Невидимая нить. Встреча, которая изменила все

У него был выбор – продавать джинсы или крэк. Он выбрал джинсы.

Он действительно не хотел. В его представлении это был тупиковый путь. В конце концов он направился в курьерские агентства на Манхэттене. Он посетил три или четыре таких и везде получил отказ. Наконец одно из курьерских агентств предложило ему работу. Морис взял пакет документов, сел на метро и отвез его по нужному адресу. Работа курьером давала восемь долларов в час. Морис перестал попрошайничать на улицах.

Ему нравилось работать и еще больше нравилось обналичивать в банке полученные за работу чеки. Это был честный труд, но хотелось зарабатывать больше. Он решил попробовать продавать джинсы.

Он ездил в Чайна-таун, где по семь долларов за пару покупал «самопальные» джинсы, а потом перепродавал их по сорок долларов. Дело происходило в 80-х годах в Нью-Йорке во время бума поддельных джинсов. Сперва Морис продавал своим коллегам-курьерам, а потом расширил аудиторию до наркодилеров и их подружек. Морис понял, что таким образом может заработать несколько сотен долларов в неделю. Иногда он заезжал к бабушке в Бруклин и оставлял ей денег. Она не спрашивала, как он их заработал, а сам он не рассказывал. Морис знал, что занимается криминальным бизнесом, но он был бездомным, и других перспектив просто не существовало. В таких условиях надо выживать, и совсем не хочется думать о моральной стороне своих поступков. У него был выбор – продавать джинсы или крэк. Он выбрал джинсы.

Через некоторое время Морис позволил себе ночевать в «отеле на час». Главными завсегдатаями этого заведения были проститутки и их клиенты. Грязные комнаты, шумные коридоры, опасные лестничные пролеты – но здесь Морис мог позволить себе оплатить собственную комнату с кроватью и душем.

Через некоторое время Морис узнал, что у отца СПИД.

Потом из тюрьмы выпустили его мать. Она отсидела два с половиной года, и городские власти выделили ей квартиру в неблагоприятном районе Бруклина под названием Браунсвилль. Морис поселился вместе с ней. Некоторое время Дарселла ничего не употребляла, а дяди и прочие мерзкие наркоманы в квартире не появлялись.

Однажды вечером Морис вернулся домой и обнаружил, что на кухне сидит худой мужчина и разговаривает с его матерью.

– Это еще кто? – спросил Морис Дарселлу.

– Это твой отец, – ответила она.

Последний раз, когда Морис видел своего отца, ему было шесть лет. Тогда Дарселла пришла к его отцу с молотком в руке, чтобы забрать сына к себе домой. В то далекое лето Морис-старший попросил у Дарселлы разрешения, чтобы его сын пожил с ним, и она согласилась. Морис пробыл с отцом три месяца и чуть не помер от истощения. С тех пор Морис не видел своего отца. До настоящего момента.

Морис не поверил своим глазам: сила и жестокость Мориса-старшего исчезли. Он выглядел глубоким стариком. Морис не был в восторге от этой встречи.

– А что он здесь делает? – спросил он мать. – Выгони его отсюда.

Через некоторое время Морис узнал, что у отца СПИД. Возможно, Морис-старший заразился от грязного шприца или из-за секса без презерватива. Иногда Морис встречал своего отца на улице, но обходил стороной. Через некоторое время Морису стало жалко его. Раньше Морис-старший был грозой всего района, никого не боялся и вселял в окружающих страх. Теперь отец шаркал ногами и выглядел очень жалко. Однажды на улице Морис увидел, как его отец споткнулся и упал. Морис подошел к нему и помог подняться. После этого случая они начали разговаривать, и Морис смог задать отцу вопрос, который хотел задать всю свою жизнь:

– Почему ты так себя вел? Я должен был походить на тебя, но ты сделал все возможное, чтобы я никогда не был таким. Почему ты ко мне так плохо относился?

Голос отца был тихим. Морис-старший ответил почти шепотом:

– Я не знал ничего другого.

Морис-старший стал извиняться перед сыном.

– Прости меня, сын, – повторял он. – Мне очень стыдно и неприятно. Ни в коем случае не становись таким.

Морис издали наблюдал, как его отец слабеет и теряет вес. Незадолго перед смертью Морис-старший увидел и остановил своего сына на улице.

– Я знаю, что не сделал тебе ничего хорошего, но все равно хочу попросить тебя об одном одолжении. Назови своего сына именем Морис.

Морис не любил собственное имя, потому что так звали его отца и деда. Меньше всего он хотел бы продолжать эту традицию. Но отец был близок к смерти, и из чувства сострадания Морис согласился.

Через несколько дней Морису сообщили, что его отец умер. Это было утро Хэллоуина. Морис поднялся в квартиру, в которой жил отец, и увидел, что тело лежит на полу, а не на матрасе. Морис наклонился, поднял отца и положил его на матрас. Он был удивлен, насколько легким было тело. Гроза Бруклина, король банды «Томагавков» превратился в кожу и кости. Морис подождал прибытия медиков, а потом вышел на улицу.

Он не рассказал мне о смерти отца. Морис не любил говорить о плохом. А жаль, ведь я могла бы понять его сложные чувства по отношению к отцу, а также их напряженные отношения, потому что пережила в своей жизни нечто подобное. Я прекрасно понимала, что тяжелая семейная история в состоянии повлиять на то, какими мы вырастаем. Наше детство определяет, кем мы становимся.

За исключением разногласий по поводу Мориса, мои отношения с Майклом были замечательными. Майкл никогда не запрещал мне общаться с Морисом, и мы продолжали с ним видеться. Со временем Майкл присоединился ко мне, и мы втроем много раз встречались в городе и обедали вместе. Майкл понял, почему Морис был для меня таким важным и особенным человеком. В конце концов он разрешил мне пригласить Мориса в наш дом на Рождество. Тогда вместе с нами были Нэнси с мужем и Стивен. Мы замечательно провели время, хотя все было совсем по-другому, чем когда мы встречались у Аннет. Не буду утверждать, что у Майкла возникли с Морисом крепкие отношения. Мой муж построил вокруг себя непробиваемую стену, которая отделяла его от Мориса. Я была рада тому, что эти два очень важных для меня человека общаются, но поняла, что Морис никогда не сможет жить вместе с нами. Я больше не затрагивала эту тему с Майклом.

Был еще один вопрос, в котором муж никак не хотел мне уступать. Мне исполнилось сорок лет, и если я собиралась рожать, то откладывать было нельзя. На начальной стадии наших отношений мы с Майклом не обсуждали вопрос о детях. Вспоминая то время, я могу сказать, что это стало моей большой ошибкой. После свадьбы мы замечательно проводили время, были заняты работой, и я об этом не думала. Я знала, что мой муж меня любит, и считала, что если любит, то и захочет иметь от меня детей. Я совершенно не предполагала, что этот вопрос может оказаться камнем преткновения.

Мечта, которую я лелеяла всю свою жизнь, исчезла навсегда.

Разговор о детях я подняла через год после свадьбы.

– Я хочу иметь детей, – сказала я.

Майкл посмотрел на пол, потом поднял глаза на меня.

– Я не заинтересован иметь детей, – ответил он.

Я ожидала, что мы можем некоторое время на эту тему хотя бы поспорить, и была удивлена его совершенно безапелляционным и категоричным ответом. Да что там, я была в шоке.

– Но мне очень хочется, и я буду замечательной матерью. Разве ты не хочешь общего ребенка?

– Мне это совершенно не интересно, – ответил он.

У Майкла было двое взрослых сыновей. Он очень ими гордился и принял решение, что больше детей не хочет. Я стала говорить, что возьму на себя все заботы по уходу за ребенком, буду вставать и кормить его. Я заявила, что оплачу няню и сделаю все, чтобы он себя ничем не утруждал. Но Майкл не сдавался, как и в свое время в отношении Мориса. Мы долго спорили, и в конце концов он сказал:

– Лора, мы этот вопрос больше не обсуждаем. Я просто не хочу иметь детей, и точка.