Невидимый

Когда он поднял топор, примеряясь, чтобы нанести удар, хватка на горле чуть ослабла. В ней вдруг проснулись нечеловеческие силы. Схватив обеими руками его руку, она оторвала ее от своего горла и повалила его на пол. Падая, она оказалась сверху и укусила его за щеку с такой силой, что во рту остался привкус крови. На этот раз она успела открыть дверь и выскочить наружу.

Она добежала до каменной стены и перепрыгнула на другую сторону. Теперь она оказалась на пляже. Проклиная яркий свет, она кинулась бежать. Песок был утрамбован дождем, бежать было легко. Кроме того, ей не привыкать. Сотни раз она совершала тут утреннюю пробежку. Спустя пару минут она не удержалась и обернулась, чтобы посмотреть, отстал ли он. К величайшему своему удивлению, она обнаружила, что за ней никто не гонится. Остановилась, в панике огляделась. Никого, насколько хватало глаз.

«Наверное, он все же пострадал в драке», — подумала она. На душе стало легче, и она бросилась в сторону маяка. Там обычно есть люди. Только бы добежать туда — там она будет в безопасности. Маяк еще не был виден, сначала надо обогнуть мыс, а до него еще десяток метров. Теперь она бежала медленнее. На пляже было совершенно пусто, ни души. Она слышала только свое тяжелое дыхание и глухой звук своих шагов по песку.

На последнем отрезке песок сменился камнями. Она чуть не упала, но ей все же удалось удержать равновесие. Добравшись до другого конца пляжа, она почувствовала, что совершенно выдохлась. Пот струился по спине. Людей пока не было видно, но скоро она окажется на дороге, и там до спасения уже рукой подать.

На дорожке возле маяка она позволила себе перевести дух. Несколько домов у маяка, казалось, пустовали. Она побежала в сторону парковки и вскоре увидела, что чуть в стороне, у леса, стоит машина. Приблизившись, она разглядела красный «сааб».

Вся пробежка оказалась напрасной. Должно быть, он просто сел в машину и поехал к маяку. Она не успела додумать эту мысль до конца, когда сзади ее настиг страшный удар.

Когда Юхан добрался наконец до дома, там уже были двое полицейских. Эммы не было видно. Он оставил машину за забором и вошел на участок.

— Мое имя Юхан Берг, я журналист, — сказал он и предъявил свое удостоверение. — Я друг Эммы Винарве. Где она?

— Этого мы не знаем. Дом пуст, мы ожидаем подкрепления. Просим вас немедленно покинуть участок.

— Где Эмма?

— Вам же говорят, не знаем, — огрызнулся полицейский.

Юхан повернулся и побежал вдоль стены дома в сторону пляжа.

Вслед ему неслись крики полицейских, но он не обращал внимания. Добежав до пляжа, он сразу же увидел следы. Четко различимые следы на песке.

Он побежал по следам Эммы, обогнул мыс и увидел маяк. Следы тянулись туда. Он с облегчением отметил, что видны следы только одного человека. Скорее всего, она побежала к маяку, чтобы позвать на помощь. Но где же в этот момент находился убийца?

Он поднял глаза и увидел поросшую высокой травой полосу земли, отделявшую пляж от леса. Убийца мог следить за ней оттуда. С этой позиции пляж прекрасно просматривался.

Усталый и запыхавшийся, он добрался до маяка и поднялся по тропинке к парковке.

— Эмма! — окликнул он ее.

Нет ответа. На парковке не было ни одной машины. Людей тоже не видно. Куда же она делась?

Он попытался разглядеть следы на гравиевой дорожке, но они были неотчетливые и вели вверх, к асфальтовой дороге, совершенно пустой. Ни души, только лес с обеих сторон. Он посмотрел на дома, видневшиеся отсюда. Никаких признаков жизни. Вдруг за спиной послышался приближающийся звук мотора. Юхан обернулся.

Рядом с ним остановилась полицейская машина, из нее вылезли Кнутас и Якобсон.

— Ты что-нибудь видел, слышал?

— Нет, только следы Эммы на песке. Они привели меня сюда.

В кармане у Кнутаса зазвонил мобильник. Разговор был коротким.

Кнутас повернулся к Карин:

— Убийца, судя по всему, Йенс Хагман. Сын Яна Хагмана. Он значится в списке учеников школы. Он ровесник убитых. В шестом классе учился с ними в параллельном классе. Кроме того, у его отца, Яна Хагмана, красный «сааб», модель тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года. Машина исчезла.

Карин с изумлением смотрела на него.

— Так это был его сын? — воскликнула она. — И как мы раньше не догадались!

— Сейчас не до того, — оборвал ее Кнутас. — Упрекать себя будем позже. Сейчас надо найти его.

Полиция в нескольких местах перегородила шоссе, ведущее к парому, устроив временную базу возле Судерсандского кемпинга. Полицейские с собаками отправились прочесывать лес между Шером и маяком. На место прибыл Улле Винарве.

Переговорив с Максом Гренфорсом, Юхан позвонил Петеру. Само собой, они должны вести репортаж с места событий. Однако тревога за Эмму буквально разрывала его на части.

Убить Хелену он решил после того, как обнаружил письмо. Он сидел в спальне матери. Родители уже много лет спали в разных комнатах. Это вовсе не казалось ему странным. Никогда он не видел, чтобы они обнимались, никогда не замечал других проявлений нежности. Теперь его мать висела в сарае. До прихода отца еще оставалось немало времени. У него в запасе несколько часов, чтобы разобраться в ее вещах, прежде чем он будет вынужден позвонить в полицию и сообщить, что обнаружил свою мать мертвой. Он стал выдвигать один за другим ящики комода и просматривать их содержимое. Старые бумажки с почти неразличимыми записями, чеки, фотографии ненавистного кота, которого его мать так обожала. «Его она любила больше, чем нас», — пронеслась в его голове горькая мысль. Несколько безвкусных украшений, наперсток, старые засохшие ручки. «Интересно, она когда-нибудь наводила здесь порядок?» — с раздражением подумал он.

Внезапно он обнаружил предмет, привлекший его внимание. В одном из ящиков, на самом дне, лежало старое пожелтевшее письмо. Он прочел надпись на конверте. Письмо было адресовано матери. Почерк отца.

Нахмурив лоб, он развернул письмо. Оно умещалось на одной странице. Даты не было.

Анна!

Я всю ночь не спал, все думал и теперь готов рассказать тебе, что происходило со мной в последнее время. Я знаю, что ты заметила, но, как обычно, ни слова не сказала.

Дело в том, что я встретил другую женщину. Кажется, впервые в жизни я понял, что такое любовь. Это не было запланировано — просто свалилось как снег на голову, и я ничего не смог с собой поделать.

Мы встречаемся уже полгода. Поначалу я думал, что это случайное увлечение, которое скоро пройдет, но получилось как раз наоборот. Я люблю ее всей душой и решил, что хочу быть с ней. Помимо всего прочего, она беременна. Я намерен позаботиться о ней и нашем ребенке.

Мы с тобой оба знаем, что ты никогда меня не любила. Твоя холодность много раз удивляла и пугала меня. Ты всегда была равнодушна и ко мне, и к детям. Но теперь всему этому конец. Я встретил человека, который любит меня. Это моя ученица Хелена Хиллерстрём. Когда ты прочтешь это письмо, я уже перееду в квартиру в городе. Я позвоню тебе позже.

Ян

Он скомкал письмо, чувствуя, как слезы закипают под веками. Из всех женщин на свете — именно Хелена Хиллерстрём! Решение пришло само.

Эмма очнулась оттого, что ей стало холодно. Она находилась в сыром темном помещении. Лежала на чем-то холодном и жестком. Прошло несколько минут, прежде чем глаза привыкли к темноте. Узенькая полоска света пробивалась через щель в стене. Похоже, она находится в подземелье. Пол и стены бетонные, комната пуста, не считая двух скамеек вдоль стен. На одной из них она и лежала. Низкая наклонная крыша делала помещение еще более тесным. В самой высокой точке потолок был не более двух метров. Двери не было, но в потолке виднелся люк. К нему вела ржавая железная лестница, прикрученная к стене. Эмма поняла, что находится в бункере. Таких немало и на Готланде, и на Форё. В детстве она играла в таком с друзьями.