Невероятные приключения Брыся в пространстве и времени
Шрифт:
После основательного купания в пенном растворе, полоскания и просушки щенок приобрел универсальный серый цвет, лишь мордочка осталась черной, да кончик крошечного толстенького хвостика высветился белой кисточкой, которой он мельтешил, радуясь всему подряд, просто от присущего малолеткам оптимизма.
Кутенка нарекли Мартином, и он как-то слишком быстро вымахал в здоровенного суматошного пса, попутно добавив в свой окрас черноты и желтизны. В их квартирке он смотрелся настоящим монстром и учинял такие же масштабные разрушения, не оставив нетронутым ни одного предмета мебели, слопав обложки
Сашу он обожал, но воспринимал исключительно как товарища по играм и совершенно не давал ему проходу, не понимая, зачем тот тратит столько драгоценного времени за письменным столом, выводя в тетрадках непонятные закорючки. И, чтобы облегчить другу жизнь, в мгновение ока эти самые тетрадки уничтожал, как только ему удавалось до них добраться.
Казалось бы, что, а вернее, кто еще нужен для счастья молодой семьи? Однако их сынишка, любя Мартина, не переставал канючить о коте, расписывая в красках, как тот тихим теплым комочком лежал бы у него на коленках, когда он учит уроки, и как убаюкивал бы его в постели загадочным урчанием.
– Ну, говори, не таись, пока папа с Мартином не вернулись и не учинился в нашем доме переполох!
Саша вздохнул. Так и есть – отшутится. Но все же сделал попытку:
– Мам, а ты знаешь, что в Эрмитаже живут коты-эрмики и охраняют его от грызунов?
– Что-то слышала. Продолжай! – Лина опустила нашинкованную тонкими брусочками капусту в бульон и принялась за картошку.
– А ты знаешь, что каждый желающий может взять кого-нибудь себе, с паспортом и удостоверением бывшего сотрудника Эрмитажа, а еще потом можно долго-долго посещать музей бесплатно?
– Да что ты? – она покосилась на сына – основательно подготовился!
– А еще у них есть котик по кличке Ван Дейк, которого раньше звали Брысем. Его нашли в вентиляции в зале фламандской живописи, и у него сломана лапка. Из-за гипса он не может ловить мышей! Вдруг его уволят? – Саша подпустил в голос звона, как будто с трудом сдерживал слезы. – А еще он умеет путешествовать во времени и постоянно влипает во всякие неприятности, так что, если мы его не заберем, он окончательно пропадет, затерявшись где-нибудь в другой эпохе!
– Ты и вправду хочешь взрослого кота? – Лина удивленно подняла брови.
Ей, как человеку никогда не имевшему дела с представителями мяукающего племени, всегда казалось, что «хотеть» можно только маленького котенка, да и тот быстро вырастает в абсолютно самостоятельную свободолюбивую единицу и теряет «родственные» связи с приютившей его семьей. В отличие от преданных собак.
Саша заглядывал в мамины глаза, ища в них какие-нибудь подвижки в сравнении с предыдущими разговорами на эту тему.
– Ты представляешь, что с твоим котом сделает Мартин? Или кот с ним? Или оба они с нашей квартирой? С тем, что от нее осталось?
Ага, все-таки наметились перемены к лучшему. Раньше мама просто говорила: «Только через мой труп!»
Ложась
спать, Лина обнаружила под подушкой книгу и, вздохнув, начала читать о невероятных приключениях кота Брыся, а утром за завтраком объявила, что они едут на экскурсию в Эрмитаж…Да здравствуют последние дни летних каникул и маминого отпуска!
Глава вторая.
Саша
Сашина семья проживала в городе Пушкин, бывшем Царском Селе, всего-то в двух десятках километров от Витебского вокзала, а уж оттуда до Эрмитажа рукой подать!
Мартин, словно предчувствуя со стороны «родственников» какую-то каверзу, долго не хотел униматься – выл и скребся в дверь, так что Лине пришлось несколько раз возвращаться в квартиру и уговаривать его вести себя прилично, как подобает почти взрослой собаке таких внушительных размеров!
Пес утихомирился лишь после того, как вспомнил, что у обеденного стола остались две почти целые ножки, а значит, будет, чем себя развлечь в одиночестве.
Лина постояла несколько мгновений у двери, прислушиваясь, не возобновятся ли протестные действия, и они поспешили на станцию, до которой от их дома на Детскосельском бульваре десять минут пешком.
В электричке Саша исподволь изучал выражение маминого лица, пытаясь понять, не обернется ли поездка на самом деле только экскурсией, и всю дорогу держал скрещенными средний и указательный пальцы обеих рук, на удачу.
Будь его воля, он забрал бы кошачью компанию целиком: и Брыся, и Савельича с Рыжим. Но просить родителей о такой щедрости не решался, хотя животных они любили и всегда подкармливали бездомных. Просто никто не рассчитывал, что Мартин вырастет настолько громадным, а квартира, пусть и гораздо больше той, где они жили вместе с бабушкой, снова окажется чересчур мала для всех домашних питомцев, о которых он мечтал.
Другие мальчики его возраста не забивали себе голову подобными вещами, не вылезая из компьютеров, айпадов, айфонов и прочих гаджетов. Саша давно выпал из их круга, потому что обожал книги, причем напечатанные, чтобы уютно шуршали страницы, когда он перелистывал их, предварительно наслюнявив палец.
Бабушка вздыхала, глядя на внука, и называла его «несовременным ребенком», которому в жизни придется туго. А он хотел быть историком, как папа, преподававший этот полный загадок предмет в местном колледже.
Перед Эрмитажем, как всегда, вилась очередь – конец августа, разгар туристического сезона. Саша потянул маму за карман джинсов и, потупив взгляд, твердо сообщил, что не хочет сегодня никакого музея, тем более что они уже бывали там неоднократно, а только Брыся и точка!
Лина, втайне лелея надежду, что это пустая затея, повела упорствующего сына к решетчатым воротам между зданиями Зимнего Дворца и Малого Эрмитажа.
Несколько смущенно поинтересовавшись у сотрудника о возможности «приобретения» одного из котов, она неожиданно получила радостный и утвердительный ответ, как будто их тут давно и с нетерпением ждали.
– Петрович! – крикнул охранник кому-то. – Принимай гостей!