Невеста войны. Против «псов–рыцарей»

– Вятич, тебе не кажется, что Лушка готова к Биргеру пойти наложницей?

– Кажется, если уже не пошла. С нее станется.

– Ну ничего себе! Предательница.

– Настя, думай, что говоришь. Она никого ни в чем не предавала.

– Да-а?.. А кто втюрился в главного врага?

– Влюбиться – это предательство?

– У него жена!

– И что? Знаешь, он ведь тоже неравнодушен к нашей Луше.

– Вятич, это бред. Мне жаль Лушку, и Биргера тоже жаль, но это бред.

– Бред, и я не знаю, как быть. А Анея молчит.

Ладью мы нашли, правда, отправлялась она не скоро, время еще было, и я снова маялась от безделья и желания сотворить какую-нибудь гадость, но теперь уже не Биргеру, а тому же папе римскому, хотя прекрасно понимала, что он для меня недостижим, а я для него попросту никто.

На деле не получалось, но мысленно-то можно? И вдруг меня осенило:

– Вятич, я, кажется, знаю, что еще надо попытаться сделать. Только не говори сразу, что это невозможно, ладно?

– Ну, выкладывай, попробую сдержаться.

– Где тевтонцы?

– А черт их знает!

– Узнать можно?

– Наверное, они секрета из своего пребывания не делают.

– Отговорить их идти в поход нельзя, так?

– Конечно, они же его и задумали, во всяком случае, так считается.

– А если сделать так, чтобы они опоздали?

– Как это?

Я устроилась на постели, подогнув под себя ноги по-турецки, и начала рассуждать:

– Вот смотри, Биргер не слишком торопится обсуждать свои планы с тевтонцами, так? Ему выгодней, чтобы они вообще не шли, добычи больше достанется. Ну, это он так думает. Пусть думает. А тевтонцам можно сказать, что он нарочно отправляет их раньше, а сам вроде даже припозднится.

– Зачем? Почему рыцари должны в такое поверить?

– А! – Я основательно поерзала, устраиваясь поудобней. – В этом и вся фишка. В Неве осенью ветер дует в обратном направлении, ну, у Питера из-за этого вечные наводнения. Что, если вдолбить рыцарям, что осенью идти легче, потому как с попутным ветром пороги проскочить можно запросто, а летом так же запросто застрять?

– Так, подожди, я ничего не понял. Какие пороги, при чем здесь тевтонцы и Биргер.

– Еще раз для непонятливых. Биргер собрался идти летом, и мы знаем, что он застрянет у порогов. Странно, что ему об этом никто не сказал.

– Настя, просто в этом году довольно сухое лето и воды в Неве не слишком много, бывает и не так.

– Хорошо, согласна. Если сказать тевтонцам, что Биргер нарочно назначил поход на летнее время, чтобы остальные потоптались у порогов и повернули обратно, а сам пойдет позже, уже осенью при попутном ветре? Могут поверить?

– Знаешь, во что я не верю? В то, что Еву мог искусить змей, скорее, она сама кого хочешь искусила бы.

– Это можно считать за комплимент?

– Можно. Только я не думаю, что столь хитрый план осуществим. Во-первых, как бы ни относился к рыцарям Биргер, связь с ними он держит. Во-вторых…

Договорить Вятич не успел, потому как меня осенила очередная идея:

– Вятич! Ты «Кавказскую пленницу» помнишь?

– Чего?! Это-то тут при чем?

– Как говорил товарищ Саахов? Тот, кто нам мешает, нам и поможет! – Мой палец почти воткнулся в Вятича. – Давай эту же идею подбросим Биргеру, а еще лучше – сделаем, чтобы он нас отправил к рыцарям?

– Ты совсем с ума сошла? Мало Сигтуны, надо к рыцарям влезть, да еще и от имени Биргера. Настя, то, что ты двойная агентка, уже привычно, но хочешь стать тройной?

Я улеглась, глядя в потолок и пытаясь представить, как осуществить свою, согласна, почти бредовую идею. Ничего путного в голову не приходило, но отказываться от такого блестящего замысла так не хотелось. Заставить рыцарей опоздать… это же такая помощь Невскому. И тут меня снова осенило:

– Вятич, но ведь тевтонцев и правда не было в этом сражении! Значит, нам все удастся.

– Тебе? Не сомневаюсь, попробовал бы Биргер или магистр ордена воспротивиться твоему напору. Кстати, насколько я помню, их уже Ливонским орденом зовут, объединились.

– С кем?

– Вот те на! Знаток истории, Тевтонский орден принял к себе остатки разбитого ордена меченосцев.

– А кто разбил?

– Литовцы в битве при Сауле, но до этого основательно потрепал отец Невского князь Ярослав Всеволодович на Эмбахе. Не слышала о таком?

Я чуть смутилась:

– Да, что-то слышала…

– Вот именно, что-то. Занятная битва была, между прочим, не хуже Ледового побоища на том же Чудском озере, только в западной его части. Князь Ярослав также загнал рыцарей на тонкий лед, и те провалились.

– Ух ты! Вот в кого Невский! Отец небось сыну-то рассказал?

– Нет, зачем?

– Как зачем?!

Ну что за страна, папаша, основательно побив рыцарей, ни словом не обмолвился сыну, когда тому так бы пригодился его опыт чуть позже в похожей битве! Ну, дела… придется срочно исправлять ситуацию. Решено, вот тевтонских рыцарей с толку собьем, на Неве шведам мозги прочистим, обязательно расскажу Александру о подвиге его отца!

Я уже привыкла к тому, что Вятич читает все по моему лицу, потому не удивилась, когда он хмыкнул:

– Придумала, как будешь рассказывать князю Александру? Не стоит.

– Это почему? Ты же сказал, что отец ничего не говорил.

– Зачем говорить, Александр сам там был.

Наверное, вид у меня был довольно глупый.

– Как это был, когда?

– Ему было лет четырнадцать, в таком возрасте княжичи не сидят дома, когда отцы в походы ходят.

– Да?

Но сдаваться я не собиралась, знает князь Александр – и хорошо, сейчас речь не о нем.

– Не отвлекайся. С кем бы ни объединились эти тевтонцы, их все равно придется задержать. Слушай, так это они же приползут на Чудское озеро?!

– Нет, не они. Это шведские и датские рыцари, а на озере битва будет с ливонскими.

– Недалеко ушли…

– Далеко. Знаешь, думаю, можно попытаться действительно задержать, конечно, не Германа фон Зальца, и не так, как ты предлагаешь.