Невеста графа

Распечатывать письмо за столом было бы невежливо, и Абигайль отложила его в сторону, хотя теперь не могла есть от волнения. Чтобы успокоиться, ей необходимо было убедиться в том, что с детьми все в порядке.

— Читайте письмо, не стесняйтесь, — предложил Уикерли, затыкая край салфетки за ворот нарядного платья Пенни. — А мы пока поедим.

Абигайль как будто только и ждала этих слов. Торопливо распечатав письмо, она сначала пробежала его глазами, а затем стала медленно, вдумчиво читать. Оно состояло всего из нескольких строчек. Томми был, как всегда, немногословен. Абигайль хотелось знать, хорошо ли дети питались, занимались ли с ними учителя, прививали ли им хорошие манеры, как относились к ним опекуны. У нее накопилась уйма вопросов.

Слезы хлынули из ее глаз, когда она в десятый раз прочитала скупые строчки, нацарапанные рукой маленького брата.

«Как дела? У нас все хорошо. Сисси нечаянно съела букашку. Можно, мы приедем домой, когда мне исполнится одиннадцать лет?»

Эти простые слова разрывали ей сердце, и она не смогла сдержать рвущиеся из груди рыдания. Вскочив из-за стола, Абигайль выбежала из столовой в гостиную, чтобы немного успокоиться.

Через несколько мгновений ей на плечо легла крепкая мужская рука.

— Может быть, я могу чем-то помочь вам? — пробормотал Уикерли, протягивая ей большой белоснежный носовой платок.

Абигайль хотелось прильнуть к груди мистера Уикерли, поверить в то, что у него есть волшебная палочка, с помощью которой он уладит все ее дела, вернет ей малышей…

— Мне нужны хорошие адвокаты, — промолвила она, вытирая его платком слезы. — Или влиятельный человек. Я, наверное, накручиваю себя… С детьми все хорошо… И все же…

Она снова разрыдалась.

— Вы скучаете по ним, — тихо сказал Уикерли таким тоном, как будто знал, о чем идет речь.

Абигайль кивнула.

— Они — это все, что у меня осталось. Я не думаю, что плохо воспитала бы их. Да, мы не богаты, но у нас есть все необходимое. Вот только…

— У вас их забрали? Но почему?

Абигайль тяжело вздохнула.

— Потому что я женщина, а не мужчина. Томми является наследником маленького поместья моего отца. Мистер Грейсон, наш адвокат, взявший имение под свою опеку до достижения наследником совершеннолетия, решил, что будет лучше, если детей воспитает бездетная супружеская пара. Похоже, он считает, что тем самым оказал мне большую услугу, хотя я горячо протестовала против его решения. А теперь наш адвокат думает, что я стремлюсь получить доступ к деньгам Томми!

— Вообще-то исполнитель завещания должен обеспечить детей средствами к существованию, выплачивать деньги на их содержание. Может быть, он хочет сам воспользоваться этим капиталом?

Вопрос был вполне резонным. Однако Абигайль не ответила на него. Вернув носовой платок Уикерли, она направилась в столовую.

— Я очень скучаю по своим маленьким братьям и сестрам, — сказала Абигайль Пенни, поймав на себе ее тревожный взгляд. — Ешь, пока клецки не остыли.

Однако самой ей кусок в горло не лез. Присутствие за столом мистера Уикерли волновало ее. Однако она не питала на его счет никаких иллюзий.

— У меня нет причин не доверять мистеру Грейсону и подозревать его в корысти, — промолвила Абигайль, с опозданием отвечая на заданный вопрос. — Мой отец был небогатым человеком. Он сделал несколько выгодных капиталовложений, на дивиденды от них мы и жили, не испытывая ни в чем нужды. Кроме того, у моей мачехи, матери детей, было небольшое приданое. Мы могли бы безбедно существовать на эти средства, но поскольку я не мужчина, у меня забрали детей.

В голосе Абигайль звучала горечь.

Похоже, у мисс Огородницы было проблем не меньше, чем у самого Фица. Сидя у постели погруженной в полуденной сон дочери, он размышлял над тем, что только что узнал.

Мисс Мерриуэзер была хрупкой молодой девушкой, и ни один разумный человек не доверил бы ей воспитание четырех сорванцов. Растить детей — дело хлопотное и трудное. В этом Фиц убедился после нескольких дней общения со своей резвой капризной дочерью, которая часто доводила его до белого каления.

Он все еще ощущал во рту привкус превосходного десерта — пирожков с начинкой из клубники и ревеня. Заботливо укрыв Пенни, он вышел из детской и спустился вниз.

Он хотел бы, чтобы его дочь выросла такой же сильной, как хозяйка этого дома. Несмотря на массу проблем, мисс Мерриуэзер не опускала руки, она искала выход из трудного положения. Ее поведение служил примером для Фица, которого тоже одолевали тревоги по поводу завтрашнего дня.

Его отец и старший брат презирали науки и образованность. Они полагали, что регулярного объезда угодий и разговоров с арендаторами будет достаточно для эффективного управления поместьем. Фиц вообще не был посвящен в эти дела, и теперь чувствовал, что ему не хватает знаний и опыта для того, чтобы всерьез заниматься сельским хозяйством.

— Мне хотелось бы выразить вам свою благодарность, но я не знаю, как это сделать, — промолвил он, обращаясь к стоявшей у подножия лестницы Абигайль.

Он предложил ей руку и провел в столовую, где служанка уже подала чай. Голова мисс Мерриуэзер доставала ему до подбородка. Девушка так плавно скользила рядом с ним, как будто не касалась ногами пола. Она была похожа на воздушное существо.

Фиц был благодарен ей за то, что она одевалась в бесформенную одежду, под которой было трудно разглядеть ее соблазнительное тело. Он боялся искушений, которые могли подстерегать его при взгляде на точеную фигурку Абигайль.

— Вы ничего мне не должны, — заявила та, усаживаясь за стол. — Ваша дочь помогла мне отвлечься от грустных мыслей, а вы поделились со мной полезными сведениями. Я собираюсь нынче продать весь урожай клубники и на вырученные деньги нанять карету, чтобы съездить в графство Суррей, где сейчас живут дети. Как только я увижу, что у них все хорошо, сразу же успокоюсь.

— Что бы вы там обо мне ни думали, я все же могу помочь вам, — наконец выдавил Фиц. — У меня есть друзья в Лондоне, которые могли бы одолжить мне четырехместный экипаж, чтобы отвезти вас к братьям, и сестрам. Но сначала мне нужно решить кое-какие проблемы.

Абигайль внимательно слушала его. Заглянув ей в глаза, Фиц едва не утонул в их лазурной глубине и вынужден был напомнить себе о том, что у него нет возможности тратить время на бесприданниц. Ему нужна очень богатая и очень глупая жена. Абигайль абсолютно не соответствовала этим критериям.

— Мне нужно съездить за жеребцом в Челтнем, — продолжал Фиц. — Я не сообразил, что поступаю очень опрометчиво, беря в путешествие Пенни.

— Не менее опрометчивым с вашей стороны было оставлять ребенка с непрофессиональной нянькой, — заявила Абигайль, но тут же осадила себя и спросила более спокойным тоном: — Может быть, среди ваших друзей есть хороший поверенный, который мог бы заставить душеприказчика моего покойного отца вернуть детей домой?