Невеста
Шрифт:
Дети метались в погребе, который все больше заволакивало дымом. Они подобрались к стене, где высоко-высоко было маленькое окошко.
– Петька, сюда! – закричала Лена.
Она не растерялась, схватила деревянную стремянку, прислонила к стене.
– Вверх, в окошко лезь!
Лена помогала брату, хоть он и старший.
– Да не плачь ты, лезь давай. А еще большой! Через окно уйдем!
– Не пролезем! Ленка, не пролезем! – страшно выл Петька.
Но Лена упорно толкала его вверх маленькими тонкими ручками.
– Давай, Петя, давай!!
– Я
– Лезь, тебе говорят!
Петя карабкался вверх, она за ним. А дым уже вовсю разъедал глаза.
Когда дети выбрались из погреба, дом весь пылал – по самую крышу.
А Нинка, пьяная вусмерть, шла домой… Ничего-то она не знала. Потому и пела опять свои частушки. Навстречу ей выбежали две женщины:
– Ты где ж, стерва, шляешься? Дом-то твой горит! Враз протрезвела стерва-мать, когда увидела горящий дом и двор.
– Дети, дети там! Дома я их оставила! – кинулась она к двери.
– Стой, сама сгоришь! Не спасти уже! – вопили соседки и тащили ее обратно.
– Лешка! Лешка там! – не унималась Нинка.
Соседка заорала еще громче:
– Да Лешка твой, сволочь, алкаш поганый, с моим Мишей водку жрет у нас во дворе! Живой он, тварь такая, детей подпалил – и был таков!
– Ах ты, мразь! – Безумная Нинка кинулась к соседскому двору.
Напрасно бежали за ней бабы и просили угомониться. Нинка шаровой молнией ворвалась в соседский двор. Во дворе мирно паслись куры, а Леша с пожилым мужиком Мишей спокойно пили водку. Нинка схватила лежащий у поленницы топор.
– Детей погубил, сволочь! Двор спалил, сволочь! Убью!
Соседи сделать ничего не успели. На солнце вспыхнул клинок топора. Удар был единственным и крепким.
Во дворе детского сада вместе с воспитательницей стояла Ольга. Неподалеку играли дети. И Лена с Сережей среди них.
Ольга утирала глаза платочком:
– Вы же знаете, посадили Нину. Нину Петрову. Мальчика тетка забрала. А девочку, говорит, не потяну. У самой трое. Что ж ее теперь, в детдом отдавать? Пусть у меня поживет. Если надо – опекунство оформлю. Ничего, разместимся. В тесноте, да не в обиде…
Воспитательница кивнула, уходя:
– Подумаю, чем помочь! Мне самой детишек этих жалко.
– Подумайте, очень подумайте! Я отблагодарю, в долгу не останусь! – крикнула ей вслед Ольга.
А Сережа катал плачущую Лену на качелях.
– Пойдем с нами, Леночка! У нас ты теперь будешь жить! – позвала ее Ольга. – Да ты не бойся, я не обижу!
Лена слезла с качельки, взяла Сережку за руку.
– Я теперь тебе сестренкой буду? А Петьку тетя обещала привозить иногда повидаться…
Сережа засмеялся:
– Да какая ты мне сестренка. Ты ж мне невеста… Пойдем!
Тринадцать лет прошло с той поры. Выросли Лена с Сережкой, оба школу закончили, а Сергея уже и в армию призывают…
Здание швейной фабрики давно никто
не красил, кирпич на углах обсыпался, и на фасаде еле держалась вывеска «Фабрика имени Первого мая».Ольга, мать Сергея, немного постаревшая, но все еще очень симпатичная женщина, шла по цеху вслед за пожилой бригадиршей, тетей Валей:
– Теть Валь, отпустишь сегодня пораньше? Ты ж знаешь, Сережке в армию, проводы у нас.
Бригадирша остановилась:
– Иди, конечно, Оля. А чё ж ты Сережку до армии довела? Не боишься, что на войну загребут? Ты газеты-то читаешь? Телевизор смотришь?
Ольга вздохнула:
– И читаю, и смотрю. А что я могу поделать с военкоматом? Денег на взятку у нас все равно нет! Сходит да вернется, Бог даст.
– Не боишься, сын-то у тебя один?
– Боюсь, а выхода другого нет… Мы с Леночкой ждать его будем.
Тетя Валя улыбнулась:
– Да, вырастила ты себе невестку. Молодец ты, баба. Ну, дай Бог… Лишь бы сын живым вернулся!
Большой стол Ольга и Леночка накрывали во дворе – сегодня ребята придут, провожать Серегу в армию!
Лена Петрова выросла, похорошела. Красота ее была не яркая, но своя, не сделанная, не накрашенная, истинная. В такие лица чем больше глядишь, тем больше хочется смотреть. Волосы так с детства и остались рыжими, а глаза – карие, словно спелые вишни.
– Господи, что б я вообще без тебя делала? Лена, три салата нарезали, хватит ли? – причитала Ольга, собирая на стол.
– Да хватит! Тетя Оля, идите скорее, жаркое надо помешать, вот-вот сгорит.
Оля всплеснула руками:
– Ой, бегу!
В это время во двор вошла Света, невысокая, пышная и смешная барышня. Бойкая такая – Ленина подруга и ровесница.
– Лен, чего, Серегу за водкой послали?
Лена махнула рукой:
– Слушай, я так боюсь этой водки. Перепьются, драку еще затеют.
– Не бойся, не в перестройку живем! – отрезала Светка. – Водка не паленая, нормальная. Ну да ладно с ней, с водкой-то, это мужикам отрада. Что у тебя глаза такие, плакала, что ли, всю ночь?
– Да нет. Все будет нормально. Я его дождусь и не брошу никогда! – ласково улыбнулась Лена.
Света не унималась:
– Я ей про Ивана, а она про болвана. – Она зашептала: – Вы с Серегой свой основной вопрос решили или ты опять все на потом отложила?
Лена нахмурилась:
– Вот вернется Сережа, сыграем свадьбу, а до этого я с ним спать не собираюсь!
Света ужаснулась:
– Первый раз вижу такую конченую дуру. Ты пойми, это ж прикольно, понимаешь? Это ж попробовать надо до замужества!
– Света, дура ты сама! Когда у людей все серьезно, с этим не торопятся. Пошли на кухню, поможешь мне сыр-колбасу нарезать.
Девочки зашли на кухню. Оттуда выскочила Ольга:
– Все, Ленусь, помешала. Ничего не пригорело, но картошка еще сыровата. Пойду помидоров с грядки нарву и помою. Девочки, в райском месте живем – до поздней осени помидорчики свои, не магазинные, с грядочки!