Невеста решает бунтовать
Шрифт:
— Исидара? — господин посол пытается разорвать дистанцию.
Я его останавливаю:
— Только что мне стало известно, что одна виверна уцелела, — предупреждаю я.
— Откуда?!
— Вас это волнует?! — поражаюсь я.
Он смотрит, молчание затягивается.
Не понимаю…
— Иси, вы сами сказали, что где-то в лесу затаилась разозлённая потерявшая гнездо виверна. Простите, но я невысокого мнения о вадорцах, позволившим вивернам расплодиться, причём ни где-то на отшибе, а в угодьях, принадлежащих Великому князю. Благополучие его подданных не моя забота, однако оставшаяся самка может
Хм?
— Откуда вы знаете, что выжившая виверна самка?
— Из бестиария, княжна. Самцы не терпят конкурентов, упустить мелочь я не мог. Остаётся самка, причём матёрая, сумевшая затаиться так, что я её не заметил.
Я судорожно вздыхаю.
Он прав… Виверны слишком опасны, а Великий князь не только не будет их уничтожать, но и попытается защитить. Наверное, это и есть план — противопоставить империи не людей, а нежить?
Но мне что делать? Я не имею морального права останавливать господина посла, потому что виверна должна быть уничтожена. Если бы, например, я могла уничтожить тварь ценой своей жизни, я бы согласилась без колебаний.
Я до крови прокусываю губу, отступаю.
— Я слышала, что она крутится где-то у Заячьей поляны и вверх по ручью к Лебяжьему мостику.
— Ваша осведомлённость, Исидара…
— Постарайтесь выжить, господин посол.
Он не отвечает. Я тоже замолкаю. Что я могу? Пойти следом? А смысл? Господину послу придётся не только сражаться, но и думать о моей безопасности, я стану обузой, помехой.
Попросить отца или брата, обоих? Я не окончательно сошла с ума, чтобы подвергать их риску, тем более огонь против виверн бесполезен, а папины тени чудовищ… Я подозреваю, что тоже. Виверны славятся устойчивостью к огню и магии, сражаться с ними следует простой сталью.
— Почему не собрать отряд?
— Потому что Великий князь помешает. Простите, Иси.
Я хочу протянуть руку, но нам мешают:
— Сестра?! — Кей проснулся.
— Доброе утро…, — здороваюсь я.
Кей игнорирует меня, игнорирует элементарные правила вежливости.
— Господин посол, ваше поведение в отношении моей сестры неприемлемо, — сходу набрасывается он на господина посла и становится до отвращения похож на задиристого петуха.
— О? Молодой князь, мне показалось, ваша сестра довольна нашей беседой, — очевидно, что господин посол не только не воспринял слова Кея всерьёз, но и забавляется.
А Кей, выпятив грудь колесом, продолжает:
— Вам показалось, господин посол. Пожалуйста, впредь не беспокойте мою сестру.
— Молодой князь, ошибаетесь именно вы. Княжна Исидара, не откажите рассудить нас?
Кей не даёт мне и шанса.
— Если бы не ваш дипломатический статус, господин посол, я бы вызвал вас на дуэль!
— Молодой князь, вы признали, что только кудахтать вы и способны. Я рад, что самокритичность вам не чужда, — господин посол разворачивается и уходит, оставив последнее слово за собой.
Кей остаётся сжимать кулаки.
Я тоже собираюсь уйти.
— Иси, нас ждёт серьёзный разговор.
Отмахнувшись, я возвращаюсь в свой шатёр, но Кей настырно следует за мной. Следом за Кеем входит и папа, невесть когда упавший
нам на хвост.— Исидара, это правда?! — с порога восклицает он.
Я с трудом подавляю раздражение:
— Доброе утро, папа. Сегодня со мной, кроме господина посла, никто здороваться не хочет.
— Кей сказал, что ты…, — папа игнорирует упрёк, — приняла ухаживания господина посла? Дочь, это неприемлемо. Я категорически запрещаю тебе продолжать в том же духе.
А?
Разве мы не пришли к хрупкому взаимопониманию?
— Папа? Когда я увлеклась господином Лоттом, ты не был столь категоричен.
— Как можно сравнивать, Исидара? — папа скрещивает руку на груди. — Господин Лотт при всех его недостатках аристократ Вадора. Господин посол имперец.
— И…?
— Он враг.
Говорил, что не будет вмешиваться или осуждать…
Я молча киваю. Не соглашаюсь, просто хочу прекратить бессмысленный в своей пустоте разговор.
— Исидара.
— Иси, я буду следить за тобой, — обещает Кей и копирует папину позу.
Не дождавшись хоть какой-то реакции, папа и брат продолжают воспитательную беседу. Я не особенно вслушиваюсь, но всё равно улавливаю враждебность, которую трудно объяснить политическим противостоянием Вадора и Таэля.
В конце концов папа уходит, Кей, как и грозился, остаётся со мной.
— Братик, разве тебе не пора готовиться к выезду? Второй день Великокняжеской охоты.
— Я решил пожалеть куропаток. Леди Юань хватит тех, которых я подстрелил вчера.
Удачно. Если Кей не поедет, мне будет капельку спокойнее. Я буду волноваться только за господина таэльского посла.
Я достаю пилочку и демонстративно сажусь заниматься ногтями. Я заступаю за грань приличия, но и брат, усевшийся в моём шатре без приглашения, не прав. Кей только губы поджимает и упрямо остаётся на месте.
— Ты очень изменилась, Иси.
— Прозрела.
— Лишь бы не забыла, что ты Кокберг. Ты княжна по крови, а не по магии.
Он имеет в виду, что из-за отсутствия магии я впадаю в бесчестье? Ха…
— Именно так, Кей. Я княжна.
Брат сверлит меня взглядом.
Я продолжаю подпиливать ноготки.
До полудня я остаюсь в шатре. Когда я выхожу, брат не препятствует, но следует за мной по пятам. Его поведение начинает слегка утомлять, однако, во-первых, на самом деле, он просто не знает, это я за ним присматриваю, а не он за мной, а во-вторых, лагерь точно не место для выяснения отношений.
Я словно случайно выхожу к границе лагеря со стороны леса. В “черновом” варианте приблизительно в это время вернулся егерь, сопровождавший господина посла. Я делаю вид, что любуюсь луговыми цветами.
Ожидание мучительно.
Время идёт, никто не появляется. Отсутствие новостей — это уже по-своему хорошая новость.
Кажется, предупреждение сработало, и следует ждать до вечера — ждать триумфального возвращения. Я резко теряю интерес к цветам, собранный букетик рассыпается.
Словно нарочно дождавшись, когда я поверю в успех, из леса, мчась во весь опор, вырывается всадник, одетый в егерскую форму.
Не может быть!
Вчера господин посол справился с целым выводком, одна самка не могла бы его убить. Я ведь не просто предупредила, я назвала точные ориентиры.