Невидимки

Конечно, не мне - горе-студентке - проводить подобные параллели.

Итак, перед нами риелтор из супердорогого агентства. Наверное, он получил место работы от тестя, какого-нибудь выпускника колледжа, считающего, что главное в зяте - способность оставаться бодрым даже после шести-семи партий в боулинг. Возможно, я и ошибаюсь.

При виде этого здоровяка с избыточным количеством Y-хромосом в организме даже Бренди чувствует себя слабой женщиной. Он в шерстяном двубортном пиджаке синего цвета. По сравнению с его лапищами руки Бренди выглядят маленькими.

–  Мистер Паркер, - говорит Бренди. Ее кисть тонет в клешне риелтора. В ее лице - любовь из саундтрека Хэнка Манчини.

– Мы разговаривали с вами по телефону сегодня утром.

Мы в гостиной дома, расположенного на Капитолийском холме.

Это еще одно место, где все, что видишь, - настоящее. Замысловатые розы в стиле эпохи Тюдоров, вырезанные в потолке, - штукатурная работа, а не прессованная медь и не стекловолокно. Торсы потертых греческих обнаженных - из мрамора, а не из мраморовидного гипса. Ювелирные сувениры Фаберже - отнюдь не подделка под Фаберже.

Переплеты абсолютно всех книг на полках в библиотеке из настоящей кожи - кожаные не только их корешки, но и передняя и задняя части обложки. Страницы книг резные. Это сразу видно, даже если не берешь в руки ни одну из этих книг.

Риелтор, мистер Паркер, в плотно облегающих задницу брюках. По двум выступающим внизу ягодиц полоскам можно определить, что он не в широких, похожих на боксерские, трусах, а в коротких.

Бренди кивает на меня:

–  Это мисс Арден Скоция из денверской организации, занимающейся заготовкой и транспортировкой леса.

Я в очередной раз становлюсь жертвой проекта "Свидетели перевоплощения Бренди Александр".

Огромная ручища Паркера на несколько мгновений поглощает мою маленькую кисть, как крупная рыба - малька.

Белоснежная рубашка Паркера наводит на мысли об обеденном столе, покрытом чистой скатертью. Его грудь настолько значительно выдается вперед и такая жесткая, что кажется, на нее можно спокойно поставить бокалы с напитками.

–  А это, - Бренди кивает на Сета, - сводный брат мисс Скоции, Эллис Айленд.

Рыбина Паркера заглатывает рыбешку Эллиса. Бренди говорит:

–  Нам с мисс Скоцией хотелось бы осмотреть дом. А Эллис слишком взбудоражен - морально и эмоционально.

Эллис улыбается.

–  Надеемся, вы за ним присмотрите, - поет Бренди.

–  Само собой, - отвечает Паркер. Он говорит:

–  Не беспокойтесь.

Эллис улыбается и дергает Бренди за рукав:

–  Только не оставляй меня надолго, мисс. Если я не приму достаточное количество своих таблеток, со мной опять случится припадок.

–  Припадок?

Паркер настораживается. Эллис поясняет:

–  Порой мисс Александр… иногда она забывает обо мне. И не дает мне вовремя таблетки.

–  С вами случаются припадки?
– спрашивает Паркер.

–  Я ни о чем подобном ни разу не слышала, - произносит Бренди, улыбается и поворачивается к моему

новому сводному брату.
– Эллис, я приказываю тебе забыть о припадках.

Перенесемся к нам, расположившимся в подводной пещере.

–  Ударь меня.

Пол под спиной Бренди выложен холодной керамической плиткой с изображением рыб. Рыбы лежат как сардины в консервной банке - хвост одной между головами двух других.

Я всовываю валиум в графитовый рот.

–  Я когда-нибудь рассказывала тебе о том, как моя семья выставила меня на улицу?
– спрашивает Бренди, проглотив синюю малышку.
– Я имею в виду, моя первая семья. Семья, в которой я родилась. Я когда-нибудь рассказывала тебе эту кошмарную историю?

Я опускаю голову к коленям и смотрю прямо на Бренди. Ее голова лежит между моих ступней.

–  На протяжении пары дней у меня болело горло, и я не ходила ни в школу, ни куда бы то ни было, - произносит Бренди.
– Мисс Арден? Эй, ты меня слышишь?

Я продолжаю на нее смотреть. Как же просто представить ее мертвой!

–  Мисс Арден, пожалуйста, - говорит она.
– Ты ударишь меня?

Я кладу ей в рот еще одну таблетку валиума. Бренди удовлетворенно кивает.

–  Я не могла глотать, - рассказывает она.
– Настолько сильно у меня болело горло. Даже есть как следует была не в состоянии. Родители, естественно, подумали, что это острый фарингит.

Я смотрю вниз. Голова Бренди прямо под моей. Только она перевернута вверх тормашками.

Я гляжу прямо в пространство между графитовыми губами, темное, влажное, ведущее вовнутрь, к органам и системам, скрытым от глаз окружающих. К закулисной жизни Бренди Александр.

Когда смотришь на ее лицо, перевернутое вверх тормашками, она кажется абсолютно незнакомым тебе человеком.

А Эллис был прав. Ты спрашиваешь у людей об их жизни только для того, чтобы получить возможность рассказать им о себе.

–  Исследование мазка, - говорит Бренди, - мазка на острый фарингит, дало положительные результаты на триппер. Помнишь третью из сестер Рей? Ее зовут Гон Рей. Гонорея. Проклятые гонококки. Мне было шестнадцать лет. Я заболела триппером. Мои родители отреагировали на эту новость неправильно.

Еще и как неправильно, думаю я.

–  Они повели себя странно, - говорит Бренди. Просто вышвырнули своего сына из дома.

–  Кричали, что эта болезнь чудовищна, - произносит Бренди.

А потом выбросили Шейна на улицу.

–  Под "чудовищной болезнью" они подразумевали гомосексуализм, - говорит Бренди.

Предки выгнали его.

–  Мисс Скоция?
– зовет она.
– Ударь меня. Я ударяю ее.

–  А потом они выставили меня из своего проклятого дома.

Перенесемся в тот момент, когда мистер Паркер прибегает к двери ванной.

–  Мисс Александр? Мисс Александр, это я. Мисс Скоция? Вы здесь?

Бренди медленно приподнимается и облокачивается на пол.

–  С Эллисом что-то происходит, - кричит Паркер через дверь.
– Кажется, у него начался припадок.

По ванной цвета морской волны разбросаны косметика и лекарства. Полураздетая Бренди на полу, усыпанном таблетками, капсулами и пилюлями.

–  Он ее сводный брат, - отвечает она. Дверная ручка начинает дергаться.

–  Вы должны мне помочь, - кричит Паркер.