Невеста для монстра

— Только немного, — снова смеясь говорит она.

Ей повезло, что мне чертовски нравится этот звук, иначе я бы склонил ее над кроватью, и показал ей, что я думаю о ее поддразнивании прямо сейчас. Вместо этого я беру ее за руку и тяну вперед. Она падает мне на грудь с испуганным криком удивления, заставляя меня удовлетворенно хмыкнуть.

— Разве никто никогда не говорил тебе не искушать зверя, красавица? — рычу я ей на ухо, обвивая хвостом ее талию, чтобы прижать ее к своему телу.

Я прижимаюсь носом к ее горлу, вдыхая ее восхитительный аромат. Мой член ударяется о молнию, требуя освобождения.

— Продолжай дразнить меня, и ты будешь той, кто будет молить о пощаде.

Что-то совершенно порочное побуждает меня прикусить ее ухо зубами.

— Дрейвен, — выдыхает она.

Прежде чем она может потребовать, чтобы я отпустил ее, или отчитать меня за то, что я посмел дотронуться до нее своими грязными руками, я делаю именно то, что сделал в библиотеке. Я отступаю.

— Нет, нет, нет, — рычу я, рассекая рукой воздух. — Это все еще не то. Ее волосы должны быть цвета полированной меди, а кожа фарфоровой.

Даже это не совсем правильно, но я не знаю, чего мне не хватает. Мне нужно увидеть ее снова — по-настоящему увидеть — чтобы сделать все правильно.

Я давно смирился со своими ограничениями. Они были частью моей жизни в течение двадцати лет. Но после встречи с Далией они начали раздражать так, как никогда раньше. Мне до боли хочется прочувствовать каждое выражение ее лица, исследовать каждый оттенок эмоций в ее глазах. От чего она краснеет? От чего она хмурится?

Мне нужно увидеть ее в настоящей темноте, когда я лучше всего вижу. Но просить ее, чтобы она присоединилась ко мне, когда я ночью брожу кажется… неуместным. Почему такая красавица, как она, должна находиться во тьме, когда она заслуживает того, чтобы жить при свете?

«Бах!»

— Джекилл, отошли мои заметки обратно в художественный отдел. Скажи им, чтобы они подумали о самой красивой женщине, которую они когда-либо видели, а затем нарисовали кого-то еще красивее, — рычу я в отчаянии. — С блестящими волосами цвета меди, фарфоровой кожей и такими голубыми глазами, что в них можно утонуть. В ней должны быть самые лучшие стороны человечества. И у нее должны быть изгибы. Мы здесь не следуем голливудским стандартам.

— Понял, сэр, - монотонно отвечает мой виртуальный помощник — программа искусственного интеллекта, которую я написал много лет назад.

Он — мои глаза, когда мои не видят, помогает мне оживить. Большинство сказали бы, что частично слепому человеку — или монстру — нечего делать в бизнесе видеоигр. Но я ничто иное, как само упрямство.

— Должен ли я добавить что-нибудь еще?

На мгновение я колеблюсь.

— Да. Она должна быть кем-то, ради кого герой в этой игре рискнет всем.

— Расшифровано, сэр.

Я плюхаюсь в свое кресло, ворча себе под нос. Мои записи не помогут. Они недостаточно подробны. Но опять же, я тоже не могу точно вырвать ее из реальности и включить в свою игру, не так ли? Есть формы, которые нужно подписать, контракты, которые нужно заполнить, и куча бумажной волокиты, связанной с принятием подобного решения. Но она — это то, чего не хватало в этой проклятой игре.

Мы уже несколько месяцев пытаемся разобраться с сюжетом. Я сколотил состояние, разрабатывая видеоигры, в которых монстры изображаются героями, но эта… ну, эта не принесла мне ничего, кроме неприятностей. Все казалось неподходящим. После того, как на днях я поговорил с Далией, я наконец-то понял каким должен быть сюжет игры. Она — это история, или, во всяком случае, такая женщина, как она. Красавица, оказавшаяся между двумя мирами, способная их объединить.

Конечно, все это выдумка, но, если кто-то и мог это сделать, так это Далия Сэвидж.

«Тук-тук».

— Джекилл, заткнись, — рычу я, как только ее голос звучит у двери.

Черт. Как долго она там стоит? Надеюсь, недостаточно долго, чтобы услышать, как я поэтично рассказываю о персонаже видеоигр, который похож на нее. Я никак не смогу это объяснить, чтобы выйти из этого затруднительного положения. Стал бы я вообще пытаться?

— Ты назвал свой компьютер Джекилл? — спрашивает она, ее легкие шаги стучат по паркету, когда она идет по моему кабинету. — В самом деле, Дрейвен? Это делает тебя Эдвардом Хайдом?

— Это делает меня Дрейвеном Вудберном, — бормочу я, сжимая руки, когда ее сладкий голос окутывает меня.

Даже звучащие в нем нотки неодобрения не омрачает этот момент. Я могу слушать ее голос целыми днями и никогда не уставать.

— Монстр с отвратительным чувством юмора.

— Злая правда, — усмехается она.

Я закрываю глаза, прислушиваясь к звукам, которые она всегда приносит с собой. Порывистый вдох и выдох из ее груди, нежный шелест ткани при ее движении, скрип старых половиц под ее ногами. Вся комната оживает вокруг нее новыми и неожиданными способами. Для меня это бесконечный источник очарования.

— Ты работаешь в темноте, — говорит она.

— Не вижу днем, помнишь?

— О, я это помню.

Я представляю, как она машет мне рукой, и улыбаюсь.

— Я просто хотела… О, не бери в голову. Я не знаю, что я хотела.

Далия подходит ближе.

Я стискиваю зубы, когда ее аромат разносится в воздухе. Однажды, скоро — очень скоро — я найду источник этого и слижу его с ее дрожащего тела. Если мне повезет, это займет весь день. Мой язык устанет задолго до того, как запах исчезнет. Впрочем, это не имеет значения. Я намерен приложить к этому как можно больше усилий, несмотря ни на что.

— Гретхен говорила, что ты разработчик видеоигр, — говорит Далия. — Как именно это работает?

— Ты имеешь в виду, как это может делать слепой человек?

— Нет, ты невыносимый человек, — смеясь говорит она. — Я имею в виду, я ничего не знаю о видеоиграх. Как их можно разрабатывать?

— Для этого нужно безграничное терпение, — бормочу я, лишь отчасти шутя. — Как только мы продумываем сюжет, дальше в основном занимаемся программированием и кодированием, а также рендерингом, инжинирингом, оформлением и озвучиванием.

— Ого, — говорит она. — Это очень много. И ты все это делаешь?

— Нет.

Я улыбаюсь, слегка поворачивая свой стул, чтобы быть к ней лицом. Здесь недостаточно темно, чтобы я мог по-настоящему рассмотреть ее, но я могу различить ее фигуру, прислонившуюся к стене в нескольких футах от меня. Этого достаточно. На данный момент.

— Я занимаюсь программированием и версткой, но у меня есть отделы, которые занимаются всем остальным за меня.

— Над чем ты сейчас работаешь?

— Это игра.