Невеста по найму

Совершив немыслимое в обычных обстоятельствах усилие, сыщица выдралась из западни! И двинулась в противоположную сторону. Под ногами опасно колыхались верткие острия, Евдокия понимала, что если промахнется и не устоит, наточенные железяки могут пропороть ногу, разрезать сухожилия или крупные сосуды, а это - смерть от потери крови! В лучшем случае гангрена и ампутация ноги, поскольку вызывать сюда скорую помощь никто не будет.

Господи, спаси и защити!! Представляя всяческие ужасы, Евдокия вклинивалась между стенами и на все корки костерила хозяев, намудривших со строениями! Маленько радовалась, что за последние несколько дней ей и поесть-то толком не приходилось, отощала Землероева - невероятно.

Это и спасло. Оставив в щели обрывки тонкой летней кофточки, Евдокия вывалилась на улицу практически в одном бюстгальтере. Рухнула в крапиву, скорчилась под лопухами - замерла. В груди бушевали натруженные запредельными усилиями легкие и клокотало сердце, от шума кровотока и бешенного сиплого дыхания сыщица почти оглохла. Лежала на земле и мысленно представляла путь до огорода: сарай стоит вплотную к плетню, к сортиру можно пробраться только через двор мимо крыльца.

Дуся встала на карачки и резвым маршем поползла подальше от щели, в обход двора по крапиве-лопухам к спасительным кустам. Ползла и думала: «Господи, неужели СНОВА?! Неужели это снова ПРОИСХОДИТ СО МНОЙ!!! Опять побег от бандитов через ночной лес, опять меня убивать собираются... Господи, ну чем я провинилась?! Я что, с профессией решительно не угадала?!..»

Поглядывая на освещенные окна пятистенка Евдокия добралась до ворот, по «проезжей части» проскочила, как испуганная кошка, перед автомобилем! Забилась в угол под пышный куст сирени и собралась немного отдышаться.

Дверь дома распахнулась от толчка. На крыльцо, пошатываясь и слепо расставляя руки, вышел Нифася. Постоял секунду и рухнул вниз лицом на ступени. Из спины болтливого воришки торчала ручка огромного ножа.

Нифася не шевелился. Как Евдокия умудрилась не завизжать - совершенно непонятно! Визг рвался из груди истошным бабьим воплем, но Дуся запечатала рот грязными ладонями и, задыхаясь, вытаращив глаза, смотрела, как на крыльцо выходят люди.

– Она где-то здесь, - донесся до Евдокии тихий голос одного из трех мужчин.

– Ищите, - сипло произнесла облокотившаяся на перила Зажигалка.
– Далеко уйти она не могла. Только этого сначала до подпола дотащите...

Вопль из Евдокии все же вышел, но тихонько. Когда один из бандитов нагнулся над Нифасей и с громким чмоканием вытащил у того из спины боеспособный подточенный тесак, Дуся заскулила, как крошечная собачонка. От вида окровавленного лезвия и капающей на крыльцо крови, сыщицу едва не вырвало.

Один из бандитов тем временем подхватил Нифасю за ноги и поволок тело в дом, двое других - один с боеспособным тесаком!
– отправились искать заложницу. Зажигалка осталась на крыльце, Евдокии показалось, будто бандерша четко смотрит на сиреневый куст, за которым она съежилась. От ужаса Дуся попятилась, а так как сидела на корточках, задом навалилась на штакетину забора... Подгнившая деревяшка то ли разломилась, то ли вышла из земли, и половина попы Дуси Землероевой очутилась на соседнем подворье. Девушка испуганно замерла, посмотрела на налетчицу...

Маша закуривала. Наклоняя голову вниз, чиркала капризной зажигалкой.

Удача! Евдокия суматошно выдрала задницу из щели, перевернулась к образовавшемуся лазу уже обратной стороной... Черт! Узко! Не пролезть! Дуся судорожно растолкала соседние деревяшки - трухлявое дерево поддалось легко, - просочилась на двор нежилого, покосившегося дома: лопухи, крапива и колючки - море разливанное! Работая локтями, словно культиватор, поползла подальше от плетня. Понимала, что ломая стебли, оставляет за собой дорогу шириной со взлетную полосу, но увеличивала расстояние.

– Ищите!
– раздался громкий голос Зажигалки.
– Она здесь! Без Нифаси не ушла бы!

В сумасшедшем марш-броске на пузе Евдокия преодолела последний отрезок до хлипкой калитки и, не вставая на ноги, выбралась на улицу.

Теперь ее могли спасти не полутьма и скрытность, а только скорость. Дуся вскочила и тут же услышала, как неподалеку завопил бандит, тоже вышедший на улицу.

Вариантов ей не оставляли. Бежать можно было только через всю деревню к лесу.

И Дуся - понеслась. Подстегиваемая криками, подгоняемая ужасом, подхлестываемая мыслью: «Спасти могут только ноги!!! Спасти могут только ноги!!! Пистолета у этих отморозков нет наверняка!!» Дуся неслась через деревню, подставляя спину. Сзади топали ножищи убийц. В затылок било хриплое дыхание.

Когда Землероева почти достигла опушки, под ее колено залетела пущенная меткой рукой деревяшка. Убийцы уже сталкивались с опытной бегуньей, не рассчитывая сыщицу догнать, сбили ее с ног, как кеглю в боулинге!

Но опытный бегун умеет не только бегать, но и падать на ходу. Евдокия сумасшедшим ежом закатилась под кусты опушки, кубарем пролетела еще несколько метров и, сгруппировавшись, откатилась влево. Ушла с прямой! И, бросившись обратно, практически в момент, когда преследователи врезались в кусты орешника, снова оказалась на открытой луговине перед лесом.

Теперь убийц и жертву снова разделяла плотная зеленая полоса. Евдокия встала на ноги и, пригибаясь, заскользила вдоль опушки: пока гастролеры разберутся, что ее нет впереди, необходимо создать дистанцию для возвратного прыжка под прикрытие деревьев.

Отбежав метров на сто, Евдокия осторожно вступила в темный лес. Теперь найти беглянку в темноте возможно лишь с собакой.

Дуся нашла укромную ложбинку, забилась под корягу и, усмиряя дыхание, прислушалась. Погоня рассредоточилась по лесу, преследователи перекрикивались, матерились...

Какой каприз судьбы: когда-то именно умение быстро бегать привело Евдокию на сыщицкую стезю, сейчас сыщица уже не знала - проклинать ей физкультурную подготовку или восхвалять: жизнь умение спасло, но, по большому счету, конкретно впутало в смертельное дерьмо. Поплакать бы, но сил на это жалко, да и дыхание собьется.

* * *

Сказания-страшилки покойного Нифаси существенно давили на воображение. Евдокии казалось, будто она пробирается по узкой контрольной полосе между болотом и минными полями. Луна лупила во всю мощь, тончайшая веточка на земле мерещилась растяжкой для гранаты. Полчаса назад под ногами Евдокии зачавкала вода, догадавшись, что спускается в болото, Дуся стала забирать правее, отгоняя мысль, что может встретиться с погоней. «Бандосы хитрые бродяги, - уговаривала себя Землероева.
– Зачем им бестолку по лесу мотаться второй раз к ряду... догнать все равно не догонят, только время потеряют... Поди, уже лыжи навострили и деру дали из воропаевских лесов...»

Но логика враждует с паникой. Когда из-за толщенного ствола наперерез Евдокии шагнула смутная фигура в колышущемся балахоне, Дуся взвизгнула и припустила во всю прыть! Понеслась безумным зайцем сквозь кусты. Только километра через полтора сообразила: Нифася все-таки не врал - мужская фигура в балахоне могла принадлежать караульному военной части. А войсковая часть - это телефоны, кружка горячего чая и организованные соболезнующие мужики, а не нехристи самогонщики.

Но здравая мысль посетила сыщицу невероятно поздно. Разыскивать в ночном лесу военизированный патруль - пустая трата времени. Евдокия потопталась на месте, определила по луне направление и двинулась на юго-запад, к городу, к цивилизации, к дороге. Ломилась сквозь густой подлесок и поминутно с теплотой вспоминала шикарный чистый бор у губернаторской резиденции. Сейчас позавчерашняя пробежка казалась сыщице прогулкой при луне.