Невольник мести (Инстинкт бойца)

Пусть Сергей, о чьем существовании знал на Лубянке лишь генерал Прохоренко, не был героем дня, но он здорово сократил сроки, зафиксировав связь между генералом Зубахиным и Игорем Михеевым.

– Это хорошая связка, – сухо похвалил своего агента начальник отдела, – но не более того. Она не подтверждает, что Зубахин и есть Консультант. Можно надеяться, потирать ладошки, но по-прежнему будем отрабатывать всех соискателей – а их у нас трое. Скоро Сергей Максимович своим ударным трудом обеспечит каждого офицера отдела личным свидетелем.

Сергей был серьезен, в голове у него билась пара неплохих мыслей, и на комплимент начальника он не отреагировал.

– Катя, как чувствует себя твоя квартирантка? – поинтересовался Эйдинов.

– Мы ладим с ней.

– Отлично. Толя Петров, тебе слово.

Установлением личности Мастера – такой псевдоним закрепили за водителем джипа – занимался майор Петров. Он не мог не учесть, что часто «крутые» владельцы автомобилей ездят по доверенностям. Кроме того, держал в голове, что фигурант имеет солидные связи в ГИБДД: заполучить такой звучный номер – эс-триста – без протекции невозможно.

«Пижон» – такую первую характеристику дал Мастеру полковник Эйдинов. В первую очередь тоже из-за номера, нормальные люди выбирают что-нибудь попроще и понезаметнее.

Марк не согласился с ним: у пижонов нет холодного взгляда профессионального убийцы. Сообща пришли к выводу, что Михеев уверен в своей полной безнаказанности.

Пользуясь многочисленными связями, Петров посадил в будку ДПС на Большой Якиманке своего человека, хотя и не надеялся на скорые результаты именно в этом направлении: Мастер мог заболеть, уехать в командировку, проехать к дому Зубахина со стороны Бродникова переулка, а не с Якиманки. Однако только этим маневром не ограничился, подключив к работе бывшего коллегу из Московского РУБОПа.

Как ни странно, именно первый вариант дал скорые положительные результаты – все же майор оказался удачливым сукиным сыном. Его агент с корочками частного сыскного агентства уже на четвертый час дежурства увидел «эс-300». Постовой тормознул «Лендкрузер», проверил документы водителя и поманил к себе сыщика. Тот глянул в водительское Удостоверение Мастера, покачал головой: не он – и отошел в сторону.

Такой дубовый метод вряд ли применим к секретным агентам военной разведки (именно к этой категории, намеренно завышая его значимость, оперативники причислили Игоря Михеева), и Мастер, к этому моменту обретший имя и фамилию, быстро успокоился.

– Хорошо, – выслушав отчет Петрова, похвалил Эйдинов. – Кто там у нас на очереди?

Следующим был начальник 2-й технической группы, крутолобый с ершистыми глазами капитан Никонов. Он доложил, что прослушивание телефонов двух других претендентов положительных результатов не принесло.

– Сергей, я вижу, что у тебя есть что сказать, – заметил полковник.

– Надо брать генерала, – буркнул Марк.

– Аргументы, – потребовал Эйдинов скорее автоматически.

– Начнем с главного, шеф, с того, что дальше Зубахина, последний ли он в этой цепочке или над ним стоит еще кто-то, зайти вам не позволят.

– Так, все свободны. – Полковник отпустил начальников групп и остался один на один с агентом. – Ну, продолжай. Ты сказал – не позволят.

Сергей прочистил горло.

– Это отправная точка. При любом раскладе Зубахин – крайний. Мы начали с рядового состава и получили результат, теперь нам нужно поменять тактику и начать долбить сверху. Все равно мы не сможем выявить всех участников этой группировки.

– А если выявим? – лениво отозвался полковник. – Тогда что будем делать?

– Мы уже знаем четырнадцать человек – пару майоров и весь расчет Заплетина. Можно шлепнуть майоров, Мастера и его дружка, но нельзя убивать разведчиков. Во-первых, как это сделать? Во-вторых, я прекрасно понимаю задачи отдела: добраться до головы и отсечь ее, остальное пусть гниет. Согласен, нельзя дать разгореться скандалу, но здесь особый случай. Я могу припомнить внезапную кончину пары-тройки генералов, двое из них окончили жизнь самоубийством – похоже на работу вашего отдела. Дело-то с Зубахиным практически готово – вот она, голова, руби. С военными преступниками так и надо поступать; а в нашей стране это единственный, наверное, способ борьбы с негодяями. Однако главную голову ты не отрубишь, ты сечешь мелкие, гнилые головы системы, потому и труд твой видится бестолковым. Видимо, даже такая работа кому-то нужна.

– И ты не догадываешься кому, – ухмыльнулся Эйдинов.

– "Наверху" тоже выбор невелик, – ответил Марк. – А тем парням, которых втянула система, жить осталось недолго. Я про расчет Заплетина говорю, – пояснил Сергей. – Для вас они бешеные псы, а бешеных собак отстреливают. А в чем вина бедной собаки, полковник? В том, что ее укусила другая бешеная собака, вот и все. С разведчиками поступят так же, как они поступали с бандитами. Однажды во время рейда они выйдут на связь, и согласно пеленгу их накроют с воздуха свои же: извините, ошибочка вышла. А тут нужен другой, библейский подход: одного казнить, другого помиловать.

– Может, им священника вызвать? – В какой-то степени это высказывание Эйдинова стало пророческим.

На ерническое замечание полковника Марк ответил сдержанно, но также не к месту:

– Солдаты относятся к церкви потребительски.

Сейчас он подумал о том, что случится, если дело довести до конца, до судебного зала. Это будет взрыв огромной силы.

Суд. На скамье подсудимых генерал Министерства обороны – пусть он откровенен. Он рассказывает, как преподавал в лагерях боевиков секретные дисциплины, то есть признается в убийстве своих подчиненных. Он рассказывает, как убивал российских солдат, передавая боевикам деньги. Как убивал их, переправляя через границу наемников и полевых командиров. Как (он один, оказывается, такое возможно) затягивал войну. Какая реакция должна последовать со стороны государства?

Руст, бедный очкарик Матиас Руст, в День пограничника опустил шасси своей «Сессны» прямо в кресло маршалу Соколову. Вряд ли можно назвать преступлением выходку 19-летнего «ганса». А генерал-убийца способен был выбить всю верхушку Минобороны и Генштаба, которые засиделись в своих креслах и под носом у которых происходили чудовищные преступления.

Нет, дело Зубахина никогда не дойдет до суда.

Помолчав, Марк повторил:

– Генерала надо брать.

– Возьмем. Когда докажем связь между ним и группой Заплетина.

– Да есть уже все доказательства! Ты посмотри на его рожу, на его «Мерседес», поплутай денек в его загородном доме. Чего еще нужно? Откуда у простого генерал-майора миллионы долларов? Генерал-миллионер – звучит дико. Вот сейчас я подумал, что работа у тебя – легче не придумаешь. Даже твоя группа боевого планирования не понадобится. Бери пулемет – и вдоль Николиной Горы на Рублевке. Домом не ошибешься.

– Ты закончил читать лекцию? Если да, то оперативно вливайся в группу Петрова и добывай информацию.

– Нет такой информации, которую бы мы не знали, – возразил Марк. – Или хотя бы удивились ей. Допустим, деньги в Чечню идут от продажи наркотиков. Я могу дать тебе полный расклад на чеченские группировки здесь, в Москве: западная, центральная, южнопортовая и марьинская. Кроме наркотиков, чеченцы промышляют рэкетом, грабежами. Под их контролем коммерческие структуры и банки, рестораны, автобизнес. И кто-то из них серьезно завязан с генералом. Ну что, с какой группировки начнем шерстить черномазых? Мы в политике по уши, а ты лезешь еще и в криминал. Я предлагаю сделать проще. Существует схема: московские чеченцы – генерал – боевики в Чечне. Мы убираем Зубахина и тем самым выбиваем звонкую середину. Все, мы порвали цепь. Она восстановится быстро, можно не сомневаться. Ведь и до генерала деньги шли в Чечню. Но это уже не наше дело. Есть люди, которым положено этим заниматься. Только они умывают руки.