Невидимый противник (сборник)

— Но я надеюсь, что она у вас будет. Судя по газетам, это дело не по зубам местному шерифу. Пожалуй, он здесь добьется такого же успеха, как если бы взялся дегустировать соусы, приготовленные Ланцио. Я очень ценил Ланцио, не меньше, чем Малфи. Ко всему прочему, он ведь был шеф-поваром моего отеля. У него нет родственников, кроме меня, и это мой долг — позаботиться о возмездии. Тем более при таком коварном убийстве — ножом в спину! Убийца должен быть схвачен и, мне кажется, вы один можете это сделать. Для этого я брал рекомендацию у Вильямсона.

— Плохо, — покачал головой Вульф. — Я имею в виду, плохо, что вы беспокоились и даже летели самолетом. Вы просто могли позвонить мне по телефону из Нью-Йорка.

— Я спросил Вильямсона, что он думает о телефонном звонке. Он сказал, что, если я действительно думаю уговорить вас взяться за это дело, то мне нужно будет ехать самому.

— Все правильно. Однако, я все же не вижу, зачем Вильямсону нужно было доставлять вам так много беспокойства. Мое занятие известно, однако в данном случае это предложение невыполнимо. Поэтому-то я и говорил, что вы напрасно приехали.

— Но почему невыполнимо?

— Не те условия.

— Условия? — глаза мистера Лигетта расширились. — Но я ведь пока и не предлагал никаких условий!

— Я не то имею в виду. Географию. Я отлично отдаю себе отчет о последствиях, которые возникнут, если я возьму на себя это дело. Для раскрытия может понадобиться день, неделя, а может быть, при неблагоприятных обстоятельствах, и все две недели. Я же собираюсь завтра вечером уехать в Нью-Йорк.

— Вильямсон предупредил меня. — Лигетт поджал губы. — Но ведь помилуйте, сэр! Это же ваша профессия!

— Прошу прощения, но, к сожалению, я не могу взять на себя никаких обязательств, которые не могут быть выполнены до завтрашнего вечера. У вас есть еще что-нибудь ко мне?

— Да, — ответил Лигетт, и вид у него был настолько решительный, как будто вместо глаз у него были автоматические пистолеты. — Это дело немного другого рода. Ланцио мертв, и умер он ужасно. Как человек я глубоко скорблю об этом, однако помимо этого я еще и бизнесмен. А дело в том, что отель остался без шефа. Я хотел бы пригласить на это место Джерома Берина.

Вульф поднял брови.

— Я не собираюсь порицать вас за столь деловой подход.

— Причем тут порицание. Здесь, конечно, есть немало других поваров не хуже Берина, но, пожалуй, он является единственным, кого бы я хотел видеть на этом месте. Если я не смогу его заполучить, Малфи может одеть голубую ленточку на свою шляпу. — Вы ведь помните наше соглашение, Альберт? Когда вы прибыли из Чикаго год назад, я сказал вам, что, если по воле случая освободится должность шефа, я попытаюсь заполучить Берина, а если это сорвется, то предложу это место вам. Правильно?

Малфи вздохнул.

Вульф проворчал:

— Все это, конечно, очень интересно, но причем тут я?

— Я хотел попросить вас помочь мне уговорить Берина. Я знаю, что он трудный человек. В прошлую субботу он вывалил две порции колбасок на ковер в моем ресторане. Вильямсон говорил, что вы необыкновенный мастер вести переговоры и, кроме того, поскольку вы тут почетный гость, мне кажется, что вы бы могли достичь успеха. Я собираюсь предложить ему сорок тысяч, но, говоря откровенно, готов увеличить эту сумму до пятидесяти. Что касается комиссионных…

Вульф протестующе поднял руку.

— Пожалуйста, не продолжайте, мистер Лигетт. Это совершенно бесполезный разговор.

— Вы полагаете, что вам не удастся уговорить его?

— Я даже не буду пытаться уговорить его на что-либо, касающееся этого предложения. Я с таким же успехом мог бы пытаться уговаривать жирафа.

— Но вы даже не хотите попытаться.

— Нет. По правде говоря, если бы вы пришли ко мне в один из трудных моментов моей жизни, лет двадцать тому назад, возможно, я бы ухватился за любое предложение, даже если бы оно и доставило мне одни неприятности. Однако теперь, когда у меня достаточно денег, я могу отложить все попечения о заработке до того момента, когда вернусь в Нью-Йорк, в свою квартиру. Кстати, здесь есть много других людей, которые с успехом могли бы попытаться склонить Берина на ваше предложение — мистер Серван или мистер Кейн, например. Это ведь ваш старый друг.

— Они все сами шефы. Мне не хотелось бы прибегать к их помощи. Единственный человек, который мог бы это сделать — это вы.

Он был достаточно упорен, но это ни к чему не приводило. Когда он начинал настаивать, Вульф целиком уходил в себя и издавал лишь бессвязные звуки. В конце концов мистер Лигетт понял, что затеял бесполезное дело. Он резко поднялся со стула, поманил рукой Малфи и без ложных церемоний показал Вульфу свою спину. Малфи двинулся за ним. Я проводил их в холл и тщательно запер двери.

Когда я вернулся в комнату, Вульф уже успел уткнуться в газету. Я почувствовал, что не могу больше вынести этого сидения и сказал ему:

— Вы знаете, вобенака, это совсем неплохая идея…

Слово, которое он не знал, вывело Вульфа из состояния прострации.

— Какого дьявола означает это слово? Что ты хочешь сказать?

— О, я просто вычитал его в журнале Чарльстона. Этот термин употребляется индейцами Западной Вирджинии и означает он нечто вроде «босса». Я, пожалуй, тоже буду употреблять это слово, пока мы находимся в этой стране. Как я уже сказал вам, вобенака, может быть, это и неплохая идея — основать контору по найму поваров и официантов, может быть, впоследствии и пригодится, кто его знает?

Газета опять закрыла его лицо. Я сказал:

— Я, пожалуй, выберусь наружу, перейду вброд ручей, подкрадусь к отелю и попытаюсь похитить для вас несколько девушек. Увидимся позже.

Я взял шляпу, поправил карточку с надписью «Прошу не беспокоить» и удалился. Сначала я собирался направиться к главному зданию отеля, но суета у входа в вестибюль, вероятно, означала, что мой друг Толман продолжает развивать свою бурную деятельность уже здесь. Я решил зайти в «Парадиз» и поблагодарить моего здешнего хозяина — мистера Вукчича за приятно проведенное время. Была половина четвертого.

Глава 6

Однако я ошибся — главное действие все же происходило именно в «Парадизе». Когда я туда вошел, это зрелище было разделено на две части. Первая происходила в главном холле. Дверь в большую гостиную была закрыта. Спиной ко мне стояла Констанция Берин. Когда я приблизился, то заметил, что она буквально испепеляет своими фиолетовыми глазами парня, который преградил ей дорогу. На меня она не обратила внимания. Дверь в маленькую гостиную была открыта. Оттуда доносились голоса. Я спросил у полицейского, стоявшего у этой двери, можно ли туда войти, но он, очевидно, считал, что я слишком мелкая для него фигура и игнорировал мое присутствие. Тогда я просто вошел.