Невероятная подстава, или Хочу быть вашей мамой

– Почему? – поинтересовался я недоумённо.

– Мне никогда не заслужить их доверия, если я начну бегать к тебе жаловаться. Я должна сама со всем справиться. Прошу тебя, не вмешивайся.

– А тебе действительно нужно их доверие? Эля, я всё гадаю, зачем тебе всё это? Ты стойко терпишь выходки Стенли и Весты. Сократила их занятия. Ведь я правильно понял, сократила, а не отменила?

– Сократила... И отменила. На субботу и воскресенье.

– Они учились в эти дни? Я не знал. Похоже, напрасно я так полагался на Дурану, стоило самому всё контролировать, – протянул я задумчиво.

– Ты бы не смог. Шла война, от тебя зависело целое королевство, поэтому редко бывал дома. А тётушка этим воспользовалась, – произнесла супруга, сжимая мою ладонь чуть сильнее.

– И всё же, нужно было быть наблюдательней. Так что с моими вопросами?

Эля замолчала, изучая ковровую дорожку под ногами. Я уж думал, не ответит, но, словно приняв какое-то решение, она кивнула своим мыслям и, посмотрев в мои глаза, твёрдо сказала:

– Да, мне нужно их доверие. Они такие потерянные, несчастные, что у меня сердце сжимается. Я хотела бы стать если не мамой для твоих детей, то хотя бы другом.

Должен признать, неожиданное и очень смелое заявление, выбивающее почву из-под ног. Никто и никогда не хотел быть мамой для моих малышей, даже женщины, подарившие им жизнь...

– А что со мной, Эля? Какую роль в своей жизни ты отводишь мне?

– Не могу сказать.

– Значит с отношением к Стенли и Весте ты определилась, а я остался не у дел? – прошептал, притягивая смущённую девушку ближе.

– Ты что, со мной флиртуешь? – спросила она так же тихо.

– А у меня получается?

Проведя по губам кончиком языка, она кивнула, не отводя от меня зачарованного взгляда.

– Тогда закрепим результат? Поужинаешь со мной?

– Согласна. Тем более есть хочу зверски, а в столовой, благодаря тебе, меня не ждут.

– Тебя ждут в моей гостиной, после того как приведёшь себя в порядок.

– Ждут? И кто же входит в эту толпу?

– Отмывшийся от слизи герцог, салат, сочный кусок мяса, прошу заметить, это даже не мышатина, и бутылочка вина.

– М-м-м, а флиртовать у тебя получается всё лучше и лучше. Только вино на сок замени, я не шутила, сказав что не пью...

– Ничего крепче кефира. Я помню. Так может его? Целый литр!

– Литр?! А вы бунтарь, ваша светлость. Напьёмся же до потери пульса! – заливисто рассмеялась супруга, вызвав на моём лице улыбку.

Проводив Элю до её покоев, зашёл в свои апартаменты, всё ещё продолжая улыбаться. Сразу же вызвав горничную, приказал подать ужин на двоих и направился в ванную. Последний раз я был на свидании ещё до первого брака и сейчас немного нервничал, боясь всё испортить. Я, наверное, уже и забыл, как за девушками ухаживать. Но то, что нужны цветы и свечи, точно помню.

Первый атрибут, необходимый для успешного вечера, добыл в саду, безжалостно ободрав розовый куст – гордость моего садовника. Боюсь, завтра пожилой мужчина сляжет с инфарктом, оценив что я сделал с его прелестью. А свечи вытребовал у горничной, которая принесла ужин.

Обвёл глазами сервированный стол. Вроде всё готово, боги, умоляю, только не дайте мне испоганить этот вечер какой-нибудь дурацкой фразой!

26

ЭЛЬМИРА.

Привела себя в надлежащий вид. Чтобы не звать Китти, выбрала платье попроще: то самое голубое, в котором сидела на мокром стуле в первый день пребывания в замке. Подойдя к зеркалу, расчесала волосы, потянулась к флакону с феромонами Эль и... отдёрнула руку.

Пожалуй, это дополнение к моему образу будет лишним. Во-первых, я сегодня столько раз мылась, что после предыдущего купания забыла побрызгаться зельем, а муж этого вроде бы не заметил. Во-вторых... я уже приняла самое главное в своей жизни решение.

Когда Арамазд спросил нужно ли мне доверие детей, я задумалась. Допустим, я смогу подружиться с малышами, а дальше что? Отдать их легкомысленной, эгоистичной Эль? Боюсь, тогда их сердечки будут разбиты окончательно и бесповоротно. Остаться здесь и попытаться стать мамой для Стенли и Весты?.. Это значит принять и их отца. Хочу ли я стать настоящей женой дракона? Безумно!

Раньше я постоянно твердила себе, что отношения между нами невозможны. А, собственно, почему? Это я проходила под аркой целомудрия, это я говорила «да» у алтаря и это на моей руке красуется брачная татуировка. Получается, именно я являюсь женой герцога! Так с чего вдруг я должна отдавать своего мужа сестрёнке?

Арамазд – единственный мужчина, заставивший моё сердце трепетать. Только он будоражит воображение и чувства. И что, отойти в сторону? Ну уж нет! Не отдам! Ни его, ни своих ранимых воробушков, а папочка и Эль перебьются, что бы они ни задумали! За свою семью я буду бороться. И начну с сегодняшнего ужина. Покорить неприступное сердце дракона, задача, может и не лёгкая, но выполнимая. Надеюсь.

Распахнула окно и выкинула зелье в темноту. Услышав звон разбившегося флакона, удовлетворённо улыбнулась и, закрыв створку, прошла к двери в смежные покои.

Спальня герцога отличалась от моей лишь более тёмной цветовой гаммой и отсутствием милых безделушек на полках. Покосившись на кровать, пересекла комнату и, немного замешкавшись, шагнула в гостиную.

Полумрак разгоняли пляшущие языки пламени двух свечей на столике у окна, сервированном на две персоны. Несмело подошла ближе и, обведя взглядом предложенные яства, не смогла сдержать улыбку: в самом центре располагалось ведёрко со льдом, а в нём графин с чем-то белым. Подозреваю, что с кефиром.

– Нравится? – над самым ухом раздался отдающий хрипотцой голос Арамазда.

И как он умудрился так бесшумно подкрасться? От неожиданности вздрогнула и стремительно обернулась, сразу же утыкаясь носом в бутоны бордовых роз. Мне никогда не дарили цветы, а тут такой огромный букет, что у меня дыхание от восторга перехватило, и к глазам подступили слёзы.

Быстро поморгала, останавливая непрошеную влагу, подняла взгляд на озадаченно следившего за моей реакцией герцога и счастливо улыбнулась.

– Очень. Спасибо. Цветы великолепны.

– Рад, что тебе понравились, было бы жаль, если бы садовник умер напрасно.

– В каком смысле?!

– Он ради этих роз разве что ритуальные танцы не исполнял, а когда зацвели – два дня только о них и говорил. Представь, что он завтра испытает, увидев, что куст абсолютно голый, – пояснил мужчина, пожав плечами.

– Вы невероятно жестоки, ваша светлость! Прошу, когда убитый горем и жаждой мести садовник приставит вилы к вашему горлу, не говорите, что рвали розы для меня, – попросила я сквозь смех.