Невеста чудовища

Ситуация была абсурдной, два самых дорогих ей человека зверями смотрели друг на друга. Она не выдержала, стала задыхаться, слезы брызнули. Сердито вытирая их ладонью, девушка проговорила:

– Я боюсь что вы... Что с вами что-то плохое случится!

***

Ее слезы, ее страх. Этого Зэйн не мог перенести.

Ему ничего не стоило раздавить поганца, посмевшего заявиться сюда, как насекомое. Но Зэйн понимал. Нельзя. Человечек важен для НЕЕ.

Значит, он его не тронет. Сдерживаясь ради Гесты, проговорил уже спокойнее:

– Говори и не вздумай врать.

Парень, затравленным зверьком взглянув на него из-под бровей, выдал:

– Люди про нее узнали. Будут стараться выкрасть...

Кровь бросилась в голову Зэйну. С минуту он молчал, не веря, что выслушивает подобное. Его могло развлекать, что игрушки, которым он оставил жизнь, постоянно охотились на него, пытаясь убить. Но тронуть Гесту?!!!

– Ты понимаешь, человек, что я просто вас всех убью. И начну с тебя, - в этот момент в голосе Зэйна не было ничего человеческого.

– Попробуй!

Парень напрягся и вдруг улыбнулся, ощерившись. Так улыбаются в лицо смерти, намереваясь подороже продать свою жизнь.

***

На ее глазах творилось что-то ужасное.

– Нет!
– вскрикнула Геста, хватаясь за крепкую, словно каменную руку Зэйна.
– Нет! Ради всего святого! Нет, умоляю...

Ее трясло от волнения и страха. Слезы текли из глаз, она их не замечала. Не мог ее Зэйн превратиться в чудовище, лучше ей умереть прямо сейчас, чем это увидеть!

Закаменевшие мышцы под ее пальцами медленно расслабились, а грудная клетка Зэйна перестала вздыматься как кузнечные мехи. Наконец он глухо проговорил:

– Выкладывай, зачем пришел.

– Тебе нужно встретиться с вожаком, - Тигард тоже немного успокоился, в его голосе появились твердые и одновременно просительные интонации.

Это выглядело немного по-детски, Геста прикрыла глаза. Ее молочный брат, остался таким же горячим импульсивным мальчишкой, каким она его помнила. Вечно у него в голове было полно невероятных идей. Тихонько улыбнулась в плечо Зэйну и одними губами шепнула:

– Спасибо...

А тот немедленно обернулся, провел ладонью по щеке, и застыл, вглядываясь в ее глаза. Гесте показалось, что она видит, как нечто огромное, огненное ворочается у него в душе, не находя выходы. Потом Зэйн сказал, обращаясь к ее молочному брату:

– Я встречусь с твоим вожаком.

После его слов Геста наконец смогла выдохнуть с облегчением. Тигард, уже приготовившийся умирать тоже. И, осмелев вконец, спросил, косясь на стол:

– Так я поем? Тут столько вкусного, давно такого не ел.

– Ешь, конечно!

Очнувшись, Геста дернулась, чтобы подойти, Зэйн опять напрягся, словно окаменел, и тогда она, глядя в глаза, просто потянула его за руку. Послушался, не сразу, но пошел за ней следом. За стол к Тигарду, правда, не пустил, сел на кушетку, посадил ее рядом и обхватил руками. Но и это для Гесты было великой победой. От счастья и облегчения она притихла в объятиях Зэйна, слушая, как гулко стучит его сердце.

***

Тигард жадно ел сырные лепешки и фрукты, все такое вкусное, напоминавшее ему об утраченной свободе и прошлой вольной жизни. А сам невольно косился на этих двоих. И пусть он не мог понять КАК, но эти двое, похоже, находили счастье в объятиях друг друга. Он отвернулся, потому что мысль об этой странной любви казалась неуместной и нескромной.

– Я передам вожаку, - проговорил он наконец.

Но от перенапряжения, усталости и вкусной еды его разморило. Тигард вдруг почувствовал неимоверную усталость.

– Можно я где-нибудь посплю часок? А потом уйду?

***

Геста уже собралась ответить, но Зэйн опередил ее.

– Останешься здесь, - проговорил он отрывисто.
– Потом уйдешь. И не вздумай привести сюда остальных. С вожаком я встречусь там, где ты вчера нас видел. Время то же. Пусть приходит один. Максимум, несколько человек с ним. Все.

Потом обернулся к Гесте.

– Возьми отсюда все, что тебе кажется необходимым. Мы уходим.

Умом Геста понимала, что Зэйн прав, просто грустно было от всего этого. Как будто так недавно обретенный ею маленький светлый мирок вдруг оказался разрушен. Она оглядела свою спальню и взяла только книгу легенд, подаренную Зэйном. Браслет матери был с ней, а больше тут ничего особо ценного. Да, еще фляга, мох поливать. Мох разросся, теперь там был вполне приличный кустик с голубоватыми цветами.

А потом они ушли.

Всю дорогу Зэйн нес ее на себе молча. И когда пришли в его личные покои, тоже обнимал ее молча. Весь ушел в себя, Гесте самой было тревожно, эта предстоящая встреча с людьми, слова Тигарда, что на нее будет открыта охота. Все стояло между ними вязким отравленным туманом. Ей хотелось как-то развеять это ощущение, нарушить мрачное молчание.

– Что там у нас сегодня вкусненького?
– спросила она так весело, как смогла.

Словно очнувшись, Зэйн пошел к оконцу в одной из стен, прикрытому решетчатой ставней, открыл и вытащил корзину. Там было много чего вкусного и интересного, но еда на сей раз не отвлекла ни его, ни ее. И потому, желая во что бы то ни стало разогнать эту тучу, Геста стала читать.

Легенда оказалась про любовь.

Постепенно Зэйн, замкнутый и напряженный вначале, втянулся и слушал, затаив дыхание, как двое, юноша и девушка из враждующих семей, случайно встретились и полюбили друга*. Были безумные свидания украдкой, голод тела, голод души. А потом, они тайно обвенчались.

Но жизнь жестока, а выверты и шутки судьбы безжалостны. Вышло так, что он убил на поединке ее брата и вынужден был бежать, а девушку родители отдали другому. Они пытались бороться, но обернулось все ужасно. Оба покончили с собой. И словно в насмешку, после их смерти враждующие семьи помирились.

Дочитав последние строки, Геста долго молчала, подавленная и переполненная эмоциями, потом пробормотала:

– С любимыми не расставайтесь...
– и добавила: - Зэйн. Я пойду туда с тобой.

– Нет, - резко возразил он, вырываясь из оцепенения.
– Там может быть опасно.

– Не опаснее, чем без тебя здесь.
– сказала она, беспокоясь на самом деле не за себя а за него.

А взгляд невольно уперся в проем лестницы, ведущей к двери из заговоренного серебра. Гелсарт. Это было понятно без слов.