Невидимый воин

– То же самое чувствуют… чувствовали большинство людей. И эльяры, в свою очередь, испытывали в отношении нас такое же отвращение. В этом и заключалась настоящая причина, по которой они начали войну.

– Но у тебя эльяры не вызывали отвращения?

– Нет.

– Почему?

Вольф долгое время сохранял молчание.

– На самом деле я не знаю, – медленно произнес он. – Может быть, потому, что пауки никогда меня не пугали. Или потому, что я рос в разных мирах и меня всегда окружала незнакомая обстановка. Каждая планета, куда мы переезжали, была для меня новой, а люди чужими. Чаще всего они не любили меня, поскольку я от них чем-то отличался.

– Но эльяры убили твоих родителей. За одно это ты должен был возненавидеть их и продолжать ненавидеть до сих пор.

– Нет, – сказал Джошуа. – Во мне не было ненависти. Нет ее и сейчас.

Через две недели уже никто не обращал особенного внимания на появление Джошуа в казино. Он был просто еще одним профессиональным игроком, которому повезло стать новым любовником Кандии.

Он каждый день отвозил ее на работу и обратно на остров, а днем между поездками проводил время за игорным столом, где обычно выигрывал. Всегда любезный, всегда сдержанный, он оставался самим собой и постепенно становился незаметным в этом мире мелькающих образов.

Однажды вечером Джошуа подогнал лифтер к служебному входу и проводил Кандию внутрь. Он рассчитал время своего прибытия так, чтобы оно почти совпало с началом представления, и поэтому коридор, ведущий на сцену, был безлюден.

Вольф вернулся к лифтеру, достал из него черный портфель и снова зашел в казино. Коридор был по-прежнему пуст. Джошуа сделал несколько шагов и открыл неприметную дверь. Замок он отомкнул еще днем.

Джошуа закрыл за собой дверь и задвинул щеколду. На тускло освещенной лестничной площадке пахло плесенью и сырым бетоном.

Он достал из портфеля рабочий комбинезон с надписью на спине «Персонал казино» и табличкой с именем «Кирия» и натянул его поверх вечернего костюма. Кроме комбинезона в портфеле лежала только серая металлическая коробка. На коробке по трафарету была нанесена надпись: «Автоматическое реле. Не открывать без должной предосторожности». Он потрогал пальцем краску и убедился, что она высохла.

Джошуа поднялся по лестнице на два пролета, открыл дверь и увидел перед собой другой коридор. Он прошел мимо пяти дверей, ведущих во внутренние помещения, и остановился у шестой. Его пальцы ощупали замок, и тот слабо щелкнул.

Открыв дверь, Джошуа окинул взглядом мостики, протянувшиеся над главной сценой. На них крепились осветительные прожекторы, занавес, задники, подъемники и веревки. Всем этим управляли техники из кабины, располагавшейся этажом ниже. Он нашел открытый участок стены, который присмотрел заранее, повернул четыре болта на задней поверхности коробки и прижал ее к стене.

Когда Джошуа убрал руку, коробка прочно держалась на месте. Он вышел обратно в коридор, закрыл за собой дверь и спустился на главный уровень. Он снял комбинезон и приоткрыл дверь. Коридор, ведущий за кулисы, был по-прежнему пуст.

Вольф покинул здание, подъехал на лифтере к главному выходу и вновь вошел в казино, вежливо поздоровался с несколькими знакомыми игроками и задержался достаточно долго, чтобы спросить у одного из них время, а затем, нахмурившись, сделать вид, что он переводит свои часы.

– Проснись, Джошуа! Проснись!

– Что случилось?

– Ты видел сон. Плохой сон, – сказала Кандия. – Я услышала, как ты кричишь. Ты весь вспотел. И ты говорил на языке, который мне не знаком. Но от его звуков у меня по телу побежали мурашки.

– Примерно вот так? – Он произнес несколько слов на эльярском.

– Да, примерно так.

Она включила свет, пошла в ванную и, вернувшись с полотенцем, начала его вытирать.

– Ты не хочешь рассказать мне, о чем был сон?

– Мне снился Саурос, – медленно произнес Вольф.

– И что ты там делал?

– Я разговаривал со своим эльярским другом Таеном. Полагаю, он был моим другом. Я ни разу не спрашивал его об этом, а он сам никогда мне не говорил.

– Ну и о чем вы с ним беседовали?

– Он показывал мне точки на теле, простого прикосновения к которым достаточно, чтобы вызвать смерть.

Кандия вздрогнула.

– Нет ничего удивительного в том, что ты кричал!

– Нет, – возразил Джошуа. – Мне было интересно. Таен помогал мне переносить эти точки с тела эльяра на тело человека.

– И это называется друг? – недоверчиво спросила Кандия.

– Друг. И учитель.

– А он учил тебя чему-нибудь другому, кроме как убивать людей?

Джошуа хотел ответить, но передумал. Слова могли завести его слишком далеко.

– Да. Учил. Но ничему такому, о чем стоило бы вспоминать.

– Я тебе не верю, – заявила Кандия после короткой паузы. – Но у каждого есть свои секреты. Вот. Теперь ты снова сухой. Подумай о чем-нибудь приятном.

Она поцеловала его в лоб, выключила свет и, повернувшись к нему спиной, притворилась спящей.

Джошуа долгое время лежал без сна. Думал. Вспоминал.

– Очень хорошо, —сказал Таен. – Я решил, что я сумасшедший. Я научу тебя сражаться. Но тебе придется узнать больше о нашем Пути. Птица не сможет парить в воздухе, пока не познает природу ветра.

Юноша поклонился.

– Ты перестанешь меня любить после того, как я начну обучение, —предупредил Таен. – Я не любил – и, возможно, до сих пор не люблю – того, кто учил меня. Но так и должно быть.

Без предупреждения щупальце эльяра ударило юношу в область живота, сбив его с ног. Джошуа тяжело ударился о землю, но, перекатившись через голову, поджал под себя ноги и быстро поднялся.

Эльяр подошел ближе. Джошуа попытался нанести удар ногой, но щупальце Таена легким прикосновением заставило его потерять равновесие.

Вольф опять больно ударился, но не издал ни единого звука.

– Хорошо, —одобрительно произнес эльяр. – Показывать боль – значит лишать свою оболочку, свое тело возможности обучаться. Но это последняя похвала, которую ты от меня услышал.

– Я знаю способы становиться невидимым, —заявил юноша. – Они относятся к другому Пути, но я с ними знаком.

– Поделись со мной, червяк, своей мудростью.Джошуа сделал глубокий вдох.