Невинный соблазн

Мужчина поклонился, когда мистер Гримли представил его.

– Леди Брукшир, – тихо произнес он.

Зычные модуляции его голоса произвели на Мередит странное действие… Отличного покроя сюртук облегал его широкие плечи. На женщину оказали впечатление мужественность и привлекательность деверя. Пока Гримли продолжал представление, ужас у нее в душе все усиливался. И это олицетворение мужественности является Николасом Колфилдом? Ее ноздри трепетали, ловя едва ощутимый запах леса и кожи седла. Пальцы его руки коснулись ее пальцев. Она взирала на темные волосы его склоненной в поклоне головы и думала, столь же они шелковисты на ощупь, как на вид. Он окинул ее пристальным взглядом, а затем, выпустив ее руку из своей, присоединился к мистеру Гримли, который болтал о всяческом вздоре.

Оправившись от первоначального шока, Мередит мысленно принялась составлять список причин, по которым этот джентльмен не мог быть Николасом Колфилдом. Во-первых, в отличие от Брукширов, мужчина не был голубоглазым. У Эдмунда, к примеру, глазки были малюсенькие, невыразительные, водянисто-голубоватые. Как этот незнакомец мог быть потомком графа Брукшира? Глаза Николаса Колфилда излучали блеск темного красного дерева. «Он, – с ужасом осознала Мередит, – самый симпатичный мужчина из всех, кто до сих пор встречался мне на жизненном пути». Горячая кровь прилила к ее щекам. Ей стало стыдно из-за своих недостойных мыслей.

«Соберись!» – приказала себе Мередит, стараясь сосредоточиться на предмете общей беседы.

К счастью, внимание деверя было обращено на мистера Гримли и он не заметил ее смущения. От глаз тетушки Элеоноры, однако, не укрылся неподобающий интерес племянницы к мужчине. Пожилая женщина вопросительно приподняла брови. Мередит постаралась сосредоточиться на том, о чем говорит мистер Гримли.

– Вы приехали прямиком из Лондона, лорд Брукшир? – спросил стряпчий. – Надеюсь, грязь на дорогах не сильно испортила ваше путешествие.

Мередит сдержала свое недовольство, когда Гримли, обращаясь к ее деверю, назвал его лордом Брукширом. Женщина успокоила себя тем, что все это лишь временно.

– Нисколько. Я проскакал всю дорогу верхом и получил огромное удовольствие.

– Неужели? Вы проделали большой путь, милорд, – от удивления у Гримли даже округлились глаза. – Должно быть, вы отличный наездник…

– Предпочитаю ездить верхом, а не в карете.

Взгляд Николаса Колфилда остановился на Мередит. На сей раз мужчина не спеша осмотрел женщину, что называется, с ног до головы. Этот взгляд светился твердостью и непреклонностью. Мередит решила, что правильно поступила, приняв предложение тетушки. На вид деверь казался грубым, жестоким человеком. Такой вполне может выбросить на улицу их всех.

Чуть заметная ухмылка скривила его губы – давно отрепетированная, предназначавшаяся множеству женщин до нее. Эта улыбка должна была продемонстрировать Мередит, что ему известно, какое впечатление его мужская красота производит на представительниц слабого пола. «Высокомерный красавец», – подумала девушка. Чтобы скрыть от него свое смущение, Мередит, приподняв подбородок, обратила взгляд на скучного стряпчего.

– Призн'aюсь, не ожидал вас здесь застать, мистер Гримли, – мягким тоном произнес Колфилд, переведя взор с нее на стряпчего. – Мне казалось, вы временно отошли от этого дела.

Тетушка Элеонора и Мередит встревоженно переглянулись. Время настало! Сейчас их «новость» станет достоянием того, кого они пытаются обобрать. От страха у Мередит сжалось сердце. Мистер Гримли посмотрел на нее так, словно раздумывал, как будет лучше донести до Колфилда неприятную для него весть.

– Ну… Ладно… Я получил письмо от леди Брукшир… Приятная новость… – Гримли теперь едва бормотал себе под нос, словно и сам не верил в правдивость последнего утверждения.

Колфилд, прищурив глаза, взирал на нее, явно ожидая каких-либо пояснений.

– Я… – Голос был хриплым. Женщина сглотнула. Теперь она постаралась выговаривать слова твердо, уверенно, чтобы голос не дрожал. – Мистер Колфилд! Недавно я поняла, что у меня будет ребенок. – Краска стыда залила ее лицо. Никогда в жизни она и представить не могла, что будет говорить о столь деликатных материях совершенно чужому ей человеку.

Темные глаза деверя даже не моргнули. Единственное, что нарушило его безучастность, – едва различимое подергивание подбородка. Мередит понятия не имела, что могут означать эти движения. Мужчина не отрываясь смотрел на нее темно-карими глазами. Молчание затянулось. Мередит хотела отвернуться, опасаясь, как бы по выражению ее лица Колфилд не догадался о чем-то, но пронзительный взгляд его очей приковывал. Почему он молчит?

В конце концов Мередит смогла отвернуться и беспокойно заерзала на диванчике. Женщина надеялась, что деверь примет ее смущение за обычную неловкость, вызванную тем, что подобного рода деликатные вещи обычно не обсуждают в присутствии посторонних мужчин, пусть даже он приходится ей родней.

Наконец он заговорил спокойным голосом. Казалось, мистер Колфилд и впрямь ничуть не удручен подобным поворотом событий.

– Мистер Гримли! Полагаю, вы здесь для того, чтобы объяснить нам все те изменения, которые несет за собой рождение этого младенца?

– Мы оказались в весьма щекотливом положении. Мои коллеги находят сложившуюся ситуацию весьма… интригующей, – при слове «ситуацию» мистер Гримли хихикнул.

Мередит захотелось отвесить пощечину этому дураку. Колфилд, безусловно, не видит в происходящем ничего веселого.

– После проведенных мной консультаций можно сказать, что положение дел таково: в настоящее время Николас Колфилд является графом Брукширом, обладающим всеми правами на имущество, деньги и титул…

Мередит в ужасе застыла, сложив руки на груди и не в силах возразить что-либо. Должно быть, это какая-то ошибка… Мистер Гримли заверил ее, что Колфилд не станет злоупотреблять правами на наследство… Что за несуразица? Неужели присутствие Колфилда настолько испугало поверенного их семьи?

От Колфилда не ускользнула перемена выражения ее лица. Ему даже хватило развязности подмигнуть ей. От такого отсутствия такта женщина поджала губы.

– В случае, если у леди Брукшир родится сын, – продолжал тем временем мистер Гримли, – титул переходит к нему. До своего совершеннолетия опекуншей состояния юного графа будет назначена леди Брукшир. В случае рождения девочки, боюсь, никакое вспомоществование ни ей, ни вам, миледи, не предусматривается. – Стряпчий откашлялся, явно борясь со смущением, вызванным тем, что ему приходится сообщать графине о столь неприятной перспективе. – Ужасный промах со стороны покойного графа, но таков уж закон, миледи.

Чертов закон! Мередит едва заметно кивнула головой и натянуто улыбнулась, жалея, что не имеет возможности сказать мистеру Гримли, что она лично думает о британском законодательстве.

– Если родится девочка, я выделю содержание ей и леди Брукшир, – безмятежным тоном сообщил мистер Колфилд.

Вздох удивления сорвался с губ Мередит.

Не менее удивленная услышанным, тетушка Элеонора взглянула на племянницу поверх расставленного перед ней чайного сервиза.

Неужели они могли заблуждаться и он готов взвалить на себя заботу о родне покойного сводного брата? Так просто? Молодая женщина окинула взглядом суровые черты его лица. Маловероятно. Скорее всего, он просто красуется своим великодушием перед мистером Гримли. Ни одно из произнесенных им слов ничего не значит. Даже если деверь сейчас не кривит душой, как надолго его хватит? На год? На десять лет? А что, ежели и с ним произойдет несчастье? Что случится, если мистер Колфилд внезапно умрет? Она снова будет вынуждена бороться с бедностью один на один.