Неверный. Свободный роман
Шрифт:
Самочек кругом – пруд пруди.
Мужиков хватает, но тех самых, о которых мечтает каждая, в разы меньше.
Поэтому конкуренция среди пездочек на член состоятельного и не лишенного привлекательности мужчины просто адски бешеная.
Можно и не напрягаться, они сами устроят дефиле, встанут раком и даже насадятся на распухшую от похоти головку, подвигают бедрами, отъебут сами себя до звездочек… Потом стекут, плача от счастья и умиления, а если подкинешь немного деньжат на салон, будут готовы сосать в любое время дня и ночи.
Каждая
Все красоточки.
– Вам повторить, Расул Мирасович?
К опустевшему бокалу призывно прогибается Лерка.
Делаю пару затяжек, оценивая. У нее большие, крепкие сиськи и хорошо подкачанный, довольно пышный зад.
Сощуриваюсь, она улыбается и опускается на диванчик, медленно подливая спиртное. Платье короткое, ножки чуть раздвинуты.
Пожалуй, ей только моргни, упадет на колени и отсосет жадно, потом и подставится попкой, без стеснения от присутствия посторонних.
Перевожу взгляд в сторону девичника, девчонки все еще смотрят на меня голодно.
В паре…
Ммм… Будь они немного моложе, я бы еще подумал. Но двадцать пять плюс – слишком старые.
Даже Лерочка балансирует в опасной близости от планки.
Может быть, ей кинуть пару палок…
– Я хочу вам признаться… – шепчет тихо, трепеща ресницами. – Только не ругайте меня, но я думаю о вас постоянно. Сердце выскакивает из груди…
Немного удивлен.
Я-то думал, у нее мозг размером со спичечную головку, а она вполне связно выражается.
Или заученно.
Ску-ка.
Взгляд снова скользит по залу, выискивает белобрысую макушку, губы растягиваются в улыбке.
Как она меня отталкивает, запуская жало.
Щекочет забавно.
Ее эмоции, запах, ощущение страха и трепета под светлой кожей – вкусный коктейль.
Хочется неспешно тянуть его по капле, высасывая.
– Который час, Лерочка?
– Без пяти девять.
Пора…
Высосу тебя, Сашенька. По капле вы-со-су…
Глава 7
Твердый пол подо мной становится зыбким и ненадежным, когда я чувствую, как взгляд Мирасова выхватывает меня из толпы.
Не вижу, но точно знаю, что он на меня смотрит.
Его взгляд будто лассо, удавка на шею, душит, отнимает последние капли кислорода, сжигая в легких. Спешу затеряться в толпе…
На время даже удается сделать это, но потом оказываюсь возле бара, и…
Попадаю в расставленную ловкушку.
Клещи Мирасова сжимаются на моем локте.
– Время вышло. Пошли, – сжимает крепче и тащит меня за собой.
На нас смотрят.
Угадайте, кого из нас это волнует? Только меня. Ему просто плевать…
– Постойте… Моя… Моя смена не закрыта. Там клиент за… За столиком.
– Закрою я тебя смену, Санька. Погнали. У меня колом стоит… – бросает через плечо.
– А я… Я тут при чем? – пищу.
Мы в узком коридоре, Мирасов толкает
меня к стене.– При чем?
Моя рука резко тянется вниз, захваченная лапой Мирасова. Он опускает ее к себе на пах и крепко сжимает вокруг толстой эрекции.
Блин… Вживую… Там все еще больше… То есть еще не совсем вживую… Но смотреть за тем, как эта хреновина входит и выходит в женское тело, и в половину не так боязно и… волнительно, как держать в руке.
Почти держать в руке.
– Нравится?
– А-а-а… А должно? – выдыхаю. – Ваша… штуковина меня пугает.
– Я так и понял, – наклонившись, медленно лижет мою шею и засасывает немного кожи. – О-о-о… Я так и понял, когда ты смотрела и пускала на меня слюнки…
Его пальцы крепко держат мои. Так крепко, что почти больно.
Еще его рот… оставляет на мне мокрые следы.
Зубы уже покусывают подбородок, подбираясь к моему рту.
Губы дрожат, выпуская вдохи. Глаза открываются, выхватывая кусочек его смуглой кожи на шее, иссиня-черные волосы, воротничок рубашки.
Открываются и закрываются.
Губы мягко толкаются в мои.
Ох черт… Потом он раскрывает рот и сосет мой, облизывает губы, покручивая, нажимая на сердцевину.
– Давай же… – требует и тяпает зубами по моей губе.
Я ахаю и его пальцы тут же крепко обхватывают нижнюю челюсть, удерживая рот раскрытым.
Между моих губ толкается его язык… Он целуется ужасно непристойно.
Это даже не поцелуй. В поцелуе губы участвуют, а тут его большой и жесткий язык толкается мне в рот, словно жадный питон. И такой же питон оживает под моими пальцами. Бедра мужчины раскачиваются, мои пальцы продолжают обхватывать его крепкий член, будучи расплющенными горячей ладонью поверх них.
Я начинаю бояться замкнутых пространств. Кажется, в каждом углу он меня слопать готов. Сердце как ошалелое, подскакивает к горлу.
Его вкуса у меня во рту слишком много, табачный, горький, пряный, проталкивается до самой глотки вместе с чужой слюной.
Укусить не пытаюсь, я же думала, что игнор – это лучшее, что можно придумать.
Вообще никак не реагирую, только сглатываю и дышу все чаще и чаще…
Это неконтролируемое.
– Какой стойкий ротик, – всасывает мои губы, покусывает. – Даже не ответишь? Неужели целоваться не любишь?
А-а-а… Так это поцелуй был!
Я-то мысленно уже написала заявление, что он отымел мой рот.
– Давай пососемся. Так у вас говорят, м?
– У кого?
– У молодежи, блин.
– Мы не называем себя молодежью. Так только олды выражаются.
– Олды?
– Наверное, в ваше время вы их называли старперами…
Вожусь под его давлением, как мышь, придавленная слоном. Сегодня у него очень игривое и пошлое настроение, потому что за ругательство Мирасов выдает лающий смешок.
– Поедем или здесь, в клубе.
– Нигде – есть такой вариант?
– Нет такого варианта. Тебе деньги нужны?