Невеста для демона страсти

Конечно, не будь он вынужден скрывать свое имя, он остановился бы в городском особняке барона Даренгтона, и его комнаты действительно были бы лучшими. Во всем этом городе, разумеется, а не в данной невзрачной дыре.

Но все это мелочи, на войне он привык и не к такому. Главное — он был на верном пути, его агенты в городе подтвердили это. Роуз Ривербел видели на Летнем балу у местного барона. Бал был, понятно, не в городе — на природе, кого ж заставишь летом глотать городскую пыль? Но слухи до города дошли. Роуз на балу была настоящая, не самозванка — ее узнала тетка. А вот ее спутник и, как он представился, «муж» — личность весьма сомнительная. Герхард фон Шрок, граф альмарский… Насколько герцог Александр мог помнить (а помнить подобное входило в его обязанности), графа фон Шрок звали Эрик, как и альмарского короля. Конечно, он мог умереть, а титул перейти… Но жениться на девице Ривербел он все равно не мог, поскольку та давно не девица, а законная супруга одного иглезийского герцога… Сыттар, без сомнения. Сменил личину и развлекается! Безобразный скандал, нарочито спровоцированная дуэль — умело разведенное болото грязи для питания подобной низменной сущности… Вот только странно, что на дуэли пострадал он сам. Все, что герцог узнал о сыттарах в архиве храма, заставляло предположить иной исход событий… Что же не так? Почему эта злобная сущность позволила себя ранить? И почему так быстро сбежала из места, где могла бы неделю неплохо кормиться?..

Храмовый амулет на шее герцога предупреждающе звякнул. Герцог брезгливо дернулся, отступая. Опять? Нет, он, конечно, не ждал, что темные сущности оставят его в покое. Но неужели они полагали, что он хоть днем, хоть ночью снимет защиту? Он сунул руку во внутренний карман своего мундира и достал монокль с темно-синим стеклом. О, нет, эта вещь совсем не для бала! Поднеся монокль к правому глазу и прикрыв левый, герцог медленно огляделся.

Так и есть. Темный сгусток неразличимой обычным зрением субстанции медленно пятился от него прочь в сторону небольшого окна.

— Сбегаешь, мерзость? — усмехнулся Александр. — И на что ж ты надеялась, можно узнать? Разве тебе не видно, что ко мне уже не присосаться?

Ответа, понятно, не ждал, какой может быть ответ от сгустка незримого? Однако услышал печальный вздох. Тихий, едва различимый. А сгусток остановился, перестав пятиться, и даже колыхнулся… словно бы покачав головой.

— Даже так? — герцог неспеша прошелся по комнате, присел на колченогий табурет с таким видом, будто опустился на трон. — Хочешь поболтать? Ну что же, давай поговорим. Покажи себя. Ты ведь можешь, я знаю.

Призрачная субстанция вновь заколыхалась, отрицая. Затем метнулась к столу, медленно закружила вокруг стоящего там кувшина с водой.

— Воды? — не понял герцог. — Пить? Но пьешь ты не воду… Хочешь сказать, мерзость, ты слишком проголодалась? Настолько, что у тебя нет сил воплотиться?

Снова тихий, едва различимый вздох.

— Но ко мне тебе ни присосаться. А к другим что же?

Снова вздох. Александр задумался.

— Ну хорошо. А если я дам… немного, ты сможешь со мной поговорить?

Колыхание сущности можно было принять за согласие.

— И я тебя увижу?

Снова нечто, похожее на кивок.

— То есть, ждешь, что я это сниму? — он указал на свой амулет. — Пожалею тебя?

В ответ — вновь колыхание. И едва различимый смех. Скорее скорбный, нежели веселый.

— В мою жалость не веришь? Тоже верно, — кивнул герцог, не отрывая взгляда от необычного собеседника. — На что же надеешься? На любопытство?

Да, было похоже на то. Что ж, можно попробовать сыграть в любопытство. Александр неторопливо встал и подошел к кровати, куда еще перед ужином закинул свою дорожную сумку. Расстегнул пряжки, проверил содержимое.

— Ну, давай подкормлю, — обернулся к сущности, все так же мнущейся у стола. — Что мне для этого, снять амулет?

Нечто кивнуло. Впрочем, герцог и не сомневался. Идти на поводу у создания тьмы было рискованно. Но иногда бывает необходимо рискнуть. Очень медленно Александр снял с груди амулет.

Сгусток неведомого двинулся к нему. Медленно. Настолько медленно, что герцог не выдержал:

— Ну, что же ты? Давай!

И оно подлетело стремительно, будто решившись. Коснулось не груди, как ожидал Александр, губ. Он вздрогнул от отвращения и неожиданности, однако, уже в следующий миг его рука выхватила из сумки «ловчую сеть» и набросила на потерявшего осторожность врага.

И ничего не случилось. Сеть прошла насквозь, ударив по самому герцогу. А призрачный сгусток чуть отстранился от неудачливого ловца и рассмеялся. Значительно громче, чем смеялся прежде.

— Не выйдет, герцог, — послышался голос. Негромкий, мелодичный, девичий. — Я не твоя. Меня тебе не поймать.

— Разве? — не растерявшись, герцог немедленно вернул амулет на место. — Я пока не ловлю, я лишь не позволяю тебе выпить лишнего.

Сеть пришлось убрать с самым невозмутимым видом. Обидно. Ему обещали, что она поможет.

— Мы ведь собирались поговорить, нечисть, верно? — продолжил он, не выпуская неведомое из вида. — Так давай, проявись. Голос вон, я смотрю, уже прорезался. Давай и облик показывай. Познакомимся.

— Мы знакомы, — прошелестело в ответ, и призрак отстранился еще на пару шагов. — Немного.

Неведомая субстанция загустела, обретая формы и расцвечиваясь хоть призрачными, но все же красками. И перед напряженно ожидающим герцогом появилась дева. Совсем не та, увидеть которую он рассчитывал.

— Не смей! — с плохо сдерживаемой ненавистью прошипел Александр, а рука сама метнулась обратно за ловчей сетью. Пусть не поймать, но хотя бы хлестнуть! — Желаешь поговорить — так не претворяйся той, кем ты не являешься! Принимай свой собственный облик, Роуз, и возможно, мы сумеем договориться.

— Но я не Роуз, — чуть качнула красавица белыми локонами. — Я — Анабель.

— Ложь! — все так же возмущенно ответил герцог. — Анабель мертва, и уже давно.

— Конечно, — легко согласилась призрачная дева. — Именно поэтому ты и не смог поймать меня своей сетью. Роуз ты бы ей поймал. Она еще жива, я — нет.

— Прекрати морочить мне голову! Да, один раз тебе удалось меня задурить. Но неужели ты думаешь, что я вновь куплюсь на твое хорошенькое личико? Тем более, что оно — не твое!

— Мое, — упрямо качнула головой дева. — Я сильфа, нам не дано принимать чужой облик, — она отлетела еще чуть дальше и устроилась на широком подоконнике. Луна серебрила ее и без того нечеткую фигуру, делая ее еще более монохромной и будто сияющей. — Вот только разве ты купился — на личико?

— Ты не сильфа, — герцог только поморщился. — И ты не Анабель. Хотя, я готов поверить, что и не Роуз, — про то, что сильфы, действительно не способны принимать чужой облик, он, к стыду своему, вспомнил только сейчас. Слишком уж много совершенно новой для него информации вывалили на него в храме. И слишком уж неожиданным было увидеть Ее… Хотя — мог бы уже и понять, кто и во что с ним играет. — Ты — сыттар, да? Покопался в моем сознании, вытащил оттуда… самое дорогое и светлое, — он не признался бы в подобном никому, но какой смысл пытаться скрыть это от того, кто и так видит его насквозь? — И теперь терзаешь меня этим обликом, выжимаешь эмоции, сбиваешь с мыслей…

Было мерзко. Да, он уже знал, что сыттары — эти мерзкие демонские отродья — способны копаться в душе человека, как в своей шкатулке, вытягивая оттуда то, что пробьет человека на самые сильные, самые искренние эмоции. Но себя он считал неуязвимым. Бесстрастным. Человеком долга. Закостенелым, циничным. И потрошить его юношеские мечты — это было подло и грязно. Впрочем, подлость — их суть.

— Сыттар действительно считал тебя, — кивнула меж тем его непрошеная гостья. — И нашел твою слабость. Вот только потом он не стал притворяться ею. Зачем? Он просто прислал меня. Разве кто-то может быть Анабель лучше самой Анабель?