Невольничий караван
Шрифт:
Абуль-моут сидел лицом к камышовым зарослям и не мог видеть того, что делается у него за спиной. Он подскочил от неожиданности, услышав испуганный крик капитана:
— За нами корабль! Дахабия! О, боже, откуда она могла здесь взяться?
Все арабы резко повернули головы назад и в течение нескольких мгновений безмолвно смотрели на этот, как будто с неба свалившийся корабль. Двух следовавших за ним нукверов они пока еще не видели.
— О, боги и дьяволы! — приглядевшись получше, воскликнул Абуль-моут, и вся кровь отхлынула от его лица. — Это дахабия вице-короля!
— Не может быть! — возразил один из помощников. — С чего ты взял?
— А у тебя у самого
— Что им здесь нужно?
— А я откуда знаю. Во всяком случае, нас это наверняка не касается. Нам нечего бояться до тех пор, пока их офицер не узнает, что я Абуль-моут.
— А если тебя кто-нибудь выдаст?
— Кто стал бы это делать? Вы — нет, нуэрам это тоже невыгодно, иначе они будут схвачены как мои сообщники, и моряки, которым я хорошо плачу, тоже вряд ли захотят мне изменить. Нет, я думаю, что… Аллах акбар! Там за ним идет еще один корабль, а за тем — третий! Два нуквера и дахабия! Да это же самый настоящий флот!
— Оставь их! Ты же сам говоришь, что это нас не касается.
— Я сказал это, но… но… Гром и молния! Кажется, я все же ошибался! Я узнаю эти два нуквера. Они принадлежат моему заклятому врагу Хасаб Мураду из Магунды. Не понимаю, как он, ловец рабов, мог оказаться вместе с солдатами вице-короля? Должно быть, они поймали его во время похода за рабами и отобрали у него нукверы. Люди Хасаб Мурада прекрасно меня знают, и они с радостью выдадут меня!
— Тогда спрячься скорее!
— Это бесполезно: офицер наверняка поднимется к нам на борт и все обыщет. Я буду лгать, пока это будет возможно, а потом нам придется защищаться. Надо подготовиться к бою. Посмотрите, вон дахабия! Она хочет встать слева от нас, а оба нуквера бросили якоря сзади. Значит, путь к левому берегу пока свободен. Черт побери, у нас, как назло, почти совсем нет огнестрельного оружия и пороха! Ладно, скажите нуэрам, чтобы были наготове. С этим офицером я сам буду говорить.
Дахабия была уже у самого левого борта сандала, она бросила якорь примерно в сорока шагах от него и потом прошла немного назад, насколько позволяла якорная цепь. Таким образом, она оказалась на полкорпуса позади сандала, и с нее теперь было удобно обстреливать палубы обоих кораблей. Итак, позиция судов была следующей: впереди, зарывшись носом в заросли камыша, стоял сандал, рядом с ним нуквер меньших размеров. Справа и чуть сзади остановилась дахабия, а за этими тремя кораблями на расстоянии ружейного выстрела бросили якоря оба нуквера из Магунды.
Шварц спрятался за пушку, так как не хотел, чтобы Абуль-моут увидел его раньше времени. Говорить с ловцами рабов должен был офицер из Фашоды, командовавший отрядом мидура. Он подошел к капитану, который все еще стоял возле штурвала и громко крикнул, обращаясь к людям на сандале:
— Кто вы такие? Кто хозяин этих двух кораблей?
— Я, — ответил Абуль-моут, с удовлетворением отметив про себя, что все его нуэры уже готовы к бою.
— Кто ты и чем занимаешься? — продолжал расспросы капитан.
— Меня зовут Юсуф Хелам, я купец.
— Чем ты торгуешь?
— Всевозможными товарами.
— Откуда ты едешь?
— Из Вау [151] .
— И куда направляешься?
— Вверх по течению, чтобы продавать и менять свой товар у племен, что живут на реке.
— Эй, человек, я думаю, что ты обманываешь меня!
— Аллах пусть улучшит твой слух! Я сказал тебе правду, и если ты услышал что-то другое, в этом виноваты
твои уши, которые слышат не то, что им говорят!151
Вау — город и порт в Судане, у слияния рек Вау и Суэ, образующих реку Джур, которую в ее низовьях называют Бахр-эль-Газаль; ныне административный центр провинции Бахр-эль-Газаль (Республика Судан).
— Ты напрасно смеешься: я тебя знаю!
— А вот я вижу тебя впервые.
— Ты Абуль-моут, работорговец.
— Тогда пусть Аллах просветит твои глаза, потому что они видят вещи и людей, которых здесь нет!
— С моими глазами все в порядке, и они видят тех пятерых, что стоят позади тебя. Разве они не хомры и разве не к этому же народу принадлежит Абуль-моут?
— Нет. Они тоже торговцы из Вау. Они перевозят свои товары на моих кораблях.
— Это ложь. Я знаю и их, и тебя. Мидур Фашоды Али-эфенди Абу Хамса Мийа поручил мне найти и доставить вас к нему.
— Так выполняйте свое поручение и ищите тех, кто ему нужен, только это не мы.
— Не вы? Значит, вы — не те, кто на Источнике Льва, западнее Фашоды, напал на приезжего эфенди, чтобы убить его?
— О, Аллах! Дело обстоит плохо, — прошептал своим хомрам Абуль-моут. — Кажется, боя нам не миновать. Смотрите же, сражайтесь отважно! — И, обращаясь к капитану, он громко ответил: — Мы никогда не были в той местности и не имели дел ни с каким эфенди!
— Как? И со мной тоже нет? — спросил Шварц, выпрямляясь во весь рост и делая шаг вперед.
Абуль-моут побледнел, и с его губ сорвалось яростное проклятие. Он ожидал всего, чего угодно, но увидеть этого эфенди здесь, так далеко от Источника Льва!.. Старик действительно растерялся, что случалось с ним нечасто, и замолчал, лихорадочно соображая, говорить ли ему правду или продолжать отпираться.
— Это он, — негромко сказал один из хомров, — но я думаю, что большой опасности нет. Нукверы ничего нам не сделают, потому что на них пленники из Магунды, а с дахабией мы справимся в два счета.
Эти слова вернули Абуль-моуту самоуверенность и хладнокровие, и, когда Шварц повторил свой вопрос, он угрожающе крикнул:
— Да, с тобой я имел дело — ты, пес, ты, сучий внук! А теперь ты поймешь, что значит иметь дело со мной! Отправляйся в геенну!
Он приставил приклад ружья к плечу и выстрелил. Шварц молниеносно пригнулся за пушку, и пуля просвистела мимо.
— Открыть всем огонь! — приказал Абуль-моут своим людям. — Убейте офицера!
Ловцы рабов не заставили себя долго упрашивать. Их было триста человек — двести на сандале и сто на нуквере, — и, видя на дахабии вдвое меньше солдат, они были убеждены, что легко их победят. Затрещали ружья, и целое облако стрел и метательных копий полетело в сторону дахабии. Но солдаты Шварца позаботились об укрытии. Они спрятались за мачты, ящики, коробки и другие предметы, которые были нагромождены на палубе. Только несколько человек были легко ранены.
Шварц засунул голову и руки под одеяла, которыми была замаскирована пушка, отодвинув лишь верхнее из них в сторону, направил ствол и прицелился. Краем глаза он успел заметить, что Абуль-моут ищет его, держа в руке свою двустволку, в которой оставался еще один заряд. Второй выстрел Отца Смерти должен был оказаться более верным, чем первый.
В ответ на атаку нуэров прозвучала команда капитана. Его люди тоже начали стрелять. Почти все их пули попали в цель, многие из нуэров упали, и крики боли смешались с азартными воинственными кличами.