Невидимый

— Да, что-то не вяжется, — согласилась Карин. — И потом, с тех пор как у них был роман, прошло почти двадцать лет. Зачем ему убивать свою жену сейчас? Почему он, по крайней мере, не сделал этого тогда?

— Да, это загадка. И как все это связано с убийством Фриды Линд? И Гуниллы Ульсон?

— Возможно, дело совсем не в Хагмане, — заметила Карин. — Вполне вероятно, что мы идем по ложному следу. Все жертвы так или иначе связаны со Стокгольмом. Убийца с таким же успехом может бродить где-то здесь.

— Может быть, ты и права, — сказал Кнутас. — Но сейчас уже восьмой час, и у меня в животе бунт. С родителями Фриды Линд поговорим завтра, и еще нам предстоит посетить магазин в Старом городе, торговавший керамикой Гуниллы Ульсон. А сейчас я хотел бы выпить и как следует поужинать. Что скажешь?

— Прекрасная идея, — улыбнулась Карин Якобсон и похлопала его по плечу.

Постучав в дверь кабинета Кильгорда, Витберг ввалился к нему, запыхавшись, размахивая листом бумаги.

— Мы сопоставили данные о том, кто из окружения жертв страдал астмой. Взгляни, — сказал он и положил бумагу на стол Кильгорда. — Это имена тех, у кого астма или другие аллергические проблемы.

Кильгорд просмотрел список, состоявший из двадцати с лишним фамилий. В списке значились и Кристиан Нурдстрём, и Ян Хагман.

— Угу, — пробормотал он и посмотрел на Витберга. — Так-так, Нурдстрём у нас астматик. От Кнутаса я только что узнал, что у этого парня все же были сексуальные отношения с Хеленой Хиллерстрём.

— Ух ты черт! Давно?

— Нет, несколько лет назад. Я хочу, чтобы два человека выехали к Хагману и двое к Нурдстрёму. Не звоните заранее. Нужно использовать фактор неожиданности. Обоих привезти сюда на допрос. И обязательно прихватите с собой ингаляторы. От обоих!

Они сидели друг напротив друга за кухонным столом. На столе стояли чашки с кофе. Дети остались в деревне в гостях у двоюродных братьев и сестер. Улле приехал домой в Рому, чтобы поговорить с Эммой. Он с тревогой поглядывал на жену, сидевшую напротив, однако не мог скрыть раздражения.

— Что с тобой? — спросил он.

— Не знаю.

Он чуть повысил голос:

— Уже несколько недель ты ведешь себя как чужая. С тех пор, как погибла Хелена. Что происходит?

— Не знаю, — повторила она без всякого выражения.

— Но ты же не можешь без конца повторять, что ты не знаешь! — взвился он. — Ты не хочешь быть со мной, тебе неприятно, когда я тебя обнимаю, мы не занимались любовью бог знает сколько времени! Я пытаюсь помочь тебе, поговорить о Хелене, но ты и этого не хочешь. Тебе наплевать на меня, на детей, ты то и дело оставляешь их с моей мамой и уезжаешь в город. Что все это значит? Ты встречаешься с другим?

— Нет, — ответила она поспешно и закрыла лицо руками.

— А что я должен подумать? — крикнул он. — Ты, между прочим, не одна на свете. Я ведь тоже близко знал Хелену. Для меня все это тоже ужасное потрясение. Но ты думаешь только о себе.

Внезапно она взорвалась.

— Ну и прекрасно! — крикнула она. — Тогда давай пошлем все к черту и разведемся! У нас все равно нет ничего общего!

Она вскочила и кинулась в ванную, с грохотом захлопнув дверь.

— Ничего общего?! — взревел Улле. — Да у нас, черт подери, двое детей! Двое маленькихдетей! Или на них тебе тоже наплевать? Они для тебя тоже ничего не значат?

Эмма уселась на крышку унитаза и открыла кран до отказа, чтобы не слышать обвинений Улле. Зажала уши руками. Она совсем запуталась. Что делать? Рассказать ему о Юхане — нечего и думать. Только не сейчас. Сейчас самый неподходящий момент. Хотя она сердилась на Улле, ее терзали угрызения совести. Словно она попала в капкан, из которого никак не вырваться. Через некоторое время она выключила воду. Долго сидела неподвижно. Ее жизнь превратилась в сплошной кошмар. Кто-то убил ее лучшую подругу. Возможно, это сделал человек, которого она знает. Эта мысль приходила ей в голову и раньше, но она отгоняла ее — думать об этом было невыносимо.

Что ей известно о людях, окружающих ее? Какие страшные тайны скрываются за закрытыми дверями чужих домов? Все эти убийства совершенно разрушили ее доверие к миру. На кого можно опереться в такой ситуации?

Мысли неслись дальше. На свете есть только один человек, на которого она стопроцентно может положиться. Это Улле. Если кто-то всегда готов помочь, так это он. Он всегда находил время ее выслушать, это он вставал среди ночи и заваривал ей чай, когда ее мучили кошмары, это он ухаживал за ней, когда она была беременна. Это он убирал за ней, когда она заболела желудочным гриппом и ее все время рвало, он вытирал ей пот со лба, когда она рожала. Это он любил ее даже тогда, когда она плакала, простужалась, болела ветрянкой или страдала от болезненных месячных. Улле всегда был рядом. Что ей взбрело в голову?

Решительно встав, она умылась холодной водой. За дверью больше не раздавалось ни звука. Она осторожно приоткрыла дверь.

Его не было. Она вышла в гостиную. Там тоже было пусто. В доме стояла полная тишина. Эмма поднялась по лестнице и заглянула в спальню. Муж лежал ничком на кровати, обняв подушку. Глаза были закрыты, как будто он спал. Она легла рядом и обняла его. Он тут же ответил ей. Обнял ее, покрыл поцелуями лицо.

— Я люблю тебя, — пробормотала она. — Мы будем вместе.

На столе перед Юханом высилась гора исписанных бумажек. На некоторых он нарисовал фигуры или знаки. Юхан записал все, что ему известно обо всех трех убийствах. Потом начал раскладывать свой пасьянс. Сначала Хелена. Вечеринка. Ссора. Убийство на пляже. Топор. Участники вечеринки. Кристиан. Ее сожитель Пер.

Таким же образом он поступил с двумя другими случаями. Закончив, сложил бумажки в три стопки. «Что связывает их?» — подумал он. Фрида Линд познакомилась с мужчиной в тот вечер, когда ходила в бар с подругами. Почему он никак не проявил себя? Это может означать, что он замешан в убийстве. Если, конечно, он не уехал на следующее утро за границу.

На одной бумажке он написал: «Фрида + мужчина 30–35 лет». Затем мужчина словно испарился. Как корова языком слизала. Соседка, с которой он беседовал, рассказала, что видела мужчину возле дома Гуниллы Ульсон. Тому тоже около тридцати — тридцати пяти лет, у него приятная внешность. На второй бумажке Юхан написал: «Гунилла + мужчина 30–35 лет».

Что касается Хелены, то вечером накануне убийства она миловалась с Кристианом. Ему тридцать пять лет, у него приятная внешность.

На очередной бумажке Юхан написал: «Хелена + мужчина 35 лет = Кристиан».