Невеста с изъяном

– Прости, но боюсь это будет затруднительно, учитывая то, что мы с ним помолвлены, - я обошла мужчину и продолжила прогулку. Слишком много мы привлекали к себе взглядов, вот так, стоя посреди площади.

– Эледа, просто пообещай мне, - мужчина, в два шага нагнал меня и предложил опереться на его предплечье.

– Бар, я не привыкла разбрасываться обещаниями. Обещание даю лишь в том случае, если уверена, что смогу его выполнить. Может ты все же объяснишься? – понимаю, что это запрещенный прием, но раз он так настаивает, значит дело не только в похождениях Мура. Есть еще что-то, о чем я не знаю, и что по мнению Бара может помешать заключению нашего брака.

– Эледа, прости, но я не могу… - повернувшись к мужчине, заметила на его лице гримасу отчаяния. Вижу, как ему тяжело принять решение, выбрав, на чьей он стороне.

– Просто поверь, он не сможет заключить с тобой брак. И я сомневаюсь, что договор между вашими семьями, все еще имеет силу… - Вот оно что! Может, это мой шанс, избежать брака.

– Бар! Если начал- договаривай! – остановившись, твердо взглянула на мужчину.

– Это не моя тайна. Я случайно стал ей свидетелем… Но у Мура уже есть … жена… - виноватый взгляд меня не разжалобил. Жена значит! Вот и замечательно!

Резко развернувшись, быстрым шагом направилась в сторону постоялого двора, даже ни разу не оглянувшись и не убедившись, следует ли за мной Бар. И почему мне сейчас так больно? Какого дерха, я так отреагировала, на, казалось бы, радостную весть?!

Жена значит! И зачем же он тогда навязался мне в сопровождающие?! Чтобы до поры –до времени скрыть свой брак? Что бы никто не заподозрил его в нарушении договора?

Словно смерч, ворвалась в комнату и сбросив накидку упала лицом на постель. Тишина, наводила на мысль, что госпожа Кирити либо вышла, либо посещает санузел. Если бы она сейчас находилась в комнате, то уже выдала бы мне свое «фи».

И снова я на распутье! Ну, почему мои желания никак не совпадают с чувствами?! Но ведь я его даже не знаю! Да, привлекательный, даже иногда может быть очаровательным, интересный, но он чужой! Почему же мне так не хочется, чтобы это было правдой! И где же он прячет свою новоиспеченную жену? Почему не остался с ней? Дерх!

Но как? Этого просто не может быть! Ведь у нас с ним вязь Богов! Неужели… Он нашел способ обойти ее? Мне необходимо поговорить с ним. Только… что я ему скажу?

Бара выдать я не могу. А если намекну о его жене, то Муриель сразу догадается, откуда у меня эта информация. Я знаю, что Бар не собирался мне рассказывать и мне жаль, что ему пришлось переступить через их дружбу. Но я не имею права так поступать с Баратиелем!

Не знаю, сколько я так пролежала, прогоняя, то и дело, ломившиеся в мою голову неприятные мысли, но лежать на кровати в одежде, даже для меня было слишком.

Однако! Подойдя к столу, заметила на нем бумажный сверток, слегка пропитанный масляными пятнами. Осторожно развернув, упала на рядом стоящий стул. Бар! Но когда он успел?

Передо мной лежал тот самый, аппетитно пахнущий рыбный пирог. И если в едальне был мной оставлен, совсем небольшой, порционный кусочек, то сейчас, здесь, лежал полноценный пирог.

– Неужели вы вернулись! – в комнату вплыла моя компаньонка.

– Да, я прекрасно погуляла, спасибо, что спросили, - я вышла из комнаты и направилась к хозяину, распорядится, чтобы в нашу комнату принесли горячий чай.

 Не успела спуститься по лестнице, как заметила стоявшего у стены Муриеля, наблюдающего за мной. Он что, был уверен, что я спущусь именно сейчас? Да, нет! Он не мог предвидеть, что я пойду за чаем.

Слишком свежа боль и обида, и все же, нам необходимо было поговорить.

– Эледа, я ждал тебя. Нам нужно поговорить, - прежде, чем я успела произнести те же слова, мужчина опередил меня, осторожно приближаясь.

– Нужно… - мужчина протянул мне руку и повел в зал. Сейчас в нем было мало посетителей, обеденное время закончилось, но несколько столиков все же были заняты.

– Я прошу прощения, за тот инцидент на балу. Мне действительно очень жаль, что я напугал тебя, - я уже и не чаяла услышать извинения из уст мужчины. Они пролились бальзамом, на и так уязвленное самолюбие.

– Надеюсь, больше такое не повторится, - подняла на мужчину взгляд, заметив, что он не сводит с меня своего темного взора.

– Если только ты мне сама признаешься… - конечно, я прекрасно поняла, о каком признании говорит Муриель, и все же моя бровь изогнулась в изумлении. С чего я буду признаваться ему?! Судя по словам Бара, у него уже есть жена, так к чему ему мое признание?

– Эледа, давай будем честны друг с другом…

– Согласна! Тогда вы первый! – прервала мужчину, поймав на себе его вопросительный взгляд.

– И что же ты хочешь узнать? – снова эта соблазнительная улыбка, в исполнении пленительных губ. Мне стоило большого труда оторвать от них взгляд.

– Все! – ну а что? Я ничего о нем не знаю. Совсем…

– Хорошо. Начну со своей семьи…- вот и прекрасно! Его супруга, видимо, теперь тоже к ней относится? Ведь относится же?...

54. «Женщина — это слабое, беззащитное создание, от которого, нет спасения»

К нашему столику подошла подавальщица, мило улыбаясь и не сводя с Муриеля красноречивого взгляда, облизнула пухлые губы.

– Что желает господин? – вопрос многообещающий. Брезгливо сморщившись, я отвернулась, поймав на себе заинтересованный взгляд молодого парня, сидящего за соседним столиком. Дерх! Я и забыла, какое впечатление производят на обычных людей суры.

– Принеси нам горячий шоколад, - мельком взглянула на Муриеля и повернула голову в сторону девушки, заметив ее удивленный взгляд. Наверное, у меня было такое же выражение лица. Откуда он знает о моей любви к горячему шоколаду?

– У нас есть лишь чай, компот из яблок, горячее вино… - стала перечислять опешившая от такого заказа подавальщица.

– Горячее вино, - отрезала я, понимая, что оно мне сейчас не помешает.

– Я слушаю, - когда девушка неохотно отошла от нашего столика, не забыв обернуться, я решила вернуться к нашему разговору. Стараясь не обращать внимание на сверлящий взгляд парня, внимательно слушала рассказ Муриеля о своей семье.

 Ничего особенного, все как у всех, ну, кроме меня. Я-то жила далеко не в любящей семье и все же, с теплом вспоминаю дядю. А вот Муриель, отзывался о родителях достаточно равнодушно. Уж не знаю, или в нем говорит ревность к младшему брату или он сам по себе такой… бесчувственный…