвать такси, и уехала, даже не стерев сперму со своих бедер. Майкрофта дома не оказалось. Очевидно, настоящая личина Джима из IT требовала принятия нескольких немедленных силовых решений. Молли, благодаря Бога за эту малость, приняла скорый душ, боди упаковала в непрозрачный пакет и запихала в сумку, чтобы выбросить по дороге на работу. Майкрофт несомненно узнает, что Морган отвез ее по иному адресу. Удивится? Подумает, что Молли отправилась туда, чтобы задать Шерлоку взбучку? Или сочтет это несущественным? Быть может Морган ничего ему и не расскажет, или…
Майкрофт за прошедшую неделю так и не поинтересовался, что она делала в ту ночь в квартире его брата. И тогда она решила, что он знает. Ведь в проницательности ему не откажешь. Но Майкрофт молчал. И это изводило ее еще больше.
Молли на выдохе поднимается, проходит по коридору и без стука входит в кабинет мужа. Холмс-старший сидит в полукруге желтого света, прижав тонкие пальцы к вискам, и что-то читает, не изменяя привычкам, с листа.
– Майкрофт, - Молли подходит к нему сзади, мягко обнимает мужа за плечи, утыкаясь носом в макушку.
– Милая, я занят, - он растерянно поглаживает ее руку, тогда как глаза не отрываются от текста лежащего перед ним документа.
– Майкрофт, - Молли прижимается к рыжеватым волосам щекой и неожиданно для самой себя начинает плакать. Тоненький всхлип отвлекает наконец Холмса от бумаг, и он неловко разворачивается в попытке посмотреть на свою жену.
Один всхлип быстро перерастает в плач, будто носимая в сердце тяжесть обращается водой. Майкрофт ошарашенно глядит, как его жена размазывает слезы по лицу, словно десятилетняя девочка, упавшая с велосипеда. Он вскакивает с места и обхватывает ее лицо ладонями, заставляя на себя посмотреть.
– Молли, девочка моя, что случилось?
– он видит свою жену плачущей впервые, и это заставляет его мгновенно забыть о грядущих Парламентских выборах, об очередном взрыве в Пакистане, о перевороте в Средней Азии.
Она смотрит на него сквозь пелену слез, постепенно начиная жалеть о своем срыве. Потому что видит в его глазах недоумение, нежность. Майк не знает. И значит сваливать на него эту тяжесть, эту отвратительную ношу — трусливо и эгоистично. Молли глубоко вдыхает, медленно успокаиваясь, опускает взгляд.
– Ничего, - она качает головой, насколько позволяют руки Майкрофта, сжимающие ее голову.
– Просто… Я не вижу тебя сутками! Нам даже выходные удается провести вместе не всегда. Я устала на работе и…
– И еще мой брат допекает тебя, - Майкрофт со вздохом прижимает ее к себе, не успев заметить, как исказилось лицо жены при упоминании Шерлока.
– Прости, Молли. Сейчас не лучший период, но после 6 мая (1), обещаю, мы возьмем отпуск. Целую неделю. Может быть, Италия или Испания. Что тебе по душе?