Невеста Демона. Дилогия

–  Где?

–  Какого упыря здесь делает это клыкастое чудо?

–  Стережет, как бы мне кто по шее не вломил. Желающие, знаешь ли, в очередь выстраиваются.

–  А то, что ты влюблена до одури, как в это вписывается? Только мне хотя бы не ври, ты же светишься вся, как дыхание ледяного дракона.

–  Никак не вписывается. Давно стоит привыкнуть, заклинанием бросить у меня всегда пожалуйста, а с собой договориться не могу.
– Уткнувшись носом в теплую куртку такого родного Вадика, я едва сдержалась, чтобы по глупости не расплакаться.

–  Ох, малышка, влипла ты по самое небалуй.

–  Как всегда. Похоже, в этом мире я всегда буду крайней. Все, пойду спать. У меня глаза слипаются. Ничего если я опять займу твою палатку? Думаю, Амели не будет против компании.
– Вадик кивнул. Встав, я поцеловала его в белобрысую макушку и улыбнулась: - Я тебя люблю, Вадик. Просто всегда помни об этом.

Мне хотелось побыть одной, так больно щемило сердце. Казалось - во всем мире нет никого, кто может помочь мне выжечь из сердца это чувство. Куда было бы проще никогда и никого не любить. Не мучиться с этим выбором. Я люблю одного. И другого. Смотрю в его синие глаза и понимаю - люблю.

Мне же по идее и смотреть на него нельзя. Только сердце шепчет "льзя, льзя". Или это феникс, я иногда путаю голос своего сердца и души.

В ближайшем лесу было спокойно и ветрено. Пахло осенью.

–  Что ты здесь делаешь одна?

–  Решила отдохнуть. Но мне явно этого не суждено.
– Я посмотрела на спланировавшего сверху красавца асура.
– А ты чего тут разлетался, как нетопырь кровососущий?

Данте улыбнулся и задрал кверху огромные кожистые крылья темнее самой ночи. Ох, как он был хорош! Я закрыла рот и посоветовала себе подобрать чуть ли не капающие слюни.

–  Опасаюсь, как бы ты в очередную историю не вляпалась.

–  Опять следишь?
– усмехнулась я.

–  Слежу. Тебя же нельзя одну отпускать. Иди сюда, - протянул он руку.

А я судорожно сглотнула и опасливо посмотрела на демона.

–  Зачем?

–  Я не собираюсь тебя кусать. Ты же знаешь - я не сделаю тебе больно.

–  Ага! Поэтому постоянно грозишься меня отшлепать?

–  Ну, это другое дело. К тому же я аккуратно.

–  Извращенец! Я всегда это подозревала.

Улыбнувшись, он поймал меня хвостом и притянул к себе, заключая в объятья не хуже паутины - вроде мягкие и тонкие, но не вырваться. Все разумные мысли типа "нельзя" ушли в неизвестном направлении, оставив меня упиваться близостью этого мужчины. И что самое интересное - он ведь не может не видеть, что со мной происходит. А я больше не могу обманывать себя, уверяя: - Мне не нужна его любовь. Может разумом я это и понимаю, но пойди, убеди сердце, было бы все так просто, давно договорилась бы по ряду вопросов.

Придушите меня, что бы ни мучилась, а?

Крылья спеленали слегка дрожащую меня наподобие плаща, окружив атмосферой защищенности и тепла. Когтистые пальцы легко коснулись моего лица. А я все никак не могла оторваться от синих как вечернее небо глаз, силясь понять - что же он чувствует, к чему все это. Только проще поймать ветер.

–  Ну же, перестань дрожать, - прошептал он шелестом осенней листвы.

Какое перестать, у меня уже зуб на зуб не попадал от нервной дрожи. Нет, лечиться надо. Куда я с такими нервами лезу-то? Мне бы поле валерьянки сжевать не помешало.

–  Лилит, девочка моя. Что же нам с тобой делать?

–  Не знаю.
– Как же холодно и больно! Как жарко и сладостно!

Я спрятала лицо на его груди, лишь бы он не видел в нем страха.

–  Тогда запрети мне.
– Данте ласково провел рукой по моей мокрой щеке. Плачу? Отчего? От того, что теряю любимого, или от того, что вопреки всему не могу предать?
– Я не в силах остановиться сам. Запрети, прошу тебя, родная. И я буду целовать лишь ветер, сорвавшийся с твоих губ. Просто скажи мне нет, и я буду послушен твоей воле, моя госпожа.

Стиснув зубы и загнав в свое сердце кинжал, я выдохнула:

–  Нет! Не надо.

Объятия тут же разжались, крылья опали, а милое лицо стало суровым и непроницаемым.

Ну и что ты наделала, чурка бездушная? Он-то в чем виноват? Нет, ты человек, кто бы там что не говорил. Только человек может так поступать с любимым. Оттолкнуть, растоптать, обидеть, да так, чтобы по больнее. Ты женщина и ты чудовище!

Я осторожно обняла его за шею и провела губами по щеке.

–  Прости меня, Данте. Видно я родилась для того, чтобы приносить боль тем, кто меня любит. Прости. И просто забудь.

Как же подло было с моей стороны сбежать, но я уже привыкла к этому жизнеспасительному приему. Продиралась сквозь кусты и ругала себя, как только могла. Такие слова вспомнила, попадающиеся на пути старые вояки шарахались в сторону.

Прости меня, мне очень жаль. Какие глупые пустые слова.

На утро болела голова. Оценив все прелести похмелья, пришла к выводу - пить мне не только вредно, но и в ближайшее время противно. Завернувшись в плащ, я побрела ближе к костру. Все же ночи холодные, и демона под боком сильно не хватало. Кстати, где его носит?

Потерев виски, я вгляделась в огонь. Он смотрел на меня о-очень осуждающе.

–  Ребята, а что здесь вчера было?

Сидевшие на противоположной стороне кострища и без того притихшие воины нервно дернулись. Особо впечатлительный попытался бежать, но запутался в ногах своих сослуживцев и едва не бухнулся.

Я подозрительно оглянулась. Да, погуляли вчера на славу!

–  Магиана Таня Лил соизволила пить, гулять и злиться, - усмехнулась Амели, подходя сзади. Это хорошо, что у меня после вчерашнего реакция замедленная, а то шариком в лоб угостила бы.

–  Где Вадик?
– заверещала я, подозревая, что терезские маги разом передумали брать меня в штат. И вообще предпочитают отсиживаться за кустами и предметами пообъемней.

Проверенный друг нашелся в палатке магички в состоянии нестояния. То есть даже проснувшись перемещаться он никуда не хотел. И я его понимала, с такими-то фонарями.

–  Кто тебя так?

–  А то ты не знаешь?
– завелся Вадик.

–  Я на такое не способна.

–  Ты? Нет, Лилит, ты и не на такое способна. Только это не твоих рук дело, а одного очень мерзопакостного демона.